Идентификация Спрута - Щеглов Сергей Игоревич. Страница 34

Макаров взял медальон и молча повесил его на шею.

– Поздравляю вас с прибытием на Смулпейн, – проскрежетал чиновник. – Вы свободны. Напоминаю, что вы обязаны явиться в этот кабинет не позднее чем через сорок шесть галчей.

– Я помню, – кивнул Макаров. – Можно идти?

– Следующий, – произнес чиновник и посмотрел Макарову за спину.

Хорошо их умиротворили, подумал Макаров, закрывая за собой массивную дверь из матового стекла. Так хорошо, что чипов только на мозги и хватило. Даже роботов-носильщиков не видать, не говоря уже о персональном флаере.

Пройдя по длинному коридору, явно рассчитанному на худощавых смулпейнцев, отчего некоторые эрэсы вынуждены были ждать своей очереди, буквально вжавшись в стены, Макаров вышел наконец на свежий воздух и сразу же об этом пожалел. Несмотря на раннее утро, температура в окружавшей космопорт пустыне зашкаливала за пятьдесят, а солнце, едва оторвавшееся от горизонта, уже слепило глаза. Макаров обозвал себя нехорошими словами, трансформировал часть комбинезона в темные очки и приказал телу как-то приспособиться к местной жаре. Тело приспособилось, но сердце при этом заколотилось с такой скоростью, что Макарову с непривычки запаниковал и принялся осаждать Сеть запросами на медицинские темы. Когда наконец все разъяснения были получены и Макаров смог перевести дух – сердце, впрочем, по-прежнему стучало как пулемет, но теперь на это можно было не обращать внимания, – выяснилось, что похожий на гигантского песчаного червя рейсовый автобус уже отвалил в сторону маячившего на горизонте мегаполиса. Макаров поморщился, обреченно вздохнул и побрел на опустевшую остановку, на ходу доучивая смулпейнский язык – вопреки всем галактическим традициям, местные надписи не дублировались на языке Ядерной Федерации.

На остановке уже начала собираться следующая партия приезжих. Макаров сверился с расписанием – очередной червяк-автобус должен был появиться с минуты на минуту – и принялся разглядывать своих случайных попутчиков. По настоятельной рекомендации Ями Хилла, для визита в Ботаническую Академию следовало обзавестись компанией – каким-нибудь возвращающимся из командировки смулпейнцем, располагавшим по этому поводу несколькими свободными галчами. Можешь не беспокоиться, напутствовал Макарова Ями Хилл, только заикнись про Академию, любой смулпейнец вспомнит, что больше всего на свете любит цветы. А если ты еще намекнешь на чаевые, то к тебе сбежится целая толпа.

Вот чтобы толпа не сбежалась, решил Макаров, я кого-нибудь прямо здесь подыщу. Например, вот этого, с мозгами от «Робо Стик» и инвентарным номером в сколько-то там миллионов.

Макаров шагнул к стоявшему неподалеку смулпейнцу и раскрыл было рот, чтобы произнести традиционное федератное «живите богато», но тут медальон на его груди внезапно щелкнул и прогнусавил по-смулпейнски:

– Вольный пилот Павел Макаров, юрисдикция ООП! Разрешите обратиться?

– Советник Пуон Найири, – ровным, лишенным интонаций голосом ответил смулпейнец. – К вашим услугам!

Макаров выждал секунду, заподозрив, что медальон и дальше будет вести за него переговоры, однако тот больше не подавал признаков жизни.

– Я хочу посетить Ботаническую Академию, – выдавил Макаров, с трудом выпихивая изо рта отрывистые смулпейнские звуки, – и хотел бы подыскать себе сопровождающего…

– К вашим услугам, – повторил смулпейнец.

– Вы согласны составить мне компанию? – уточнил Макаров, удивленный столь быстрым согласием.

– У меня есть три галча свободного времени, – ответил Пуон Найири, – и мой долг – помогать гостям нашей планеты. Пройдемте в мобиль, здесь становится жарко.

Макаров кивнул и как зачарованный двинулся вслед за бесстрастным смулпейнцем. Неужели Ями Хилл был прав, и все они только и мечтают попасть в Академию? Или сопровождение инопланетного гостя – отличный предлог, чтобы увильнуть от работы?

Усевшись на жесткое пластиковое сидение, Макаров решил изучить наконец национальные особенности смулпейнцев. Сеть выдала ему точно отмеренную порцию сведений, которой хватило на всю поездку. Сидевший у окна Пуон Найири тактично помалкивал, наверняка предвкушая чаевые, поэтому Макаров без особых помех ознакомился с незамысловатым устройством смулпейнского государства. Да, именно государства, поскольку все без исключения жители этой планеты официально считались служащими Смулпейнского Протектората ООП. Стратегические вопросы развития планеты решал собиравшийся каждый сез Комитет по Умиротворению – дело в том, что по мнению ООП Умиротворение на Смулпейне все еще не было закончено, – а в промежутках управление осуществлял тот самый Государственный Совет, члены которого, по словам Ями Хилла, буквально не слезали с хакерских чипов.

Работа и быт каждого смулпейнца планировалась на центральном государственном компьютере, и в каждую минуту любой обладатель искусственного мозга точно знал, что ему следует делать. В минуту отдыха в его мозг поступал именно такой сигнал: отдыхать! – после чего этот мозг запускал стандартный генератор случайных чисел и выбирал наугад одно из разрешенных развлечений. По отношению к инопланетным эрэсам допускалась большая степень свободы: на период межпланетных контактов смулпейнцы освобождались от жесткого компьютерного контроля и переходили в фактическое подчинение приезжих. Впрочем, стоило этим приезжим нарушить какое-либо правило поведения, как их спутник мигом превращался в полицейского и немедленно вызывал охрану. Так что поведение Пуона Найири было вполне понятно – и ничуть не обнадеживающе. Не будь у Макарова в рукаве козырного туза в виде хакерских чипов, ему очень скоро пришлось бы обращаться за всей информацией непосредственно в Государственный Совет. С понятно каким результатом.

– Мы можем подождать рейсовый мобиль, – сказал Пуон Найири, тронув Макарова за рукав, – а можем вызвать заказной. Что вы предпочитаете?

– Заказной, – сказал Макаров и открыл глаза. – Я тороплюсь. А разве мы уже приехали?

Макаров задал этот вопрос, поскольку в окне маячила та же самая пустыня, что и вокруг космопорта. Однако, повернувшись в другую сторону, он увидел ровные ряды цилиндрических зданий, соединенных несколькими ярусами дорог-лепестков. По дорогам степенно двигались мобили, на верхних ярусах виднелись редкие фигурки пешеходов. Макаров понял, что червяк-автобус остановился на самом краю мегаполиса, и пошел к выходу.

На краю пустыни песок плавно переходил в дорогу, словно песчинки вдруг решили слепиться в единое целое. Один из мчавшихся мимо мобилей – каплевидных коконов без малейших следов колес – принял вправо и остановился рядом. Две одновременно поднявшиеся дверцы сделали его похожим на готовящуюся взлететь божью коровку.

– Садитесь, – сказал подошедший Пуон Найири. – Это будет стоить всего шесть смуллов.

Десятую часть эйка, мысленно перевел Макаров. А стандартный одногалчевый грезочип стоит двенадцать смуллов. То есть за каждый хакерский бедным смулпейнцам приходится выкладывать по пять эйков – стоимость целого дня безбедной жизни на лучших курортах Галактики. Чего только не отдашь, чтобы снова почувствовать себя эрэсом!

Медальон на груди Макарова подпрыгнул и воткнулся в широкую прорезь на приборной доске мобиля. Мелькнула фиолетовая вспышка, и медальон вывалился обратно, снова став мертвым куском металла. Мобиль захлопнул дверцы и двинулся в путь; мимо стекла замелькали однообразные башни, изредка перемежаемые громадными куполами из полупрозрачного стекла. Когда впереди показался еще один такой купол, на этот раз и вовсе огромный, Макаров понял их назначение: это были местные парки и скверы. Под открытым небом на Смулпейне не выживал даже самый чахлый саксаул.

– Пойдемте, – сказал Пуон Найири, когда мобиль остановился у входа в Академию. Вход выглядел как полукруглая арка, заполненная каким-то туманным веществом. Вряд ли это телепорт, подумал Макаров; слишком уж все вокруг дешево и стандартизировано. Скорее, какая-нибудь очищающая камера.

Пройдя сквозь туман, который оказался освежающим и даже приятным на запах, Макаров очутился в просторном холле, где помимо традиционного матового стекла на полу имелись несколько похожих на пальмы растений. Пуон Найири приветственно помахал рукой сидевшему в стандартном пластиковом кресле садовнику – именно так, согласно словарю смулпейнского языка, именовались служащие Академии, – и тот поднялся навстречу визитерам.