Легенда об Иных Мирах - Баранова Наталья. Страница 10

— Мир этому дому, — произнёс парнишка, возникая на пороге, в голосе присутствовал странный, незнакомый мирам Лиги акцент, голос так же предупреждал странным образом о переполнености силой. — Меня послала к вам Шеби.

Да-Деган посмотрел в жёлтые не смущающиеся глаза, в лицо бесстрастное, как лицо истукана и...поверил, ответил тихо:

— Мир тебе.

Юнец наклонил голову, но взгляда не опустил. Ядовитые жёлтые глаза смотрели внимательно, разглядывали Да-Дегана беззастенчиво, и невольное уважение проступало на лице визитёра, уважение, явственно говорившее о том, что его не обманули изящные шелка и неторопливые жесты, он почувствовал что человек, к которому пришёл, мало чем уступает ему, а, может, не уступает и вовсе. Достав письмо, протянул его хозяину дома.

— Шеби думает, что Вам надо знать, — проговорил устало, — и отсылает меня в полное ваше распоряжение...

Да-Деган пошевелил губами и вновь окинул невысокую фигуру воина взглядом. «А ведь он и не шевельнётся, — мелькнула мысль, — вздумай я напасть на Ордо. Мне он препятствовать не станет». И перевёл взгляд на Ордо. Тот молчал, кусая губы, видимо успел отвыкнуть от подобного обращения, оттого, что кто-то сможет осадить его, поспорить, и продиктовать свою волю.

Да-Деган поджал губы, было грустно, запал злости прошёл давно, в присутствии Аториса ему так и не удалось разозлиться по настоящему. Чего— то в Ордо не хватало, чего-то того, что Энкеле Корхида имел в избытке. Трудно было разозлиться, даже памятуя о беспросветности дней, проведённых в форте. И не просто трудно — невозможно. Он ещё раз заглянул в мятежные усталые глаза. «Не принёс тебе бунт счастья, — отметило сознание, — не было тебе покоя и нет, и, навряд ли, будет. Ни счастья, ни радости, ни успокоения твоей душе. Эх, Ордо, ни к чему всё было затевать. Только сказать об этом тебе было некому. А если кто и говорил, тех ты не слушал».

— Я хочу увидеть карты. — тихо проговорил Да-Деган вслух.

— Зачем?

Да-Деган легонько вздохнул.

— Может быть, я и дам деньги, Аторис. Может быть. Я ещё не решил.

— Ты же сказал...

— Забудем, — отмахнулся Да-Деган, — на первый раз забудем, но... не советую больше на меня давить. Я два раза не предупреждаю. К тому же, я должен иметь гарантии того, что не потеряю эти деньги. Понимаешь ли, я хоть и богат, но пускать деньги на ветер — занятие не благородное.

Ордо усмехнулся.

— Ты поэтому отстраиваешь дом певца?

— Мне он нравится. Нравится его расположение, нравится вид, нравится то, что он когда-то принадлежал Ареттару. Последнее обстоятельство особо приятно греет душу. А что касается денег, тут ты не совсем правильно понял меня. Аторис, деньги, которые я заработал, я и трачу, как хочу. А вам советую тратить вами заработанные деньги...

— Которых, у нас нет.

— Поэтому я и должен получить гарантии.

Ордо вздохнул, отвернулся, отошёл к окну, смотрел, как падает дождь, сыпет пригоршнями воду на стекло. Внезапно, вздрогнув, вышел в смежную комнату, отсутствовал недолго, Таганага даже не сдвинулся с места, переступил с ноги на ногу — и только, вернулся, неся в руках предмет окутанный белой тканью, осторожно положил его на стол.

— Взгляни, — предложил тихо.

Да-Деган повиновался, откинул край белой ткани и глубоко вздохнул; защипало глаза, но, сумев удержать слёзы, он подумал: «только вас и не хватало». На столе, укутанная тканью, лежала авола. вельможа, не удержавшись, коснулся серебряных струн, вызвал отклик — томный мелодичный звук, показавшийся вздохом.

— Авола Ареттара. — констатировал тихо.

Ордо пожал плечами.

— Ты разбираешься, это и, правда, она. Знаешь ли ты её цену?

Да-Деган вздохнул.

— Знаю. — ответил, не спуская глаз с отполированного дерева инструмента, ещё раз небрежно коснулся струн.

— Эти гарантии тебе подойдут? — спросил Ордо, разглядывая аристократа в упор. — Или нужны ещё?

— Подойдут. Только, Аторис, я возьму её с собой.

— Не спеши.

— Да, Аторис. — проговорил вельможа настойчиво.

Ордо вновь закурил, выпуская дым, заметил:

— Она принадлежит Хэлдару.

— Ему нужны деньги? — спросил Да-Деган, — Или ему нужна авола? К тому же, я богат настолько, что у меня не возникнет соблазна её продать. И Рэну она не покинет. Для тебя ведь это важно.

Ордо нахмурился.

— Ладно, — проговорил он, — но в таком случае, ты заплатишь сполна.

Да-Деган коротко кивнул, взял инструмент в руки, машинально, быстро и грамотно настроил струны, пробежался по ним пальцами извлекая густые сочные звуки. Авола пела, звуки текли, бархатные, мягкие, густые, они обволакивали и манили, заставляли грезить об ином. О других, неведомых мирах и нехоженых тропах, о нежности и любви.

— Ты умеешь играть? — удивился Ордо, — я этого не знал.

Да-Деган пожал плечами, ласково погладил красноватое отполированное дерево.

— Играл когда-то. Многие из моего поколения увлекались игрой на аволе. Тот же Вероэс, например, но мастером он не стал, я, впрочем, тоже, так, балуюсь потихоньку. — он вздохнул и отложил аволу в сторону, — Кстати, как она попала к Хэлдару?

— Он был при том, как Корхида спьяну поджёг дом. Ну, ты знаешь Хэлдара, разве он мог не захватить хоть что-то? А потом просто не счёл нужным вернуть её Энкеле, но Корхида сам виноват, мог бы иметь более, чем имеет...

Илант стоял, заложив руки за спину, и смотрел зло и упрямо.

— Значит, вы решили вернуться в общество? — спросил он, наблюдая за работой парикмахера, что творил на голове Да-Дегана райский сад из волос, цветов и украшений, Да-Деган поймал его взгляд отраженный в зеркале и твердо, но тихо заметил:

— Да, хочу. Ты против?

— Разумеется. Я думал, вы никогда не пойдёте на такую низость, что ж одним холуем у Ордо станет больше.

— Ты забываешься, мальчик мой.

— Я не ваш мальчик, — огрызнулся юноша со злостью, — Меня коробит это обращение, я не желаю его больше слышать.

Да-Деган вздохнул.

— Хорошо. Скажи, какая муха тебя укусила? Или ты заболел?

— Со мной всё в порядке, просто я более не желаю служить подлецу. А вы и вправду подлец.

Да-Деган шумно вздохнул. Осмотрел через зеркало покои и себя.

— Илант, тебе не кажется, что ты себе слишком много позволяешь? Не все из рабочих поймут, почему я тебя держу в доме после таких слов.

— Прекрасно, — парировал юноша, — вы мне, кажется, говорили, что двери этого дома открыты всегда.

Да-Деган жестом отослал цирюльника, закончившего работу, проследил его путь до двери и обернулся. На лице Иланта, бледном от гнева, злым огнём сияли глаза, и яркие пятна медленно проступали на щеках. Голос срывался, и поток жестоких слов было так же невозможно остановить, как стремительную горную лавину.

— А вы, и, правда, подлец, — повторил молодой человек.

— Ты меня оскорбляешь, — заметил Да-Деган невозмутимо, — ты хоть это осознаёшь?

— Осознаю, не волнуйтесь. Помню, когда мы встретились, вы говорили, что Ордо заслуживает только одного, что б ему скрутили голову. Или это не ваши слова? Вы проклинали бунт и мечтали о прежней Рэне. Вы говорили так, что я Вам поверил, пошёл за вами. А что теперь? Сегодня Вы собрались на бал, пришли и сказали мне об этом. И что вы собираетесь праздновать, если не секрет? Пятую годовщину бунта? Что ж, веселитесь. А я ухожу из этого дома.

Да-Деган слегка качнул головой.

— Не ершись. Ты ничего не знаешь.

Илант пожал плечами.

— Так объясните мне.

— Сейчас нет времени. Ты можешь подождать до утра?

— У вас никогда нет времени. — иронично заметил юноша, — Мне кажется, что вы и не желаете ничего объяснять. Признайтесь в этом, так будет хоть честно. Понимаю, выйдя из форта, Вы были голодны и злы, сейчас вы богаты, Вам хорошо. А зачем тогда стремиться что-то менять?

Да-Деган встал, взглянул на часы.

— Илант, мальчик мой, не делай глупостей...

— Я вам уже сказал, не смейте так меня называть!