Погоня за призраком - Таманцев Андрей "Виктор Левашов". Страница 63

"П" имеет жену Ольгу и малолетнюю дочь Анастасию, которые в качестве заложников могут быть использованы для выполнения психологического давления на объект, но в этом случае риск для проводящего операцию возрастает в несколько раз.

Для заказчика степень опасности — высокая; непредсказуемость, спонтанность действий не дает возможности выработать позицию, дающую стопроцентную гарантию успеха; высокая степень предвидения действии противника, уменьшающая шансы противостоящей "П" стороны на победу на 45 — 50%.

Справка составлена

для генерал-лейтенанта Зеленцова В.А.".

Циркач рассматривал фотографии Пастухова. На каких-то он был снят один (садился в автомобиль, ел салат за столиком летнего кафе, водил рубанком по лежащей на верстаке доске), на каких-то с Настеной, с Ольгой (с Настеной на качелях, на скамейке с мороженым в руках, с Ольгой в обнимку), на других с Боцманом, Артистом, Доком, Мухой. Фотографий было не меньше сотни.

— Здесь полное досье, — сказал генерал, когда Циркач закончил просматривать фотографии.

— Какой идиот делал аналитику? — спросил Циркач, возвращая папку и фотографии генералу.

— Наш суперкомпьютер, который стоит в управлении. Я не мог поручить такое деликатное дело человеку.

— Оно и видно, что компьютер, — покачал головой Циркач. — Что мне прикажете с этой информацией делать, когда мы не знаем его местоположения?

— Через день-другой мы будем это знать, — возразил Зеленцов. — Тогда и займешься. Для начала советую тебе съездить в Затопино и прощупать обстановочку. Может быть, действительно половить на живца?

— А не боитесь? Судя по бумажкам, парень не из лохов?

— Чего мне-то бояться? Ты же будешь работать с объектом, не я.

— Ладно. Как только обнаружите — немедленно все данные о маршруте передвижения мне.

— Ну, естественно, — кивнул генерал. Первым конспиративную квартиру покинул Циркач, через семь минут — генерал-лейтенант Зеленцов

Наташа оказалась на редкость гостеприимной хозяйкой. Посты сняли только на третьи сутки, и до тех пор мы как мыши сидели в ее доме, объедали, обпивали, купались в бассейне, мылись в сауне, смотрели телевизор — в общем, балдели. Давненько я так не отдыхал! Нет, конечно, мы не нахальничали и расплатились за еду, выпивку и постой сполна, но все же... Сомневаюсь, что моя Ольга стала бы терпеть чужих мужиков в течение трех дней, пусть бы даже они помогли ей родить.

На пятый день Наташа должна была везти ребенка в больницу, чтобы получить там все необходимые бумажки. Мы решили отправить с ней раненого Боцмана (несмотря на то что Док каждый день обрабатывал и перевязывал рану на ноге, лучше Боцману пока не становилось), а также Дока и Ирину. У Ирины, слава богу, ранение оказалось легким и рана уже почти затянулась. Док должен был отвезти Ирину к себе на дачу, чтобы люди Николая Викентьевича не смогли ее найти. Я был уверен, что они уже караулят Муху с Боцманом около их частного детективного агентства, а может, и в самом агентстве. Но мы тоже не лыком шиты. Я предложил Мухе с Боцманом отсидеться пока в моем Затопине, а потом, когда все немного уляжется, вплотную заняться Николаем Викентьевичем и его людьми. Ишь ты, орел, за пятьсот тысяч решил купить у нас чужую жизнь! Надо раз и навсегда поставить его на место! Его и его людей...

Было решено уходить из Наташиного дома по одному, чтобы не привлекать к себе внимания. Вполне вероятно, что часть тщательно замаскированных постов фээсбэшники все-таки оставили. Они, конечно, ищут группу мужчин по приметам, которые сообщили им пилоты Яка, охранники и водитель КамАЗа. Нам пришлось гримироваться и менять одежду.

Один за другим мы вышли из дома Наташи с интервалом в семь минут и уже через двенадцать минут собрались на автобусной остановке около совхоза «Останкинский».

Народу на остановке было много, автобус должен был прийти через три минуты. Я делал вид, что не знаю ни Муху, ни Артиста, они отвечали мне тем же. Автобус пришел с опозданием в шесть минут, на зато через каких-то полчаса мы стояли на перроне станции Лобня и ждали электричку на Москву. Никто не собирался ехать до Савеловского вокзала — на вокзалах-то нас и ждут прежде всего. Мы собирались пересесть на автобус где-нибудь около МКАД, проехать через весь город окольными путями, а потом снова на электричку — и ко мне. Ольга, конечно, обрадуется моему приезду, но обрадуется ли она тому, что я не один? Ничего, ничего, вся наша конспирация ненадолго.

Мы вышли в Лианозове, я купил в киоске телефонную карточку и набрал домашний номер полковника Голубкова. Ответила его жена:

— Слушаю вас.

— Хозяина мне, — сказал я низким голосом, намеренно не называя Голубкова по имени-отчеству. Я был абсолютно уверен, что после всего случившегося в Сочи и мой сотовый, и голубковский телефоны стоят на постоянной прослушке.

— Да?

— Это Пастух. Я тут поразмышлял несколько дней и пришел к выводу, что нас с вами элементарно подставили.

— Сергей, ты где? — Голос у Голубкова был встревоженный.

Ага, так я тебе сразу и сказал!

— Неважно. Я вам перезвоню дня через три. Думаю, к этому времени у меня уже будут доказательства. — Я повесил трубку и вынул карточку из щели. — Все, поехали, мужики.

Даже если прослушка засекла телефон, с которого я звонил, они не успеют сюда подъехать, потому что через минуту мы будем уже за километр отсюда (пока я разговаривал по телефону, мои парни поймали частника).

— Гулять едете, мужики? — спросил водитель, когда мы уселись в его старенький «Москвич».

— А как же! — широко улыбнулся ему Артист.

Я не питал особых иллюзий насчет своего славного будущего. Несмотря на то что там, в Сочи, министр получил пулю в лоб не по моей вине, крайним, я думаю, постараются сделать именно меня. Более того, повесят всех собак, каких только можно, в том числе и с душком. Ведь как замечательно — списать на одного лоха десяток провалов и отчитаться перед начальством сразу за все. Вот кто во всем виноват — Пастухов! Ату его! Сейчас как никогда нужно быть осторожным. Эти «козлы в погонах», у которых напрочь отсутствует понятие долга, морали, совести, могут прислать своих людей в Затопино для разборок со мной. Мои парни пока ничего не знают о том, в какое дерьмо я вляпался по милости начальства из УПСМ, но вот приедем, сходим в баньку, там я им все и расскажу! Вместе мы сила, повоюем еще с теми, кто мешает нам жить!