Свободный Охотник - Щеголев Александр Геннадьевич. Страница 3

— Представляю, что за праздник у вас, когда заканчивает линять тот властитель, чьё имя ты не любишь произносить.

«Он никогда не линяет, — возражает шпион. — Он приказывает стричь себя целиком. Не оставляет ни волоска, чтобы носить одежду. Он носит одежду. Он делает все, что пожелает».

— Не завидуй ему, друг. Я разрешу тебе стричься наголо, и тогда ты тоже сможешь носить одежду. Впрочем, я прервал твой рассказ. Итак, вы отправились всей стаей в Музей. Что затем?

«В одном из смотровых пузырей, в пузыре информационной тактики, хранятся документы, относящиеся к началу войны. Документы были даны либо в изложении, либо в виде названий. Когда я обнаружил, что информация о Первой Атаке все-таки существует, я сразу вспомнил твою главную просьбу, Неуловимый. Я всегда огорчался, что не могу помочь тебе в главном. Оперативные карты Первой Атаки оказались секретны, было открыто только имя архива. По имени, без полной спецификации, отыскать архив невозможно, кроме того, дезархивация наверняка защищена. Я решил познакомиться с первым инженером Музея, который лично водил по пузырям господина стаевого. У меня ведь положение в стае особенное, ты же понимаешь, хозяин, я могу знакомиться с кем угодно. И как раз я подслушал, что первому инженеру разрешили отдыхать дома, на Мерцающих Усах. Его наградили, включили в группу спящих, а переброска состоится через половину сотой. Он громко хвастался господину стаевому… Представляешь, Неуловимый — домой! Как давно я не был дома, как давно я не спал на настоящем дереве…» Декодер замолкает.

— Если ты захочешь, я сделаю тебя своим наместником на Мерцающих Усах, — находит собеседник нужные слова. — Но не раньше, чем мы победим.

«Прости, гип. Я забыл сообщить, что к тем информационным блокам, которые ты переписал, добавлен подробный отчёт. Рассказывать дальше?» — Очень хорошо, Ласковый. Нет, не надо повторяться. Есть ли в документах ответ на главный вопрос? Ты уже просмотрел оперативные карты?

«Первая Атака началась в одном из гипархатов Пустоты».

— Значит, все-таки Окраина?.. Гипархатов Пустоты больше сотни, из какого именно?

«Со стороны больших цифр Плюсовой Координаты. Гипархат номер сорок семь.»

— Как? — переспрашивает человек. — Что ты сказал?

Номер сорок семь. Но ведь это… это…

Невероятно, невозможно. В голове — космическая буря; в груди — космический холод. Номер сорок семь. Почему, как такое может быть? Шпион не успевает послать какой-либо ответ: бортовая система взрывается сигналом тревоги. В отслеживаемую зону вползают враги.

Яркие точки растекаются по всем координатам, стремительно занимая Узловые траектории. Много. Стая.

«Спаси, хозяин! — оживает декодер. — Не бросай!» — За мной! — командует воин. Он вновь спокоен, он мгновенно возвращает себе уверенность и вселенское презрение. — Повторяй мои движения! — командует он Ласковому.

«Универсал-Плюс» стартует. Искалеченные оболочки всевозможных конфигураций мелькают вокруг. Капсула без опознавательных знаков торопится следом, повторяя манёвры хозяина в точности, впрочем, отстаёт, отстаёт, отстаёт. На противоположной стороне свалки есть Вход-Для-Всех, конечная цель прыжка. Это центральный Вход в Депо, который никем не охраняется, ни людьми, ни звероидами. Выскочить сквозь него в трехмерку, чтобы затем снова нырнуть в Метро — через технический Вход в один из курьерских Кольцевых Тоннелей — очень простой план. Траектория введена в память заранее. Потому что план вынужденного бегства (как раз на такой непредвиденный случай) придуман давным-давно, с тех пор, когда эти трущобы были выбраны местом для тайных встреч. Вот и маяк — неустанно пульсирует, обозначая траекторию выхода. Свалка остаётся позади. Но под чёрным куполом уже появляются сверкающие точки, враги выныривают из Узлов целыми звеньями: двойками, четвёрками, десятками, — враги падают в зону прямого удара, включая боевые призмы. Что вы здесь делаете, твари? Кто вас навёл — не Ласковый же, не самоубийца же он? Поздно! Вы как всегда опоздали! «Универсал» уходит, уверенно поймав траекторию «на маяк».

Защитное поле включать нельзя, иначе не вписаться в искривление. А рассеиватели врагов уже работают вовсю, беспорядочно разлагая по спектру оборудование Депо. И вспыхивает на пересечённых плоскостях удивительная радуга, и декодер внезапно переходит в текстовый режим: «Меня отсекают, хозяин!» Ласкового сзади нет — не выдержал, повернул обратно к свалке. Пытается спрятаться среди висящих в неподвижности чёрных клякс. «Повернуть за ним? — мечется мысль. — Помочь, спасти?..» Бесполезно. Капсула шпиона появляется вновь, салютуя полным комплектом опознавательных знаков, и скользит навстречу стае, сотрясая Всеобщую паническим воплем: «Пощады! Я свой!» Нет, твари не щадят предателей — вспыхивает новая радуга, все кончено…

Все кончено: Депо исчезло. Вокруг — ничего. Включается система безопасности движения: нужно притормозить, впереди контрольно-пропускной турникет. Система связи предупреждает: поступило требование об оплате, стоимость прохода через турникет — десять монад. Забавно. Автоматика Входа работает, как ни в чем не бывало, будто и не разорван на две части гипархат Входов, автоматика живёт, всеми брошенная — обложив данью это гниющее кладбище. Да, инженеры из гипархата Входов создавали свои объекты на совесть. Интересно, кому отсюда поступают средства, людям или звероидам?

«Минус десять монад, — тут же реагирует цезиевая касса. — Проход оплачен».

«Минус погибший друг, — мысленно дополняет герой, — вот истинная цена, которую пришлось дать за спасение». Кто теперь заменит Ласкового? Горько. Тем, которые пытаются догнать вырвавшийся из ловушки «Универсал», также придётся платить — по десять монад с каждой капсулы. И ещё по десять монад за пользование оболочками. Однако это слабо утешает, потому что цены несопоставимы.

И все же истинную цену враг заплатит непременно — когда будут проанализированы карты Первой Атаки, когда будет получен ответ на главный вопрос, когда Хозяюшка объяснит, какое твари имеют отношение к гипархату Пустоты номер сорок семь! А если Хозяюшка не сможет ничего объяснить? Но ведь таких совпадений не бывает…