Пятеро против всех - Таманцев Андрей "Виктор Левашов". Страница 52
— Не чеченцев же они будут прививать! — усмехнулся Перегудов. — Я больше чем уверен, что все сопровождающие документы в полном порядке и вакцина уже поступила в медсанчасти. Командующий, наверное, уже и приказ о всеобщей вакцинации личного состава издал. Не хочет он эпидемии гепатита в войсках…
— Точно! — тут же вспомнил Мухин назаровскую папку.
— Что ж ты молчал, Док! — заорал я на него. — Они же всю нашу армию в сорок восемь часов кончат!
— Я не молчал. Я пытался выйти на связь, но рация не работала.
— Сейчас-то работает?
— Работает, — вздохнул Перегудов и посмотрел на свою распухшую, перебинтованную ногу.
Я торопливо схватил рацию, нажал на кнопку связи:
— Всем, кто слышит меня! Всем, кто слышит меня! Сообщите по всем медсанбатам и медчастям. Немедленно прекратите вакцинацию от гепатита! Вакцина содержит опасный вирус! — И отжал кнопку.
Сквозь шипение прорвался чей-то хриплый голос:
— Кто на связи?
Слышно было плохо — садилась батарея.
— Пастухов. Бывший капитан спецназа Пастухов, — уточнил я: мало ли Пастуховых сейчас шляется по Чечне! И спросил в свою очередь: — Кто на связи?
— На связи «воздушный извозчик». Идем к вам. Уточните ваши координаты.
— «Извозчик», «извозчик», вы поняли мою информацию? Немедленно доведите ее до медиков!
— Понял, понял, не суетись, Пастухов.
Я уточнил координаты и выключил рацию, чтобы батарея не села окончательно.
— Ну, мужики, теперь все в порядке, — улыбнулся я своей команде.
— Если это можно назвать порядком… — вздохнул Док.
Не узнавал я Перегудова, странный он какой-то стал. То ли на него так чеченский плен подействовал, то ли ранение… Про то, что он убил девушку-чеченку, я узнал много позже…
Наконец на горизонте показалось звено транспортных вертушек. Я вышел на дорогу и начал размахивать руками, чтобы привлечь внимание пилотов. Обычно в таких случаях применяются дымовые шашки. Во-первых, вертолетчик по дыму определяет, где свои, а где противник, во-вторых, ему обозначают место посадки. Но дымов у нас не было.
Меня заметили. Один вертолет начал снижаться, другой принялся кружить над дорогой.
От винтов поднялась пыль, запорошившая глаза. Мы подхватили Дока под руки и потащили к вертолету. Едва мы все заскочили внутрь, как вертушка начала быстро набирать высоту.
— Кто Пастухов? — крикнул пилот, сняв наушники и оборачиваясь к нам.
— Я Пастухов.
— Молодец! Это твои люди?
— Так точно. Мои.
Пилот кивнул и отвернулся. Он снова надел наушники и что-то произнес в микрофон, но я не слышал что.
Странно, зачем ему уточнять, кто из нас Пастухов?
Прокурор Сержио Адамо поднимался по широкой лестнице на второй этаж. Консьержка презрительно смотрела ему в спину. Он чувствовал этот взгляд, но не оборачивался.
Дверь прокурору открыла незнакомая синьора.
— Я…
— Да-да, я знаю, добрый вечер, — сказал синьор.
— Добрый вечер.
— Проходите, пожалуйста.
Дама провела прокурора в гостиную. Тут собралось все семейство Бернарди. Родители, тетки, дяди, кузины и кузены, приехали даже дальние родственники из Рима и Венеции.
Прокурор скромно опустился на краешек дивана. Он не хотел, чтобы на него обращали внимание. Но синьора Бернарди тут же его заметила и призывно махнула рукой:
— Идите сюда, что вы там сидите как бедный родственник!
Прокурор послушно поднялся и подошел к матери Адриано и поцеловал ей руку:
— Мне очень жаль, что все так вышло…
— Ах, оставьте! — неожиданно резко оборвала его синьора Бернарди. — Что теперь об этом говорить! — И повернулась к гостям: — Позвольте представить вам шефа моего сына синьора Адамо.
Родственники закивали ему. И вдруг прокурор поймал на себе чей-то ненавидящий взгляд. Он повернулся и увидел молодую девушку в джинсах. Она вдруг показала прокурору язык. Сержио смутился и покраснел.
— Никаких известий из России больше не было? — спросил Адамо у синьоры Бернарди.
— Нет-нет. Все так же. Две недели назад они мне говорили, что мой мальчик был убит при попытке к бегству, теперь говорят, что он пропал без вести. Они все время говорят разное, и нельзя понять: врут они на этот раз или нет.
— Русские всегда врут, — кивнул синьор Адамо. — Я предупреждал Адриано, что Россия — это болото, стоит только сделать неосторожный шаг — и тебя засосет в трясину с головой. Но он меня не слушал!
— Да-да, в этом вы правы — он очень упрямый. Это у него от деда, который всегда поступал как считал нужным и погиб от американской пули в сорок пятом. Какое несчастье, какое несчастье! А все из-за того, что мы не смогли быстро собрать эти чертовы два миллиона! Будь они прокляты, эти деньги! — По щекам синьоры Бернарди покатились крупные слезы.
— Вы же знаете, я со своей стороны сделал все возможное, — осторожно заметил прокурор.
— Да-да, я знаю, Сержио, вы наш преданный друг. Хорошо, что вы пришли на наши… на наш вечер.
— Не отчаивайтесь. История знает немало случаев, когда пропавшие без вести через много лет возвращались в отчий дом живыми и невредимыми.
— Да-да, вы правы, надо жить надеждой, — печально кивнула головой синьора Бернарди. — Пойдемте ужинать. Я хочу выпить за здоровье моего мальчика!
В иллюминатор были видны стоящие в ряд вдоль взлетной полосы санитарная машина с красными крестами и три «уазика», около которых толпились люди.
«Ишь ты, почетный караул — встречают Пастухова и его команду, — подумал я с усмешкой. — Что за помпа? К чему?»
Вертолет сел, люди двинулись к вертолету. Когда пилот заглушил винты, на борт поднялось, наверное, человек десять. Все они были в штатском.
— Пастухов? — обратился ко мне один из них, видимо главный.
— Да, — сказал я, уже чувствуя неладное.
— Вы и ваши люди арестованы.
Две пары крепких рук тут же вцепились мне в плечи.
— В чем дело? Предъявите постановление! — закричал я.
— Не волнуйтесь, оно будет предъявлено всем. И вам, и вашим людям, — спокойно сказал главный. На моих руках защелкнулись наручники.
…Нас вывели из вертолета и потащили к машинам. Я видел, как на борт поднялись люди с носилками — это за Доком. Интересно, а ему тоже будет предъявлено обвинение?
— Тут какая-то ошибка! Мы не совершали ничего противозаконного! — Честно говоря, у меня уже не было сил кричать, сопротивляться, пытаясь доказать свою правоту. Многодневный рейд по лесам и горам, сидение в засадах, сегодняшняя стрельба — все это безумно вымотало меня. Хотелось просто упасть — хоть на нары в тюрьме — и заснуть часов на десять.
Моих парней затолкали в «уазики» по двое, меня посадили одного. Ну конечно, они же считают меня главарем банды! Я стал лихорадочно соображать, что могло послужить причиной таких решительных действий со стороны ФСБ. В том, что нами занялась именно служба безопасности, я нисколько не сомневался. На ментов эти подтянутые парни явно не похожи.
Главный сел на переднее сиденье:
— Поехали!
«Уазик» понесся по аэродрому.
— У меня есть важная информация. Я по рации сообщал. Гамма-глобулин, который поступил в воюющие части…
— Пастухов, что ты лепишь, какая еще вакцина? — обернулся ко мне фээсбэшник.
— Я серьезно! Она заражена сибирской язвой. Прививка вызывет эпидемию в войсках.
— Ладно, мы проверим твою информацию, — кивнул он. — Можешь в двух словах объяснить, зачем ты ушел к боевикам? Ты же бывший капитан спецназа, мать твою так!
Ни черта они не проверят — это у него на морде написано! А когда проверят, уже будет поздно!
— Я не к боевикам ходил. Я Горагорскую базу боевиков хотел ликвидировать. Старший рассмеялся.
— Тебе бы в писатели пойти, Пастухов. Стиль фэнтэзи хорошо получится. — Он посерьезнел: — Ну и что, ликвидировал?
— Не смог. Это их ребята вакцину войскам подсунули. Не без помощи начальства, конечно.