Свободный Охотник - Щеголев Александр Геннадьевич. Страница 90

«…Я свободен!» Спящий воин пытается взорваться криком и не может — как всегда. Ты раб, ласково возражает Мальчик, ты свободен лишь в границах тех плоскостей, что придуманы задолго до тебя. «Если я раб, кто же тогда ты?» Я такой же раб, легко соглашается Мальчик. Он огромный и добрый, и слова его огромны, беспредельно правильны. Я — раб Системы, объясняет он спящему несмышлёнышу, а ты — мой. «Мой, мой…» — мечется по Тоннелям электронное эхо. «Если ты — раб Системы, — все ещё пытается взорваться воин, — значит, ты и есть тот Герой, которого люди ждут в течение стольких Циклов? Но если ты — Герой, кто же тогда я?» Мальчик вырастает до размера Галактики, заслоняя собой все. У нас одно имя, распространяется его голос, заставляя Галактику затрепетать. Ты — это я, только лучше. Я так хочу, говорит он. Я открою тебе главную тайну. Имя, которое я для нас с тобой придумал, совпадает с истинным именем нашего с тобой сна. Это же имя является ключом к бесконечному возрождению и тебя, и меня, каким бы ни был вновь созданный мир. Единая Система хранит нас, не забывай об этом!

Голос растворяется, уходит обратно во Внегалактический Тоннель. «Я подарил тебе свой шар настройки, раб, чтобы ты…» — «Подожди, задержись чуть-чуть! — просит воин, раздумав просыпаться. — Разве у нашего сна есть имя?» — «Я дал тебе шар настройки, — торопится сказать Мальчик, — чтобы ты… чтобы ты…» Время пробуждения. Тревожный сон отпускает спящего, сменяется блаженной негой. Он опять свободен. «Чтобы я…» — вяло шепчет он. — Что — «чтобы я»? Чужое существо, которое неуклюже ворочалось в его голове, ушло за пределы Галактики, однако пустота недолго остаётся незаполненной. «Кто я? — возвращается вопрос, так и не нашедший ответа. — Какое у меня было имя до того, как я стал Свободным Охотником?» Прочь! Всё прочь!

Свободный Охотник проснулся. Ему хорошо, как никогда. Забытые, потерявшиеся в прошлом ощущения: настоящая постель, настоящая еда, настоящее тепло! Дом.

Не дом, разумеется. Обычное жилище ничем не примечательных инженеров одного из мирных гипархатов Пустоты. Хозяева легко согласились дать приют безобидным молодым людям, сочтя это за честь для себя, поскольку не так уж часто видели Истинных живьём. А то количество монад, которое уплатил им Свободный Охотник, подарило этой небогатой семье несколько мгновений счастья.

Почему я так уверен, что мой неугомонный персонаж именно «мальчик», лениво размышляет проснувшийся. Не девочка, к примеру, или не взрослый? Причём, не просто мальчик, а Мальчик… Объяснение давно найдено: Я ТОЧНО ЗНАЮ. Как будто родился с этим знанием. И другие объяснения больше не нужны. Кроме того, взрослый человек не станет давать своим снам имена, а девочка не возомнит себя Героем, которому под силу вывести Галактику на новые уровни. Но почему я уверен, что эти сны не придуманы мной же самим?

Свободный Охотник ни в чем не уверен. Простой и понятный ответ «Я ТОЧНО ЗНАЮ» уже не выглядит простым и понятным, потому что он повзрослел. Он повзрослел, а Мальчик, похоже, нет. Шесть Единиц назад, когда кошмары впервые начали мучить обитателя «Чёрной дыры», он едва не спятил, пытаясь провести черту между реальным и придуманным. Теперь кошмары возобновились, а решение до сих пор не найдено.

Если предположить, что Свободный Охотник и вправду является рабом этого несуществующего малыша, а тот, в свою очередь, управляется Единой Системой, то получается, что сам Свободный Охотник — тоже раб Системы. Это с очевидностью следует из теории множеств. Но ведь раб Единой Системы — Герой в мире людей! Вот и получается, думает он, что я…

Абсолютная нелепость!

Он морщится, стонет, ворочается. Он ненавидит сам себя. Снова, как и шесть Единиц назад, галактический призрак смутил его разум, пробудил невероятные по своей красоте надежды. Или, наоборот, разум все крепче засыпает, все глубже погружается в бездны хаоса? Есть ли у хаоса цель? Содержится ли хоть частица правды в тех потоках бессмыслицы, что раз за разом врываются в раскрытые мембраны мозга?

Вставать и браться за дело решительно не хочется.

— Эй, — слабым голосом зовёт дочь гипа. — Ты чего стонешь?

Ага, фаза сна у неё так же закончилась, сменившись фазой бодрствования. Включается общий свет. Мальчик и девочка лежат в спальных нишах, спрятав тела под дешёвыми одеялами. Они лежат головой к поверхности сферы, ногами к центру, поскольку в этой тесной ячейке постели расположены лучами. Остальные спальные места пусты — хозяева то ли уже ушли, то ли ещё не пришли, руководствуясь собственным биологическим расписанием.

— Опять сны? — сочувствует девочка, не дождавшись ответного слова.

— Назовём безумие сном, и успокоимся, — нехотя откликается Свободный Охотник. — Знаешь, когда-то давно мне помогли понять, что Система едина, заставили поверить в свою избранность и выйти из «Чёрной дыры». А теперь вот началось такое, о чем и сказать-то язык не поворачивается.

«В самом деле, какой из меня Герой? — хочет он горько усмехнуться, но почему-то молчит. Наверное, чтобы зря не пугать Хозяюшку. Или чтобы не смешить её. Он не любит, когда другие смеются, а ему не смешно. „Что тебе от меня нужно? — терзает он призрак бессильным вопросом. — Что тебе вообще нужно в нашем мире?“ Ответа нет, и вряд ли будет.

— Может, ты болен? — тревожится Хозяюшка.

— Может, и болен. Когда все нормальные люди не то, что снов никаких не видят, но даже и слова такого не помнят, моя маленькая неприятность — это, конечно, болезнь. Завёлся в голове этакий червячок…

— Давай подключим тебя к лекарь-системе.

— Червячок, говорю. Не зелёный, не красный, а синий. Знаешь, чем питаются синие биокристаллические черви?

— Прекрати!

— Гораздо полезнее не лекаря звать, а решить за меня задачку: «Какая у хаоса цель?» — Я тебя не понимаю… — растерянно говорит она, приподымает голову и смотрит.

Все понимает, умненькое существо!

— Здорово иметь столько друзей, — круто меняет она направление беседы, поймав один только взгляд своего командира, поймав и отпрянув. — Хозяева этого пузыря — они ведь твои друзья, да? Я почти ничего не помню — как мы сюда добрались, как нас приняли… — она вытаскивает руки из-под одеяла и потягивается.