Магия южной ночи - Тернер Элизабет. Страница 8

Темные глаза Кристины полыхнули яростью.

– Как вы смеете обращаться со мной словно с какой-то... – Голос изменил ей.

– Шлюхой? – подсказал Этьен, улыбаясь при виде ее шока.

Не задумываясь, она занесла руку для пощечины. Но его реакция была более быстрой. Схватив девушку за запястье, он вывернул ей руку и, притянув к себе, прижал ее к груди. Боль заставила дыхание со свистом вырваться из груди Кристины, а на глаза ее навернулись слезы.

– Вы чудовище! – выдохнула она. – Отпустите меня сейчас же.

– Тебе требуется урок послушания, сладкая моя, – стиснув зубы, проговорил он. – Если ты еще хоть когда-нибудь повторишь такое, обещаю, что ты будешь жалеть об этом до конца жизни.

Как бы в подтверждение своих слов и чтобы отмести последние сомнения, он еще сильнее сжал ее запястье. Боль стала невыносимой. Кристина прикусила губу, чтобы не разрыдаться. В глазах потемнело, она боялась, что упадет в обморок.

– Я могу причинить тебе такую боль, какой ты и не представляешь, – прошептал он ей на ухо.

– Я быстро учусь, месье, – задыхаясь, проговорила она. – И редко повторяю свои ошибки.

– Хорошо. – Он освободил ее руку. – Я рад, что мы все обсудили. А теперь перейдем к более приятным вещам. – Подойдя к туалетному столику, он взял палисандровую шкатулку, – Я принес тебе несколько безделушек.

Кристине хотелось плакать. Хотелось прижать руку к телу, чтобы успокоить боль. Потереть запястье, которое уже начинало распухать. Но вместо этого она приняла предложенный подарок.

– Смелее, моя милая. Открой и посмотри, что внутри.

Кристина осторожно открыла крышку. Внутри в беспорядке громоздилось целое состояние из сверкающих камней. Броши и браслеты, медальоны и кольца – превосходно выполненные украшения сияли мириадами живых разноцветных огней на черном бархате. Отшлифованные грани, отражая колеблющееся пламя свечей, заставляли камни переливаться и сверкать изнутри. Зная, что Этьен следит за ее реакцией, Кристина нашла подходящие слова:

– Вы очень щедры, месье.

Довольный таким ответом, он подошел к чайному столику и отпил вина, налитого Герой заранее. Потом осушил бокал.

– Эти безделушки принадлежали матушке. Как моя жена и хозяйка Бель-Терр, ты тоже имеешь на них право. Мне будет приятно, если ты станешь надевать их всякий раз, как мы будем появляться на людях.

– Как пожелаете.

Она закрыла шкатулку и в зеркале увидела, что Этьен подошел и встал позади нее. Момент, которого она боялась больше всего, наступил.

– Я всегда предпочитал девственниц. Мой агент не сомневается в твоей непорочности. Я обещал доплатить ему, если он прав в своих предположениях. Но если нет...

Кристина кашлянула, чтобы убрать комок страхи и отвращения, застрявший в горле. Было невозможно сказать что-либо, пока ее муж стоял рядом и накручивал на палец один из ее локонов.

– У тебя восхитительная шейка, дорогая. С того самого момента, как я вошел в комнату, мне хотелось попробовать ее.

И, наклонившись, он укусил ее у основания шеи. Кристина задохнулась от боли и неожиданности. Посмеиваясь, Этьен прижал ее к себе, пробежав руками по груди. Их взгляды встретились в зеркале, и он снова хмыкнул.

– Мы похожи на влюбленных. Жаль, что зеркало врет.

Теперь он захватил ее сосок и сжал его так, что она застонала от боли, Кристина изо всех сил старалась терпеть, напоминая себе, что она как-никак потомок храбрых норманнских рыцарей. Конечно, она сможет вынести грубое обращение.

– А я думала, что занятия любовью должны доставлять удовольствие, а не боль, – стараясь, чтобы голос звучал легко, проговорила она в надежде склонить Этьена к более мягкому обращению.

– Ты невинна, дорогая, – ответил он, продолжая мять ее грудь. – Поэтому не знаешь, что в этой игре боль и наслаждение спят в одной постели.

Взяв за плечи, он повернул ее к себе лицом. Потом, захватив шелк рубашки, с силой дернул его вниз. Нежная ткань с треском порвалась от горловины до самого низа и с мягким шорохом соскользнула к ногам Кристины, превратившись в ничего не стоящую тряпку. Бесцветные глаза Этьена впились в нее, заставляя девушку чувствовать себя абсолютно беспомощной и беззащитной – но не покоренной.

– Вам нравится то, что вы видите, месье? – с вызовом произнесла она.

– Весьма, – хрипло ответил он. – Чутье подсказывает мне, что Генри получит свою премию, когда эта ночь кончится и ты распрощаешься со своей невинностью.

Не в состоянии больше выносить его похотливый взгляд, Кристина скрестила на груди руки.

– Не смей, – рявкнул он. – Я хочу как следует рассмотреть свое последнее приобретение.

Жар и холод. Ее кожа горела от прилива крови. Внутри, в душе царил ледяной холод. Адский огонь сверкал в глазах Этьена, опаляя ее. «Дьявол пришел собирать долги», – шептал назойливый голосок где-то в глубине ее сознания.

– Поворачивайся. Медленно... – приказал Этьен. Кристина понимала, что возражать бесполезно. Она молча подчинилась. Теперь она знала, что испытывают черные. Только вместо цепей ее сковывали условия брачного контракта, утвержденные духовными и светскими властями и такие же прочные, как железо и сталь. Она доверила себя этому человеку, совершенно незнакомому ей, и открыто принесла клятву верности и послушания ему. Какая дура!

– Все, достаточно, дорогая, – прохрипел он. – Теперь в кровать. И не пытайся спрятаться под простыни. Я хочу видеть все твое соблазнительное тело.

С громко стучащим сердцем Кристина пошла к постели, чувствуя, что превратилась в какую-то безжизненную деревянную куклу. Легла, стараясь не думать ни о чем, Уголком глаза заметила, что Этьен приближается и развязывает пояс халата. Тут же отвернулась – один вид его бледного тела вызывал у нее тошноту. Забираясь в кровать, он небрежно отшвырнул халат.

– Посмотри на меня, дорогая. Я хочу видеть выражение твоего лица, когда мы будем заниматься любовью.

Она повернула голову на подушке так, чтобы видеть только его торс. Редкие волоски торчали на его узкой, костлявой груди. Испарина покрывала кожу, придавая ей при свете свечей болезненный вид. Без дальнейших церемоний он взгромоздился на Кристину и принялся мять ее груди. Его тело казалось липким. Она брезгливо отодвинулась, но он ничего не заметил. Хорошо хоть не пытался поцеловать ее. Этьен уткнулся головой ей в грудь, и она ощутила прикосновения его языка. Она положила руки ему на плечи, намереваясь оттолкнуть его, и тут почувствовала, что его рука скользнула между ее ног.

– Раздвинь, проклятие! – бормотал он.

Его пальцы двигались, хватая ее за бедра. Кристина закрыла рот рукой и прикусила ее, чтобы не закричать.

– Раскройся! – потребовал Этьен. – Что ты сжимаешь ноги, как монашка?

Он поставил колено между ее ног, нетерпеливо ругаясь. Схватил свой член, отчаянно дергая его, но тот продолжал оставаться вялым. Проклятие! Он не мог поверить, что это происходит с ним. У него никогда не было проблем с женщинами. Никогда.

– Потрогай меня, черт побери! – взревел он. – Или я изобью тебя до полусмерти.

Но даже робкое прикосновение ее пальцев не помогло, Отшвырнув ее руку, Этьен возобновил свои попытки. Пот катился по его лицу. Что с ним происходит? Держа Кристину за бедра, он терся о нее низом живота, надеясь... Дыхание его стало прерывистым, отчаяние все росло. Наконец он скатился с нее.

– Сука никудышная! – прошипел он; его аристократические черты исказились от гнева и унижения. – Ты понятия не имеешь, как доставить мужчине удовольствие. – И, повернувшись, Этьен вышел из комнаты, захлопнув за собой дверь.

Кристину всю трясло. Его лицо, выражающее лишь жестокую ненависть, и мельком увиденный инертный половой орган навсегда запечатлелись у нее в мозгу. Сильно дрожа, она накрылась простынями и свернулась калачиком. Постепенно дрожь утихла. Но она не спала почти до рассвета, обдумывая все, что произошло за день. Она с трудом могла поверить в свое везение. Несмотря на все усилия, у Этьена ничего не получилось. Это было удивительно. Даже невероятно. Не считая нескольких синяков, ей удалось выйти из испытания невредимой и даже не потерять девственности. Потом, как темное, зловещее облако, на нее надвинулось понимание действительности. Уверенность в том, что он возобновит свои попытки, разрушила ее хрупкое ощущение благополучия.