Возвращение оракула - Шведов Сергей Владимирович. Страница 9

– Мы сопровождали машину, которая увозила его в морг. К сожалению, нам не удалось его задержать. Он выпрыгнул на перекрестке и скрылся. Быть может, мы пройдем в мой «мерс», Василий Валентинович? А то здесь довольно прохладно.

Сухарев не возражал. Конечно, было опрометчиво доверяться молодым людям, которых он подозревал во многих нехороших делах. Но, с другой стороны, если у них и были недобрые намерения в отношении следователя прокуратуры, то для их осуществления заброшенный дворец годился куда больше, чем новехонькая иномарка. Меж тем Кравчинский сел за руль и повернулся к Сухареву, которому предложили место на заднем сиденье рядом с надменным Ходулиным. Кузнецов сидел справа от водителя.

– От кого вы узнали об оракуле?

– От Хлестова.

– Ну, Петр Васильевич знает не много, – криво Усмехнулся Кравчинский.

– Но все же достаточно, чтобы обвинить вас, господин Калиостро, и вас, господин Друбич, во всех смертных грехах.

– Мы действительно участвовали в убийстве императора Петра Васильевича, но только затем, чтобы спасти жизнь реального Хлестова, – пояснил Кравчинский.

– Значит, этот ваш оракул представляет серьезную опасность для жизни людей?

– Он не наш, Василий Валентинович, он – гость из будущего. И опасен он не более чем этот «мерседес», который в руках пьяного или сумасшедшего водителя способен натворить много бед. Оракул – это компьютер будущего. Мы трое сделали все от нас зависящее, чтобы он ушел. К сожалению, он вернулся, вот в чем проблема.

Сказать, что Сухарев поверил своим новым знакомым на все сто процентов, было нельзя. Но, с другой стороны, и подозревать молодых людей в беспардонном вранье не было причины. Да и сам факт, что оракул оказался всего лишь компьютером из необозримого будущего, вселял в сотрудника прокуратуры некоторый оптимизм. В конце концов, бороться с нечистой силой было бы куда труднее, чем с продуктом технического прогресса далеких потомков. Василий Валентинович вроде бы не был суеверным человеком, но… чем черт не шутит, когда Бог спит.

– А почему оракул вернулся?

– Мы полагаем, что его вызвали, – подал голос Кузнецов.

– Зачем?

– Золото, – охотно пояснил Кравчинский. – Люди гибнут за металл.

– И кто это сделал?

– Иванов, разумеется, – пожал плечами Кузнецов. – Он был в храме Йо и, как мы предполагаем, обнаружил там программу или что-нибудь в этом роде, дающее власть над оракулом.

– Но вы же сказали, что оракул ушел?

– У нас есть возможность заставить его уйти и во второй раз, но для этого еще нужно до него добраться. Нисколько не сомневаюсь, что гайосар Йоан Великий сделает все от него зависящее, чтобы на пушечный выстрел не подпустить нас к компьютеру.

– Гайосар – это еще что такое?

– Это человек, обладавший как политической, так и религиозной или идеологической властью, – пояснил Кравчинский. – Чтобы вам было понятнее– гайосарами в нашей стране были Иван Грозный, Петр Великий и Иосиф Сталин. Возможно, Аркадию Семеновичу захотелось стать четвертым.

– Шутите, господин Калиостро?

– К сожалению, господин Сухарев, я говорю совершенно серьезно. Даже мы, побывавшие во чреве этого монстра, имеем весьма смутные представления о его возможностях. Наверное, Иванов знает больше.

– Именно поэтому вы пытались его убить? – перевел глаза на Ходулина Сухарев.

– Он не пытался убить Иванова, – возразил Кузнецов. – Он, а точнее граф Глинский, убил Доренко Терентия Филипповича, и случилось это в году тридцать седьмом – тридцать восьмом минувшего века. Память оракула сохранила во всех подробностях это происшествие. Глинскому нужна была диадема, которую старший оперуполномоченный украл у него в двадцать седьмом году. Диадема – это ключ к компьютеру.

– Компьютеру, который набит золотом?

– Он набит информацией, Василий Валентинович, а информация в наше время стоит очень дорого, – уточнил Кравчинский.

– И тем не менее вам он заплатил золотом?

– Скажем так, он вернул нам то, что брал на хранение у наших предков, – пояснил Ходулин. – Сумма получилась немаленькая, но, к сожалению, пришлось делиться с государством.

– Есть сведения, господа, что вы поделились не слишком щедро, – усмехнулся Сухарев. – И это в будущем сулит вам кучу проблем.

– Вы намекаете на Кудряша, гражданин следователь? – нахмурился Кузнецов.

– Прежде всего, я намекаю на правоохранительные органы, Ярослав Всеволодович, ибо сокрытие клада и попытка реализации его содержимого в обход государственных структур карается у нас по закону. А что касается Кудряшова, то сомневаюсь, что он полез в ваш дом, господин Кравчинский, с чисто познавательными целями.

– Все найденные нами ценности мы сдали государству, – повысил голос Кузнецов. – А Кудряш еще пожалеет, что вмешался в это дело.

– Ваши слова можно расценивать как угрозу?

– Боже упаси, – возмутился Кравчинский. – Просто у нас есть очень надежный защитник в лице оракула. Дело в том, что этот чертов компьютер считает Ходулина и Кузнецова значимыми фигурами, наделенными некоей миссией, которых ему поручено охранять, а потому сделает все от него зависящее, чтобы защитить вышеназванных господ от поползновений любых структур, как криминальных, так и правоохранительных.

– Ого! – с усмешкой воскликнул Сухарев. – Теперь вы пытаетесь угрожать уже и прокуратуре, господин Калиостро.

– Я никому не угрожаю, господин следователь, – запротестовал Кравчинский. – Просто призываю и вас и прочих заинтересованных лиц к осторожности. Кстати, все сказанное мною относится и к Аркадию Семеновичу Иванову, и к Екатерине Ходулиной-Кузнецовой, супруге гайосара Ярослава Мудрого.

– Это что еще за Ярослав Мудрый? – удивился Сухарев.

– Ярослав Мудрый – это я, – ответил, повернувшись к следователю, Кузнецов. – Уж извините за нескромность, Василий Валентинович, но так сложились исторические обстоятельства. Кравчинский прав, согласно заложенной программе компьютер просто обязан защитить людей, которых он считает исследователями, любыми средствами. Я подчеркиваю – любыми. Не исключая самых неприятных для окружающих.

– Короче говоря, оракул, чтобы спасти Ходулина и Кузнецова, может запросто спалить город, – дополнил Кравчинский, – или уничтожить всю страну.

– Ну а вас, господин Кравчинский, можно трогать?

– Понятия не имею, – пожал плечами Аполлон. – Я не исследователь, а всего-навсего верховный жрец храма Йо Вадимир. К слову, ваш бывший коллега Анатолий Сергеевич Рябушкин тоже является жрецом.

– А кто он, этот таинственный Йо?

– Не такой уж он и таинственный, Василий Валентинович, – усмехнулся Кравчинский. – Во всяком случае, вы если не вслух, то про себя поминаете его в течение дня неоднократно, при этом даже не подозревая, что тем самым призываете на помощь своих предков.

– Не понимаю? – честно признался Сухарев.

– Русские ведь не случайно называют себя Йоанами, то есть первыми перед Йо. Как объяснил нам один большой знаток русского мата Ванька Митрофанов, он же Каин, зачатие каждого русского происходит всенепременно с участием божественного огня, исходящего все от того же Йо. И этот божественный огонь называется куем. Отсюда слова «кую», «кузница». И распространенное у нас выражение «Йо был с твоей матерью» означает вовсе не оскорбление, как многие считают, а как раз комплимент или обращение к предкам, которые по древним поверьям охраняют своих потомков от неприятностей. Таким образом, если вам на ногу упадает кирпич, то в этот момент вы выражаете свое неудовольствие предкам-чурам, которые недоглядели и не предупредили вас о грозящей ситуации. С этим же кличем наши доблестные воины до сих пор ходят в атаку на врага, Ярослав не даст соврать, призывая тем самым на помощь всех живых и уже ушедших в мир иной Йоанов, а вовсе не оскорбляя врага, как думают некоторые. Это у них там, на Западе, секс, Василий Валентинович, а у нас, как известно, секса нет. У нас вместо секса мания величия. Согласитесь, это большая наглость – претендовать на то, что ты зачат если и не от Бога, то, во всяком случае, при непосредственном его участии. Кстати, люди, зачатые непосредственно от Бога, в древние времена назывались йородами, то есть рожденными от Йо, и обладали выдающимися качествами. Так вот в глазах оракула вот эти скромно сидящие с вами люди являются сыновьями Йо, а следовательно, по своему статусу стоят гораздо выше всех прочих людей и предназначены для того, чтобы править миром.