Возвращение оракула - Шведов Сергей Владимирович. Страница 43

– И что это за цель, если не секрет.

– Власть над миром. Не пугайтесь, Лев Игнатьевич, я не сумасшедший.

Гусляров вежливо промолчал в ответ, хотя был почти уверен в обратном. Не исключено, что Иванов просто пытается запудрить мозги оппоненту, чтобы вывести его из равновесия. Потому, видимо, и свое появление он обставил такими дешевыми эффектами. Прямо фокусник, а не деловой человек.

– Вы в курсе, что губернатор арестован?

– Кем? – поразился Гусляров.

– Мною. Его отправят на вечное поселение в Сибирь по именному указу императрицы Екатерины Алексеевны. А у вас появится шанс занять его место.

– Послушайте, Аркадий Семенович, – разошелся Гусляров, – что вы мне голову морочите, в самом деле?! Какая еще Екатерина Алексеевна?

– А президентом вы не хотите стать, Лев Игнатьевич?

– Хочу, – усмехнулся мэр. – Плох тот солдат, который не мечтает стать генералом.

– Вот видите. Оказывается, наши намерения совпали. Мне тоже кажется, что из вас получится Достойный глава государства.

У Гуслярова уже не осталось сомнений в том, что странный гость над ним издевается. Вот еще шут гороховый! Властелин мира. Лев Игнатьевич На своем веку много придурков повидал с манией величия, но этот, похоже, самый яркий в этом ряду.

– Я не тороплюсь, Аркадий Семенович. Какие мои годы. Лет десять—двенадцать я готов подождать Надо поднабраться управленческого опыта.

– К сожалению, десяти лет я вам дать не могу, – сухо отозвался Иванов. – Месяц-два от силы.

– В таком случае извините. Видимо, я не тот кандидат, который вам нужен.

– Вы не спросили об альтернативе, Лев Игнатьевич.

– То есть? – насторожился Гусляров.

– Вас сместят с поста мэра и, скорее всего, арестуют. Благо разоблачительных материалов на вас набралось с избытком. Кроме того, надо же кого-то наказать за творимые в городе бесчинства.

– Бесчинства тоже организовали вы, – догадался Гусляров.

– Разумеется, – охотно подтвердил Иванов. – Никому другому это было бы просто не под силу.

– А что, эти призраки действительно неуязвимы для пуль?

– Они неуязвимы не только для пуль, но и для реактивных снарядов, – усмехнулся Иванов.

Похоже, этот человек не шутил, и, очень может быть, он не был сумасшедшим. В конце концов, чтобы организовать в городе такой бедлам, мало быть высококлассным аферистом, надо обладать еще и очень эффективным средством воздействия на людей. Неужели этот человек действительно им обладает? Гуслярова даже пот прошиб от такого предположения, и он почти с ужасом глянул на развалившегося напротив в кресле человека.

– Вы слышали об оракуле, Лев Игнатьевич?

– Но это же миф!

– А чудесное воскрешение Петра Васильевича Хлестова не заставило вас призадуматься?

– Но ведь это просто врачебная ошибка?

– Врачи, конечно, могут ошибиться по поводу одного человека, но ведь воскресших покойников была целая дюжина.

Что правда, то правда. Лев Игнатьевич припомнил потрясение всех присутствующих в кабинете у губернатора, когда уже вроде бы отпетый Рябушкин явился на собственные поминки. Сам Гусляров постарался забыть этот неприятный инцидент и сделал это, видимо, совершенно напрасно.

– Представьте себе, Лев Игнатьевич, компьютер, который создали наши отдаленные потомки с единственной целью улучшить окружающий мир. А что для этого надо сделать?

– Видимо, изменить прошлое.

– Браво, Гусляров, вы схватываете все на лету.

– Так вы человек из будущего, Аркадий Семенович?

– Я – миссионер, Лев Игнатьевич, – гордо отозвался Иванов. – Не важно, когда и где я родился, важно, что я призван изменить мир. И вы можете поучаствовать, Лев Игнатьевич, в этом благородном начинании.

Гусляров был потрясен. Все это, конечно, вполне могло оказаться бредом воспаленного ума. Чистым сумасшествием. Но собственные впечатления Льва Игнатьевича, полученные в подвалах НКВД, говорили в пользу этого бреда. А потом телевидение… Не могли же эти ребята с телевидения вот так с бухты-барахты выдумать этих не то призраков, не то оборотней, грабящих банки.

– А вы не слишком широко замахнулись, Аркадий Семенович? Все-таки власть над миром – это, знаете ли, такой масштаб… Вам может не хватить ресурса.

– Ресурса хватит, – твердо сказал Иванов.

– Но каким образом? – растерялся Гусляров. – У них же самолеты, танки, ядерное оружие, наконец.

– Я не костолом и не вампир, Лев Игнатьевич, – обиделся Иванов. – Я гуманист. Уверяю вас, процесс пройдет практически безболезненно и почти бескровно. Никто по большому счету ничего и не заметит. Я расставлю своих людей на ответственные посты, и мы совместными усилиями создадим рай на земле.

Аркадий Семенович Иванов был далеко не первым человеком, мечтающим построить на грешной земле рай, но, к сожалению, его предшественникам мало удалось сделать в этом направлении. Мэр Гусляров мог бы сослаться и на свой небольшой опыт участия в одном подобном эксперименте, завершившемся конфузом. Хотя, с другой стороны, чем черт не шутит, пока бог спит. Цель действительно оправдывает средства, если, конечно, у вас эти средства есть. В любом случае Гуслярову терять было нечего, кроме собственных цепей, ибо из мэрского кабинета его, скорее всего, действительно выпрут. Деньги он уже потерял, ограбленный законной женой, которой по глупости доверился. Да при таком раскладе ему ничего другого не остается, как бороться за народное счастье.

– Мне нужны гарантии, – смущенно откашлялся Гусляров.

– Иными словами, вы хотите увидеть оракула собственными глазами?

– Да, – кивнул Лев Игнатьевич, – хотелось бы убедиться, что это не авантюра и не очередной блеф.

– Ну что ж, – широко развел руками Иванов, – милости прошу. Подойдите к компьютеру и щелкните мышкой.

– И все?

– Все, – отозвался Аркадий Семенович, непостижимым образом перемещаясь в экран телевизора. – До встречи в храме Йо, Лев Игнатьевич.

Телевизор наконец отключился, и Гусляров какое-то время тупо смотрел на погасший экран. Конечно, легче всего было считать, что властелин мира ему просто померещился. Но в этом случае Лев Игнатьевич; включая компьютер, ничем особенно не рисковал. Мышкой мэр щелкнул почти машинально, уверенный, что ни к чему существенному это не приведет. Однако он ошибся. Яркая вспышка ослепила Льва Игнатьевича, и он провалился то ли в сон, то ли в миф, то ли вообще в нечто, имеющее мало общего с нашей убогой реальностью.

Кравчинский прибыл на встречу с главарями стаи в роскошном экипаже, запряженном шестеркой лошадей. Встреча состоялась в городском сквере аккурат на исходе ночи, когда набегающий рассвет изгоняет таящуюся под сенью крон нечисть, давая возможность приличным людям вновь почувствовать себя хозяевами жизни. Однако Аполлону сегодня предстояла встреча с оборотнями, которые света не боялись, более того, настаивали на своем праве на бесчинство в любое время суток.

– Заставляете себя ждать, граф, – хрюкнули в сторону Кравчинского из-за ближайшего куста.

– Дела, – вежливо заметил Кравчинский, с интересом разглядывая появившееся на тропинке городского сквера чудо-юдо с клыками.

Кабан остановился в пяти шагах от графа Калиостро, рядом приземлился огромный ворон, спланировавший, видимо, с соседнего дерева. Жертвы виртуальных игр оракула выглядели на первый взгляд устрашающе, но на Кравчинского особенного впечатления не произвели.

– Итак, господа, вам надоело ходить в звериных шкурах?

– Можно подумать, что мы их надели по своему почину, – рассерженно хрюкнул кабан. – Будь он проклят, этот ваш оракул.

– Мы теряем время, господа, – сухо отозвался Кравчинский. – Ваши предложения?

– Пятьдесят процентов, – каркнул ворон.

– Не понял.

– Хорошо, пусть будет тридцать три, – сбавил цену кабан. – Но согласитесь, милейший, что за меньшую сумму нам нет ни малейшего резона работать на вас.

– Вы имеете в виду сокровища, хранимые оракулом?