Любимец Бога - Тарасенко Вадим. Страница 8

– Особенно когда оттуда был изгнан академик Хохлов, – второе лицо в государстве продолжало наседать на министра стратегических исследований.

У последнего на худом, аскетичном лице стали проступать красные пятна:

– Я понимаю, о чем вы… Но на увольнении академика из Института теоретической физики настаивал не только его директор, но и большинство коллектива.

– Насчет директора вы правы. Хохлов постоянно критиковал Солева за мелкотемье, неумение сориентировать институт на решение узловых проблем. А насчет коллектива… – Вице-президент сделал паузу.

– Насчет коллектива разрешите сказать мне, – вступил в разговор плотный, коренастый, свободно откинувшийся на спинку кресла тридцатипятилетний человек с ежиком абсолютно седых волос.

– Прошу, Вадим Александрович.

– По роду занимаемой должности я обязан знать все. – Директор Службы безопасности Вадим Александрович Кедрин чуть улыбнулся и посмотрел на президента. Тот улыбнулся в ответ. – Поэтому я могу внести полную ясность в историю волеизъявления славного коллектива Института теоретической физики. Ценя свое и ваше время, уважаемые господа, скажу коротко. На коллектив было оказано давление. Добавлю – изощренное давление. Мне приводить факты, Олег Павлович?

– Не стоит, – после паузы наконец выдавил из себя министр стратегических исследований, не рискнув состязаться с директором СБ.

– Но личные симпатии и антипатии, а также исследование грязи в человеческих отношениях – слишком мелко для нашего совещания, – продолжил директор Службы безопасности. – Насколько я понял, полезность и важность открытия академика Хохлова ни у кого не вызывает сомнения, кроме Олега Павловича. Сомнение – вещь полезная. Я сам часто сомневаюсь. Конечно, можно, как настаивает Олег Павлович, провести экспертизу открытия Хохлова. Но вот сможет ли ее провести Институт теоретической физики? Теперь сомневаюсь я.

Президент выжидающе посмотрел на Крутикова. Тот сосредоточился на экране своего ноутбука.

– Вадим Александрович, что вы имеете в виду? – Орлов перевел взгляд на своего главного шпиона. – В словах Олега Павловича есть смысл. Доверяться выводам одного человека в столь важном вопросе… – Президент паузой приглашал Кедрина аргументировать свои слова.

– Насколько я знаю, последней каплей, из-за чего ушел академик Хохлов из института, явились его разногласия с академиком Солевым по принципиальной схеме гиперпространственного двигателя.

– И Солев оказался прав! – Цвет лица Крутикова возвращался к обычному. – Американцы пошли по такому же точно пути. Недаром везде этот двигатель называют двигателем Солева-Хейнштейна.

– А вот китайцы пошли своим путем, – спокойно выслушав реплику министра стратегических исследований, продолжил Кедрин.

– Что? – Президент всем корпусом резко подался вперед. – У Китая же нет гиперевика.

– Не было, – спокойно уточнил директор Службы безопасности. – Сегодня, час назад, они успешно провели наземные испытания своего гиперпространственного двигателя.

– Когда вы узнали об этом? – Президент, не меняя своей напряженной позы, смотрел на Кедрина.

– О том, что в Китае ведутся исследования по созданию гиперпространственного двигателя, мой предшественник докладывал вашему предшественнику еще пять лет назад. Но мы считали, что китайцы разрабатывают такую же схему двигателя, как мы и американцы. И следовательно, им еще идти по этому пути года два.

– Что же помогло им так ускориться? Произошла утечка информации по двигателю? От нас или американцев?

– Информацию о том, что китайцы уже на пороге автономных испытаний, я получил десять дней назад.

– Почему же не доложили?

– Перепроверял. Слишком невероятной мне показалась эта информация. Задействовал все возможные агентурные и технические каналы.

– И что же выяснили?

– Выяснил, что такое ускорение работ китайцев не связано с какими-либо утечками информации ни от нас, ни от американцев.

– Уверены?

– Да, господин президент, – твердо ответил директор Службы безопасности. – Наша информация им попросту не нужна. Они разработали принципиально новую схему гиперпространственного двигателя, которая требует решения значительно меньшего количества чисто технических проблем. В частности, для этой схемы не требуется разработка материала, имеющего сверхпроводимость при тысяче градусов Цельсия. А только на его разработку мы потратили почти два года.

– И что же это за схема?

– Это схема, которую еще восемь лет назад предлагал академик Хохлов и которая Институтом теоретической физики была признана бесперспективной. А наша Служба тогда поверила выводам этого института, и когда мы узнали, что китайцы начали разработку своего гипердвигателя, то подумали, что они идут тем же путем, которым шли мы. И потому плотно не держали руку на их пульсе, а могли бы. Сейчас-то мы все выяснили за неделю. Поэтому я и сомневаюсь в возможностях Института теоретической физики провести объективную экспертизу открытия Хохлова.

В зале заседаний повисла тишина.

– Сергей Петрович, – президент посмотрел на министра иностранных дел, – только вы еще не высказались.

– Ко всему сказанному я хочу только добавить, что научный авторитет академика Хохлова в мировом сообществе весьма высок. – Министр иностранных дел Сергей Петрович Панин говорил бесстрастно, упершись взглядом в экран своего ноутбука.

– А его авторитет никто и не подвергает сомнению, Сергей Петрович. – Не дождавшись, когда закончит Панин, Олег Павлович Крутиков бросился вновь отстаивать свою точку зрения. – Я только говорю, что необходима квалифицированная научная экспертиза его выводов.

Не меняя тона и все так же спокойно глядя в экран, министр иностранных дел продолжал:

– Мой хороший друг, президент Французской академии наук, месье Франсуа Виньон, физик по образованию, недавно в частной беседе сказал, что после того, как Хохлов ушел из Института теоретической физики, посещать сайт этого института ему стало неинтересно.

– Ну и пусть не посещает!

– Мне больше добавить нечего, господин президент. – Панин, наконец оторвавшись от экрана, посмотрел на Орлова, никак не реагируя на последнюю реплику министра стратегических исследований.

И вновь в зале совещаний повисла тишина.

– Так какое же решение мы примем? – наконец прервал ее глава государства.

– А что тут решать? – Министр обороны, зажав в кулаке, словно кастет, свои массивные очки, обвел взглядом всех присутствующих. – Я предлагаю немедленно начать работы по реализации предложений академика Хохлова.

– В реализацию входит разработка гиперпространственного двигателя по схеме Хохлова? – уточнил Кедрин.

– Нет, – тут же отреагировал президент. – Мы должны делать все быстро. И в данном случае мы вполне можем обойтись двигателем Солева-Хейнштейна. Двигатель по схеме Хохлова мы разрабатывать тоже будем, но параллельно. Пилотируемый корабль мы сделаем под уже отлаженный движок. Вам, Олег Павлович, даю два месяца на проработку общей конструкции будущего корабля. В первую очередь меня интересует, во сколько это обойдется. Вам хватит времени, Олег Павлович? – Президент вопросительно посмотрел на министра стратегических исследований.

Тот, раздавленный последней информацией директора Службы безопасности, лишь слабо кивнул головой.

– Отлично. А вам, Вадим Александрович, отводится такой же срок на поиск любимцев Бога. – Теперь президент вопросительно посмотрел на Кедрина.

Директор Службы безопасности молчал, сосредоточенно о чем-то размышляя.

– Отлично, – еще раз произнес Орлов. – После получения от вас предварительных результатов я выношу этот вопрос на Совет Президентов. – Он сделал паузу. – И последнее, что я хотел сказать, прежде чем закрою это совещание, – Президент обвел взглядом всех присутствующих и вновь заговорил, тщательно подбирая слова. – Если верны предположения академика Хохлова насчет разумности гиперпространства и насчет того, что это и есть вместилище Высшего Разума и наш, я подчеркиваю, наш представитель первый туда заглянет, то станет понятным представление наших предков об особенном пути Руси. И если, как говорится, как корабль назовешь, так он и поплывет, то я предлагаю будущий гиперпространственный корабль назвать «Прорыв», а сам проект… – президент на мгновение задумался, – а проект назвать «Пора». Пора человечеству подниматься на новый уровень. Пора Руси выполнять свою историческую роль. Пора ей становиться мировым лидером, в конце концов. Возражений нет?