Драма замкнутого пространства - Щеголев Александр Геннадьевич. Страница 7

Бывший спортсмен бестолково заерзал, явно желая подняться, тогда я опомнился. Схватил лбовские подтяжки, свой ремень, навалился на него и начал воссоздавать кадры из популярных фильмов. Опыта у меня, естественно, не было, но Лбов оказался вялым, мягким, восхитительно покорным, он только утробно хрюкал и пытался высвободить руки, чтобы снова подержаться за голову. Я с ним справился. Скрутил этого борова, применив методику, чуть ранее опробованную на мне же. Дотащить его до кресла было нереально, пришлось оставить тело на полу. Я сел на стул возле, отдыхая душой, посмотрел на укрощенную стихию под ногами и понял, что мне Александра Владимировича жалко. Он лежал скрючившись, прикрыв глаза, думая о смысле жизни, – он тихо страдал. Это было дико. Все происходящее нынешней ночью было дико!

Что со мной? – подумал я.

– Дурак, – родил спортсмен в муках, – дурак, дурак… Ты ничего не знаешь. Ты же все испортил.

– Чего не знаю?

– Эта студентка… – он запинался на каждом слове, – отличница эта… она не та, за кого себя выдает…

Бредит, догадался я.

– … познакомилась со мной специально… напросилась, чтобы взял с собой, наврала про коменданта общежития… между прочим Витька, комендант то есть, в глаза ее не видел, никогда к ней не клеился, а мы с ним корешки, в одной команде играли… она не просто отличница, она же разбирается в вычислительной технике лучше нас двоих вместе взятых понимаешь?..

– Думаешь, шпионка? – прервал я его. – Надо было заявить, а не тащить ее сюда.

Лбов попытался рассмеяться. Попытка не удалась.

– О чем заявлять? О том, что у нее в зачетке одни пятерки? Шура, она действительно учится в Промышленном, я проверял.

– А зачем ты привел ее в отдел? Да еще ночью?

– Хотел прояснить ситуацию. Я же чувствую, ей что-то надо, она не просто так…

Лбов открыл один глаз, вывернул шею и глянул на меня. Как петух. В глазу полыхнуло. Да он же врет! – обнаружил я с удивлением. Вовсе он не бредит… Краткие спазмы злости вернулись на миг и утихли.

Но зачем врать так глупо?

– Развяжи меня скорей, – проговорил Лбов в паркет. – Она сейчас вернется, увидит.

Вот оно! Вот зачем ему понадобилось напрягать контуженую фантазию!

– Тоже мне, поймал диверсантку, – бросил я в его опухшую от мускулов спину. И встал. – Тоже мне, герой невидимого фронта. – И пошел.

– Стой, – визгнул Лбов сипло. Застонал, забился на полу. – Я просто хотел переспать с ней, неужели не понял! Не мог же я… если за стенкой сидит посторонний мужик вроде тебя…

Эта легенда казалась гораздо правдоподобнее. Жалко было ее топтать. Я осведомился:

– Вчера ты зачем сюда приходил? И позавчера? С распечаткой переспать?

Он открыл второй глаз. Снова посмотрел на меня – будто ошпарил. Крутосваренный человек. Потом губы его стали капризно расползаться, затрепетали, глаза подернулись влагой, но он не заплакал, он мужественно сдержал слезы.

– Я работаю, – признался он. – Я же говорил, а ты все равно не веришь. Тебе этого не понять, Шура.

Отвернулся. Я ударил лежачего:

– Над чем ты работаешь?

– Программу одну делаю, – возмутился Лбов. – На «Жуке».

– Какую программу?

Этот наивный вопрос вызвал в стане противника замешательство. Там не знали, какую программу делает Лбов на «Жуке». Не знали, и все тут. Не могли хрюкнуть в ответ ничего вразумительного. Опять круг замкнулся. Я вздохнул, подошел к распахнутому Лбовым окну и выглянул. Внизу никого не наблюдалось: послушная девочка, устав быть таковой, уже покинула сцену.

– Развяжи, гнида очкастая, – зарычал Лбов, плача кипятком. Я проворчал, ныряя в коридор:

– Грубый ты, как Витька Корнеев.

– Какой Корнеев?! – достал меня истерический всплеск эмоций.

– Классику надо читать. А еще инженер.

– Зараза! – выкрикнул бывший спортсмен, очевидно, имея в виду общее состояние своих дел.

13.

Он встретил ее в коридоре. Он представил себе, злорадствуя, как она брела во мраке – шарахаясь от стен, поминутно оглядываясь, изо всех девичьих сил стараясь не цокать каблучками – и неожиданно успокоился.

Она подбежала, виляя хвостом:

– Я не нашла! Там темно, ничего не видно.

– Извини, что так получилось, – заулыбался дежурный. – Оказывается, ключ от «Жука» лежал у меня в кармане. Я перепутал, случайно выбросил ключ от почтового ящика.

Он достал из кармана искомый предмет, продемонстрировал обществу. Студентка вытаращилась.

– Крикнуть не могли, что ли! Я целый час под вашими окнами болталась!

Дежурный взглянул на часы и восстановил справедливость:

– Шестнадцать минут.

– Какая разница?

Она вдруг замолчала, словно что-то вспомнив. Напряглась. Даже дыхание затаила.

– А где Саша?

Дежурный тоже кое-что вспомнил.

– Саша? – спросил он после зловещей паузы и взял гостью за предплечье. Ладонь его наполнилась мягким – непередаваемое ощущение. – Вот что, Лариса, пойдем-ка в лабораторию.

– Он там? – испугалась студентка.

– Лбов в помещении отдела. Не волнуйся, он теперь работает над собой.

Дежурный распахнул дверь лаборатории, загородив дальнейший путь. Ничего не оставалось, кроме как принять приглашение, и студентка вошла, снова став послушной, оглянулась, кротко мяукнула:

– Ну?

– Признавайся, – предложил дежурный, закрывая дверь. – Зачем ты наврала про общежитие и коменданта?

– Я? – воскликнула отличница. – А откуда ты…

– Оттуда, – прозвучал веский ответ. – Знаю.

Отличница помялась, попереминалась, потупилась.

– Понимаешь, я хотела, чтобы Саша меня сюда привел.

– Так, – удовлетворился дежурный. – Хорошо, продолжим. Почему вдруг тебе захотелось, чтобы Саша привел тебя в режимное учреждение ночью?

– Я… – пискнула подозреваемая.

– Только не ври, что ты влюблена в Лбова!

– «Жук»… – сказала тогда студентка потерянно. Дежурный обрадовался.

– А зачем тебе микросерф?! В отделе ГАСов полно персоналок, тоже, кстати, не каких-нибудь там русских.

Вопрос был поставлен верно. Студентка еще немного пострадала, вздыхая и потея, а затем, не придумав ничего толкового, начала давать правдивые показания.

– Статья, – сообщила она.

– Что – статья?

– Да ну… Ты все равно не поверишь. Мой очень хороший знакомый… хотя, это не важно… короче, один парень работает переводчиком, регулярно читает французские журналы и недавно нашел интересную статью…

Она сунула носик в сумочку, достала несколько вырванных журнальных страниц. Текст был импортный.

– …он же и перевел. На, посмотри. Здесь говорится про фирму, которая изготавливает компьютеры торговой марки «Жук». Какой-то сотрудник сбежал из этой фирмы, встретился с журналистом, потом его упрятали в сумасшедший дом… В общем, не суть. Здесь приведены разные слухи. Будто бы в рамках информационной войны фирмой создана системная оболочка, имитирующая процесс работы. Будто бы даже есть опытные образцы машин, которые имеют в операционной системе такую программу.

– Не понял, – честно признался дежурный. – Какую программу?

– Ну, понимаешь… Имитирующую работу. Примерно по такой схеме: входишь в нее, она выдает текст ее же самой на каком-нибудь языке, потом транслируешь, строишь образ задачи, отправляешь задачу на решение, а решение заключается в том, что опять вызывается она же сама. Замкнутый круг. Системная программа позволяет работать со своим файлом, примерно так. Я тоже ничего не поняла, потому что тот парень, который переводил, он ведь не инженер… Там написано, что в результате получилась супер-игрушка для программистов. Программист думает, что работает, а на самом деле все это имитация. Обычные компьютерные игры – чепуха, трудолюбивому человеку на них наплевать, правильно? А тут бесконечная иллюзия работы. Чем программист терпеливее, тем легче он попадает во власть иллюзии, парадокс. Там так написано, честное слово.

Дежурный не выдержал, засмеялся.