Закон подлости - Таманцев Андрей "Виктор Левашов". Страница 49
Араб поднял взгляд от какой-то бумаги, лежавшей перед ним на столе, и поднялся навстречу.
— Рад приветствовать вас, господин Гхош, — произнес он, глядя Аджамалу прямо в глаза. — От кого у вас ко мне привет?
— От Коперника, — ответил Аджамал.
— Все правильно, — улыбнулся араб. — Меня зовут Самар. Я представитель штаба «Свободного Курдистана».
— Вот и отлично, — проворчал Гхош. — Но тогда, если все действительно «нормально», то я, видимо, могу рассчитывать услышать от вас условленный ответ?
— Конечно. — Самар хитро прищурил глаза, и стало ясно, что, не попроси Гхош «условленного ответа», его судьба могла бы сложиться весьма печально. — Мы всегда рады гостям из Багдада. Особенно с ценными подарками.
— Вот теперь действительно все в порядке, — вздохнул Аджамал и поискал взглядом место, куда бы он мог сесть.
— Присаживайтесь, уважаемый Аджамал. — Самар указал на табурет перед столом.
Аджамал не преминул воспользоваться любезностью штабиста.
— Я прошу прощения за действия моих людей, но вы должны их понять.
Армейская разведка прилагает много усилий, чтобы внедрить в наши ряды своих шпионов, и иногда, к сожалению, ей это удается. Поэтому когда один из наших людей увидел вас в форме капитана на блокпосте, а потом обнаружил вас появившимся в Эбриле уже как гражданское лицо, то вывод был сделан один. Вам еще повезло, что в надежде получить от вас ценную информацию Нагиб решил взять вас живым.
— Да уж, — поежился Аджамал. — Но если бы ваш человек немного задержался на блокпосте, то, я думаю, переменил бы обо мне мнение в лучшую сторону.
— Да, мне уже сообщили об инциденте под Киркуком, — кивнул Самар. — Вы теперь очень важная персона. Я еще не помню, чтобы кого-то разыскивали с таким рвением и с таким размахом. Вся провинция поставлена на уши. Так что нет худа без добра. Если бы Нагиб не похитил вас вчера, то сегодня вас вполне могли бы схватить армейцы. Они настроены вполне серьезно.
— Я в этом нисколько не сомневаюсь… — не стал возражать Гхош.
— Значит, будем считать, что полдела мы уже сделали, — обрадовался Самар. — Сюда армейцы не сунутся. Руки коротки. Значит, нам осталось обеспечить ваш дальнейший путь в Турцию… — Не все так просто, — остановил его Аджамал. — Если бы уважаемый Нагиб, — Гхош кивнул в сторону полевого командира, — не так торопился, то он мог бы спросить меня, не забыл ли я чего важного. Речь идет о том грузе, что я должен доставить в указанное место. Мне льстит внимание со стороны иракских властей к моей скромной персоне, но в большей степени это внимание распространяется на мой груз.
— А где этот груз? — обескуражено спросил Самар и сурово взглянул на Нагиба.
— Самар, мы обыскали его комнату и, кроме вещей и оружия, ничего не обнаружили, — попытался оправдаться полевой командир.
— Все правильно, — вступился за курда Гхош. — Груз остался в Эбриле. За полчаса до моего похищения я сдал его на хранение хозяину караван-сарая.
— Так… — протянул задумчиво Самар. — Это какой караван-сарай? — спросил он, обращаясь к Нагибу.
— Старого Омара, — ответил тот. — Старик еще тот плут, но если что-то к нему попадет в руки, то даже сам Саддам не сумеет это отнять.
— Выходит, придется возвращаться в Эбриль, — обреченно вздохнул Самар.
— Выходит, придется, — подтвердил Аджамал. — Груз — это самое главное.
5
Эбриль действительно находился в состоянии чрезвычайного режима. Все въезды и выезды из города, включая тропки и даже просто открытые пространства, были тщательно перекрыты войсками. Проверке подвергались все без исключения, включая самих военных. Армейские власти, учитывая историю на блокпосте под Киркуком, решили не рисковать.
Во второй половине этого же дня, ближе к вечеру, по пыльной дороге к городу подъехал раздолбанный грузовик с цистерной. Ни один самый искушенный специалист в автомобилестроении не смог бы определить марку и происхождение этого автомобиля. Похоже, что в его конструкции были использованы части от всех известных и вовсе не известных моделей. Так или иначе, но, завывая двигателем и дребезжа корпусом, грузовик лихо подкатил к армейскому посту и замер, протяжно скрипнув тормозами. К кабине тут же подошел молодой усталый лейтенант в сопровождении двух солдат и хриплым голосом приказал:
— Глуши мотор. Документы… Водитель в потрепанном пыльном комбинезоне послушно выключил двигатель и, с грохотом отворив дверцу, спрыгнул на землю. Порывшись в многочисленных карманах, он достал потрепанные, видавшие виды документы и протянул их лейтенанту.
Тот, подозрительно принюхавшись, спросил:
— Что везешь?
— Сейчас ничего не везу, господин офицер, — простодушно ответил водитель. — А вообще-то дерьмо вожу… — Дерьмо? — Лейтенант брезгливо окинул взглядом грузовик. — Так ты ассенизатор?..
— Ясное дело, ассенизатор, — согласился водитель и философски добавил:
— Аллах дал человеку два отверстия. В одно он кушает, из другого гадит… Лейтенант тихо выругался. Дело в том, что Эбриль, как уже упоминалось выше, еще не был охвачен многими достижениями современной цивилизации. В частности, в городе полностью отсутствовала канализация. Поэтому все отходы вывозились многочисленными машинами вроде этого вот грузовика.
— Надо бы проверить, — обреченно произнес лейтенант, возвращая документы.
— Это что, вы в цистерну лазить будете? — искренне удивился водитель.
— Будем, — твердо ответил лейтенант и жестом приказал одному из солдат приступить к проверке.
Тот скорчил чрезвычайно кислую физиономию, но ослушаться приказа не посмел.
С неприкрытым отвращением солдат забрался на цистерну и осторожно приоткрыл крышку. Заглянув внутрь цистерны, он тут же отпрянул назад, сдавленным голосом сообщив:
— Воняет, господин лейтенант… — Так ведь дерьмо, — прокомментировал его слова водитель.
— Заткнись, идиот! — прикрикнул лейтенант. — Катись отсюда. И вот мой тебе совет: упаси тебя Аллах обратно ехать этой же дорогой.
— Премного благодарен, господин офицер, — пробормотал водитель и быстро забрался в кабину.
Миновав пост, грузовик некоторое время кружил по узким улочкам Эбриля, в отличие от столичного Багдада сохранившего все признаки средневекового города.
Но путь грузовика только казался беспорядочным, потому что в конце своего пути он остановился у караван-сарая, куда сутки назад прибыл Аджамал Гхош и откуда вскоре был похищен.
Не выключая двигателя, водитель, а это был не кто иной, как сам Нагиб, выпрыгнул из кабины и, убедившись в том, что вокруг ничего подозрительного нет, три раза стукнул в борт цистерны. В ответ послышался скрежет, и задняя стенка цистерны открылась. За ней оказался тайник, из которого на свет божий вылезли Аджамал и Самар.
— Я теперь, кажется, на всю жизнь провонял этим дерьмом… — проворчал Аджамал.
— Ничего, — рассудительно заметил Самар, — лучше некоторое время вонять живым, чем протухнуть на виселице мертвым.
— Согласен, — ответил Аджамал. — Однако, похоже, что мы немного опоздали. — Он указал на безжизненное здание караван-сарая.
Караван-сарай действительно претерпел значительные перемены по сравнению со вчерашним вечером. Куда-то исчезли все постояльцы. Уже не гремела музыка, не звучали восторженные крики посетителей, подзадоривающих танцовщиц, да и самих танцовщиц тоже не было.
Караван-сарай стоял в настороженной тишине. Приготовив оружие, все трое прибывших осторожно вошли внутрь через сорванные двери. Общий зал носил явные следы недавнего погрома. Все было перевернуто. На стенах виднелись следы автоматных очередей.
— Ты прав, — мрачно произнес Нагиб. — Узнаю знакомую руку военных.
— Что будем делать? — спросил Самар.
— Надо выяснить, что именно здесь произошло, — ответил Аджамал.
— По-моему, все и так понятно, — заметил Нагиб.
— То, что чемодан нашли, — еще не факт, — упрямо ответил Гхош.
В этот момент в дальнем углу зала что-то зашевелилось. Маленькая щуплая фигурка метнулась в глубь здания.