Сочинения - Высоцкий Владимир Семенович. Страница 13

Песня про Уголовный Кодекс

Нам ни к чему сюжеты и интриги:

Про все мы знаем, про все, чего ни дашь.

Я, например, на свете лучшей книгой

Считаю Кодекс уголовный наш.

И если мне неймется и не спится

Или с похмелья нет на мне лица —

Открою Кодекс на любой странице,

И не могу — читаю до конца.

Я не давал товарищам советы,

Но знаю я — разбой у них в чести, —

Вот только что я прочитал про это:

Не ниже трех, не свыше десяти.

Вы вдумайтесь в простые эти строки —

Что нам романы всех времен и стран! —

В них есть бараки, длинные как сроки,

Скандалы, драки, карты и обман…

Сто лет бы мне не видеть этих строчек! —

За каждой вижу чью-нибудь судьбу, —

И радуюсь, когда статья — не очень:

Ведь все же повезет кому-нибудь!

И сердце стонет раненною птицей,

Когда начну свою статью читать,

И кровь в висках так ломится-стучится, —

Как мусора, когда приходят брать.

Песня про стукача

В наш тесный круг не каждый попадал,

И я однажды — проклятая дата —

Его привел с собою и сказал:

«Со мною он — нальем ему, ребята!»

Он пил как все и был как будто рад,

А мы — его мы встретили как брата…

А он назавтра продал всех подряд, —

Ошибся я — простите мне, ребята!

Суда не помню — было мне невмочь,

Потом — барак, холодный как могила, —

Казалось мне — кругом сплошная ночь,

Тем более что так оно и было.

Я сохраню хотя б остаток сил, —

Он думает — отсюда нет возврата,

Он слишком рано нас похоронил, —

Ошибся он — поверьте мне, ребята!

И день наступит — ночь не на года, —

Я попрошу, когда придет расплата:

"Ведь это я привел его тогда —

И вы его отдайте мне, ребята!.."

x x x

Вот раньше жизнь!

B вверх и вниз

Идешь без конвоиров, —

Покуришь план,

Пойдешь на бан

И щиплешь пассажиров.

А на разбой

Берешь с собой

Надежную шалаву,

Потом — за грудь

Кого-нибудь

И делаешь варшаву.

Пока следят,

Пока грозят —

Мы это переносим.

Наелся всласть,

Но вот взялась

«Петровка 38».

Прошел детдом, тюрьму, приют,

И срока не боялся, —

Когда ж везли в народный суд —

Немного волновался.

Зачем нам врут:

«Народный суд»! —

Народу я не видел, —

Судье простор,

И прокурор

Тотчас меня обидел.

Ответил на вопросы я,

Но приговор — с издевкой, —

И не согласен вовсе я

С такой формулировкой!

Не отрицаю я вины —

Не в первый раз садился,

Но — написали, что с людьми

Я грубо обходился.

Неправда! — тихо подойдешь,

Попросишь сторублевку…

Причем тут нож,

Причем грабеж? —

Меняй формулировку!

Эх, был бы зал —

Я б речь сказал:

"Товарищи родные!

Зачем пенять —

Ведь вы меня

Кормили и поили!

Мне каждый деньги отдавал

Без слез, угроз и крови…

Огромное спасибо вам

За все на добром слове!"

И этот зал

Мне б хлопать стал,

И я б, прервав рыданья,

Им тихим голосом сказал:

«Спасибо за вниманье!»

Ну правда ведь —

Неправда ведь,

Что я — грабитель ловкий?

Как людям мне в глаза смотреть

С такой формулировкой?!

Я был слесарь шестого разряда

Я был слесарь шестого разряда,

Я получки на ветер кидал, —

Получал я всегда сколько надо —

И плюс премию в каждый квартал.

Если пьешь, — понимаете сами —

Должен чтой-то иметь человек, —

Ну, и кроме невесты в Рязани,

У меня — две шалавы в Москве.

Шлю посылки и письма в Рязань я,

А шалавам — себя и вино, —

Каждый вечер — одно наказанье

И всю ночь — истязанье одно.

Вижу я, что здоровие тает,

На работе — все брак и скандал, —

Никаких моих сил не хватает —

И плюс премии в каждый квартал.

Синяки и морщины на роже, —

И сказал я тогда им без слов:

На фиг вас — мне здоровье дороже, —

Поищите других фраеров!..

Если б знали, насколько мне лучше,

Как мне чудно — хоть кто б увидал:

Я один пропиваю получку —

И плюс премию в каждый квартал!

О нашей встрече

О нашей встрече что там говорить! —

Я ждал ее, как ждут стихийных бедствий, —

Но мы с тобою сразу стали жить,

Не опасаясь пагубных последствий.

Я сразу сузил круг твоих знакомств,

Одел, обул и вытащил из грязи, —

Но за тобой тащился длинный хвост —

Длиннющий хвост твоих коротких связей.

Потом, я помню, бил друзей твоих:

Мне с ними было как-то неприятно, —

Хотя, быть может, были среди них

Наверняка отличные ребята.

О чем просила — делал мигом я, —

Я каждый день старался сделать ночью брачной.

Из-за тебя под поезд прыгнул я,

Но, слава богу, не совсем удачно.

И если б ты ждала меня в тот год,

Когда меня отправили на дачу, —

Я б для тебя украл весь небосвод

И две звезды Кремлевские в придачу.

И я клянусь — последний буду гад! —

Не ври, не пей — и я прощу измену, —

И подарю тебе Большой театр

И Малую спортивную арену.

А вот теперь я к встрече не готов:

Боюсь тебя, боюсь речей интимных —

Как жители японских городов

Боятся повторенья Хиросимы.