Вечная Любовь - Нагорнов Николай. Страница 2

- Впрочем, я тебе рассказал и так слишком много для одного дня. Усвой вначале все вышесказанное.

- А что же дальше? Кто выше самых высокоразвитых людей, героев и гениев?

- А дальше - уровни древних за-человеческих цивилизаций. Они впереди нас в развитии на тысячи и миллионы лет. Одна выше другой по принципу лестницы. Они помогали друг другу на пути, первая - второй, вторая - третьей, и так далее, до бесконечности. Они уже не имеют физических тел, им это не нужно. Сейчас на Земле нет таких тел, что подошли бы им по качествам. В Индии их называли "Дэва", в Израиле "Малахим", в Греции "Ангелос", "Вестники".

Так вот, оказывается, что... Начинает проясняться, кто же строил в Древнем Египте пирамиды и сфинкса, кто заложил в Библию предсказания на тысячи лет вперед... И почему все это скрыто и отвергается наукой... Какой наукой? которая создана людьми-детьми, тоже кем-то загипнотизированными? Что может знать такая наука...

- Они помогают нам?

- А как же иначе... Иначе мы бы давно уничтожили здесь сами себя.

Они нам помогают. И мы станем сильными и разумными. Мы станем светлыми.

Машина остановилась. Хлопает дверца.

- Ну как? Все в порядке?

- Да, Поль.

- Ты знаком с работами фон Дэникена? "Воспоминание о будущем"?

- Сюрреалист?

- В некотором роде. С него завтра и начнем. Звони в любое время.

- Непременно, Поль.

Мотор. Старт. Машина понеслась дальше по ночному городу. Отблески синего и красного неона мерцают на ее заднем стекле.

Твоя машина унеслась в темноту, ее уже не видно. Лишь шум турбированного мотора еще летит, летит, летит издалека... и если бы оказаться рядом, был бы виден бриллиантовый блеск Луны в отражении этих автостекол.

Я всю жизнь мечтал о таком человеке...

И снова обрывки чьих-то фраз отдаются эхом в памяти:

...и в шелковом голосе Незнакомки мерцают мечты о городах из белого песчаника, где синие сумерки неощутимо покрывают океан, и люди, люди, люди стоят на берегу залива в торжественном молчании... "Это катастрофа! Это катастрофа!" - стучит в висках, и эхо разносится по Лабиринту... мрачные нелюди из подземных атомных бункеров управляют чувствами и мыслями миллионов и миллионов... жадные руки ловят Вселенную стальной радиосетью, но она выскальзывает, словно старик Протей из этой вечной поэмы Гомера...

Вот так это и пролетело...

И - снова и снова будет играть медленная электронная музыка с женскими голосами из свободного мира, где никто никому не скажет "нельзя", напротив, эти нежные голоса поют о том, что все можно всем...

А здесь... "Мы полые люди, трухою набитые люди... И жмемся друг к другу, и череп соломой хрустит..."

"Образ без формы", - подхватывает этот хор. - "Призрак без цвета!"

"Чувство без силы", - вступают низкие голоса. - "Порыв без движенья..."

И вот - я умер. Но я - ожил заново. Быть Фениксом. Рожденным летать из пепла. Железный Век заканчивается на Древней Планете.

Прошла секунда. Прошло десять тысячелетий.

И снова старые тополя стоят в темноте вдоль проспекта, как будто опять ничего не изменилось...

А небо... Нет, оно больше не мертвое, оно стало... загадочным. Оно просто молчит.

Вот и дом, в котором прожил всю жизнь.

Подняться по лестнице в подъезде, открыть дверь, зайти. Вот так и прошли несколько веков жизни за несколько дней...

Сколько же лет мне теперь?.. Словно несколько тысяч... Какая условность этот земной возраст... И кому это объяснишь... Впрочем, никому и не надо объяснять. А Поль и так все понимает.

Уверенно, хотя и нетвердо, подойти к календарю, на листке которого 9 марта 1979 г., и записать:

"День основания Нового Мира".

И еще записать:

"Ирина Истомина, мы встретимся, обязательно встретимся двадцать лет спустя".

Я благодарен Вам, удивительная женщина. Без Вас я ничего не знал бы о подлинной реальности. Без Вас я бы не встретил моего Гениального Человека. И не понял бы: самые сложные законы природы предельно просты. Потому люди и проходят мимо них.

Возможно, я стану совсем другим уже через год. Таким, как Поль.

Вот тогда я и найду Вас. И все начнется заново.

Почему-то есть только слово "прощание". И оно несет смысл какого-то действия: кто-то с кем-то прощается, потому что так хочет, потому что так решил.

И нет другого слова, когда прощаются не потому, что так захотели сами, а потому, что так складывается поток событий и ситуаций. И сейчас мы придумаем это слово и введем его в современный лексикон:

Прощальность...

И с тобой, Наташа, мы встретимся, обязательно встретимся десять лет спустя. Возможно, ты к тому времени перестанешь донкихотствовать и обретешь трезвость ума. Ведь ты неплохой человек.

И с тобой, Элен, и с тобой...

"Прощальность"...

Ты думаешь, это мелочь - произносить это странное слово? Вовсе нет, мой друг...

И ты знаешь, что это такое? Это провода под напряжением, подключенные к сердцу.

А завтра с утра...

В конце концов, вся наша жизнь - эксперимент. А если ставить эксперименты на собачках и мышках, как академик Павлов и все его последователи, то человека - не изучишь.

Эксперименты надо ставить на самом себе.

Эксперименты надо ставить на самом себе. И никакие книжные доктрины здесь уже не имеют значения. Действительно, это все лишь идеология. Надо в реальности пройти этот пере-просмотр собственной жизни.

Чтобы перейти в Вечную Жизнь, надо пройти через временную смерть самого себя: во всем. Чтобы умерло все, к чему привязан, за что привык цепляться.

Итак, стать свободным от всего. Стать свободным от всяких правил игры. От всякой "слишком человеческой" морали - вся она стоит на позорном компромиссе...

Стать свободным от самого себя.

Завтра мы начнем, Поль, да, мы начнем такое, чтобы содрогнулся этот сонный мир...

А сейчас... Вспомнить все по хронологии, вспомнить, с чего все началось лишь несколько дней назад...

Драконография

Заколдованный мир

Видеофантом

Левитация

Ореол

Альбатрос

Allegro non molto

Искусство быть невесомыми

Белый день

Лимб

Мертвое небо

Радиократия

Майя

F = - F

Vox humana -...

Нет, не так... Слишком быстро все проносится в памяти. Надо начать с самого первого дня, когда Вы, в тот день еще таинственная и неизвестная, вдруг появились в моей жизни, в тот странный снежный день после бессонной ночи, когда был написан мой "Иллюзион" словно предвестие Вашего появления, и плыли откуда-то волны музыки как волны памяти:

"Тебя окликнуть можно, еще окликнуть можно,

Но возвратить уже нельзя"...

Нет, начать вспоминать еще раньше, с самого утра, с пробуждения, чтобы не упустить ничего, ни одного предчувствия, ни одного знака времени...

Часть I

Звездный мост

Глава 1

Драконография

Среди мерцающих звезд и бесконечной глубины Вселенной где-то вращается вокруг своей звезды по имени Солнце эта загадочная планета.

На этой планете есть очень большая страна, занимающая полконтинента.

В этой стране есть очень старый город.

И в этом Старом Городе есть замкнутое пространство.

Оно отгорожено от земной суеты стеной, вернее, Суперстеной.

21 февраля 1979 г. на календаре...

Неяркий свет в комнате, кресло с раскрытой книгой, недопитая чашка кофе, рассыпавшиеся на полу листы рукописи промелькивают сквозь сон... Старый проигрыватель все еще крутит невыключенную пластинку на последней дорожке, и упавшие на пол стереонаушники шипят и щелкают.

Снова этот сон-воспоминание: аккуратный, в белой рубашке, типичный отличник, любимец учителей. Со всех сторон одноклассники в пионерских галстуках, он их пока не видит, одно слово - "поэт".

И вот уже они взяли его в кольцо, прозвучал чей-то голос: "И ты заснешь надолго, пианист!"

Это было началом. И приближеньем конца. И зачем было говорить: "Да что вам всем нужно от меня?!"