Дерзкая любовница - Барбьери Элейн. Страница 31

– Ничего вы не доказали – кроме того, что ради соперничества готовы позабыть о здравом смысле!

И Анжелика снова попыталась удрать, но Гарет мигом остановил ее

– Не спеши, Анжелика. Я еще не кончил..

– Зато я больше не собираюсь иметь с вами дела! Под внешне непроницаемой маской Гарет едва скрывал бушевавшую в нем ярость.

– Так-так, стало быть, ты быстро утомляешься от постоянных клиентов? И кого же, если не секрет, ты присмотрела на мое место?

– Я еще не решила, сеньор Доусон. Но могу вас заверить, что не собираюсь тратить время понапрасну!

– О, конечно, как же я забыл!.. Тот настырный шотландский щенок… Питер Макфадден… – Гарет был уже не в силах сдержать гнев. – Да ведь твое предложение его ошарашит! Сопляк возвел тебя в ангельский сан…

Слова Гарета жгли, как раскаленное железо, и Анжелика решилась на последний удар:

– Поверьте, сеньор Доусон, если Питер Макфадден заплатит достаточно – я не поленюсь стать и ангелом.

Не успела Анжелика и глазом моргнуть, как железные руки сгребли ее в охапку и закинули на спину коня. А еще через секунду Гарет оказался в седле и дал жеребцу шпоры.

Как только Анжелика опомнилась, она принялась вырываться, но добилась лишь того, что Доусон еще сильнее прижал ее к себе и перевел коня в галоп. Теперь ей ничего не оставалось, как пытаться не свалиться вниз, на каменистую землю

Первые капли дождя упали неожиданно Вот уже почти час они были в пути, и за что время небо успело покрыться тучами Ветер резко сменил направление, и лицо Анжелики почувствовало дыхание горных вершин Анжелика уселась по возможности прямо и заговорила впервые за время их бешеной скачки

– Сеньор Доусон, это безумие переходит все границы Я требую, чтобы вы немедленно доставили меня обратно

– В твоем положении не принято что-то требовать, шлюха, – раздалось у нее за спиной

– Мне нужно вернуться на асиенду Меня выгонят с работы, если обнаружат мое отсутствие!

– Раньше надо было думать. – заявил Гарет

– Раньше?! Раньше чего? Разве я виновата в том, что вы обезумели?

– Виновата, да еще как

Он поежился под холодными струями дождя и вдруг свернул с дороги Анжелика испуганно оглянулась и заметила, как в конце памятной обоим тропинки замаячила заброшенная хижина

– Куда вы меня везете?!

– Ты до сих пор не догадалась, – ледяным тоном откликнулся Гарет, пряча глаза под широкими полями шляпы – Я помогаю тебе поскорее попасть к новому клиенту

– Но эта дорога не ведет к руднику!

– Мы сделаем небольшую остановку, чтобы переждать дождь Ведь тебе следует предстать перед клиентом в лучшем виде, не так ли? Однако ее ответ заглушил новый порыв ветра, и Гарет пришпорил коня

Гарет про себя от души поблагодарил того, чьи трудолюбивые руки не поленились пополнить запас сухих дров в убогой хижине. Затем он оглянулся на неподвижно застывшую Анжелику. Она не проронила ни звука с тех пор, как он снял ее с коня и втолкнул внутрь. В хижине было сыро. Гарет заметил, как дрогнули ее плечи, и прежде всего разжег огонь. Сразу стало теплее.

Несмотря ни на что, Гарет не мог не глядеть на точеный профиль, выхваченный из сумрака неверными языками пламени. Прекрасна… Как она прекрасна! Доусон всерьез сомневался, осознает ли она сама силу своей красоты.

Так, не прерывая напряженного молчания, они просидели в хижине битый час, и отчаяние Гарета возросло до предела. Она так легко оттолкнула его! Гарет достал свою фляжку, налил из нее воды в забытый на столе котелок и подвесил его над огнем.

Почувствовав, как вздрогнула от нового приступа озноба Анжелика, Доусон с тревогой обернулся. Он и сам толком не понимал, с какой стати потащил ее с собой. Единственное, что было ясно: Гарет не в силах вынести столь небрежную отставку. Он не был способен разобраться ни в том, что движет его поступками, ни в том, что заставило Анжелику так разительно перемениться всего за несколько часов. Его мысли раз за разом метались по кругу, но так и не находили причины исчезновения той пылкой нежности, которую он познал на берегу пруда.

Нужно было хоть чем-то отвлечься от мучительных воспоминаний, и он направился к столу, на котором оставил лежать седельные сумки. Вода в котелке давно закипела. Гарет достал коробку с чаем и бросил немного листьев в кипяток.

Анжелика сидела как изваяние, и он вздрогнул от неожиданности, услыхав ее голос.

– Сеньор Доусон, как долго вы намерены удерживать меня здесь? – как можно небрежнее поинтересовалась она.

– Итак, мы снова вернулись к формальностям, – пробурчал Гарет. – Тебе так ненавистно мое имя, дорогая?

– Мне просто хочется знать, когда я смогу вернуться домой.

– Когда я отдохну и буду готов к путешествию, – процедил сквозь зубы Доусон.

– Хотела бы я знать, чего вы надеетесь добиться, держа меня в плену? – неожиданно спросила Анжелика.

Гарет различил испуг, мелькнувший в глубине ее глаз. Он опустился на пол возле нее и погладил по щеке:

– Анжелика, неужели ты такого мнения обо мне? Надо же выдумать такое – держать тебя в плену! Нет, милая, это неправда! Я просто хотел поговорить с тобой, прежде чем уеду на рудник. Но как-то само собою вышло так. что стоило увидеть тебя – и одного разговора показалось мало.

Гарет встал на колени и осторожно взял в ладони ее лицо. Когда он снова нашел в себе силы заговорить, его голос прерывался.

– Анжелика, МИЛАЯ, мне осталось пробыть здесь пару дней – не более. И мне бы хотелось часть этого времени посвятить тебе. – Тут он сокрушенно покачал головой и с горьким смешком признался: – Честно говоря, желание быть с тобой оказалось намного сильнее, чем я ожидал.

– Нет, – отчаянно затрясла головой Анжелика, – не надо больше! – Ее голос понизился до едва слышного шепота. – Ты скоро уедешь, а я…

– Да, милая, я скоро уеду. У нас осталось так мало времени!

Его ладонь ласково легла ей на затылок и повлекла вперед, и вот уже губы овевает его горячее дыхание, и яд желания растекается по жилам, не позволяя двинуться с места. где-то в глубине мозга слабо зазвучал сигнал тревоги, но вскоре замер, заглушенный страстью…

А Гарет целовал ее, уничтожая остатки решимости, делая абсолютно беспомощной. Теперь Анжелика не может думать ни о чем, кроме его нежных, горячих губ и сильных ласковых рук – в их кольце так приятно лежать на расстеленном на полу одеяле

– Анжелика, позволь мне любить тебя. Позволь любить тебя так, чтобы сполна насладиться тобой Ничто на свете не заменит мне тебя. Пойми, милая, мы оба оказались в плену я также пленен тобой только любовь может вернуть нам свободу. Не противься, милая, и я сделаю нас свободными снова

Гарет еще несколько долгих мгновений смотрел ей в глаза, а потом медленно опустил голову. Не в силах сопротивляться далее, Анжелика позволила себе забыться и сосредоточилась на том блаженстве, что дарил ей Гарет.

Тяжелые веки затрепетали и приподнялись, и Гарет с нежной улыбкой встретил сияние серебристых глаз, подсвеченное золотыми и изумрудными искрами. Он наклонился и прошептал:

– Милая, я испил из чаши твоей любви. Я испил сполна. Но этого мало. Ты должна полностью стать моей. Прими же меня впусти меня к себе. Пусти меня домой дай мне свободу.

Ее бедра послушно поднялись и раздвинулись под его неистовым натиском Анжелика глухо охнула, охваченная новой волной возбуждения. Только теперь волны накатывали в такт движениям Гарета, заставляя их сердца стучать в унисон, превращая в некое единое существо, рвавшееся навстречу неземному блаженству. И оно не замедлило прийти и ослепило обоих в один миг.

Горячо дыша Анжелике в щеку, Гарет зашептал, и в его шепоте слышалась смесь удивления и отчаяния.

– Милая, я так хотел, чтобы мы обрели свободу. Но у меня ничего не вышло. Наша связь стала еще теснее. И нет нам спасения от нее, милая

На смену позднему вечеру пришла ночь Гарет приподнял голову и с улыбкой поглядел на лицо спящей Анжелики. Удивительно впервые он так наслаждался близостью с женщиной. Однако на сей раз что было нечто новое, а не просто стремление к физической близости. Гораздо глубже он ощущал потребность всегда быть подле нее, стать ей единственным защитником и опорой. Его тело утолило свой голод, а душа – нет. Интересно, а что, если…