Око за око. Страница 5

— Вы нас не запугаете, — ответил Молотов. «Во всяком случае, не Сталина». — Мы поступим так, как посчитаем нужным, — в соответствии с ситуацией, в которой окажется наша страна. Отведите свои силы с территории Советского Союза, и мы сразу же перестанем представлять для вас опасность.

Атвар снова рассмеялся, и Молотову его смех показался не слишком приятным.

— Невозможно. Однако я буду милосерден и не стану обращаться с вами как с преступниками, пришедшими к власти после убийства императора.

Адмирал и переводчик испытывали очевидное отвращение к тому, что произошло в те бурные времена. Атвар не совсем точно охарактеризовал исторические события, но Молотов не стал с ним спорить. Чтобы удержать власть, большевики не могли поступить иначе; любое другое решение явилось бы предательством интересов рабочих и простых солдат и матросов, которые помогли им сбросить классово чуждый режим Керенского.

— Наступит день, когда вы подниметесь на соответствующую ступень развития и поступите точно так же, — заявил Молотов.

Если раньше ящеры испытывали явное отвращение к обсуждаемому вопросу, то теперь они пришли в ярость. Они снова начали производить звуки, которые напоминали Молотову кипящий самовар. Атвар буквально выплевывал слова. Переводчик продемонстрировал мастерство владения русским языком, осыпав Молотова градом оскорблений.

— Вы, Большие Уроды, самые необразованные и одиозные существа, каких только можно себе представить. А уж советские люди выделяются своей особенно извращенной дикостью. Сделать такое предположение… — Атвар снова начал пускать пузыри и шипеть.

Молотов не обращал внимания на оскорбления, однако ему с трудом удавалось удерживать очки, норовившие соскочить с носа из-за невесомости. Когда Молотов наконец справился с ними, он ответил:

— Мы не любим друг друга. Это для меня не новость. Неужели вы призвали меня только для того, чтобы освежить мне память, или у вас есть серьезные дипломатические предложения?

Слова Молотова заставили Атвара почувствовать профессиональное уважение к противнику и вынудили вернуться к предмету переговоров.

— Я призвал вас сюда для того, чтобы предупредить: ни при каких обстоятельствах мы не станем терпеть использования ядерного оружия любой тосевитской империей и оставляем за собой право нанести ответный удар в удобное для себя время.

— Я могу говорить только от имени Советского Союза. Миролюбивые рабочие и крестьяне, несомненно, отвергнут требования, сделанные с позиции силы, — ответил Молотов. — Мы также оставляем за собой право нанесения ответных ударов, в особенности учитывая, что ваши войска вторглись в нашу страну без всякой на то причины и без объявления войны. Кроме того, я могу предположить, что и остальные нации поведут себя аналогичным образом.

— Остальные империи… — Атвар сделал небольшую паузу, а потом продолжал: — Мы уверены, что остальные тосевитские империи также работают над созданием атомного оружия. Откуда вы знаете, что они применят его против нас, а не против вашей страны? Дойчевиты, например, уже построили ракеты, которые могут доставлять бомбы к месту назначения.

Молотов едва не выдал себя, рассмеявшись. Ящеры пытались посеять рознь между своими врагами, что представляло бы серьезную опасность, если бы они не проделывали это так явно. Даже Риббентроп не попался бы в такую элементарную ловушку.

— Да, перед вашим появлением Германия и Советский Союз, Германия и Великобритания, Япония и Соединенные Штаты были врагами. Однако мы забыли о своей вражде — вы представляете для нас слишком серьезную опасность, и мы не можем позволить себе воевать друг с другом.

Это был тот редкий случай, когда дипломатия и правда шли рука об руку. Люди сражались друг с другом приблизительно на равных. Ящеры далеко опередили все нации Земли. И если они захватят власть, людям никогда из-под нее не вырваться. Даже гнусный безумец Гитлер понял, что это так.

— Вы не можете не понимать, что ваша борьба не имеет никакого смысла,

— заявил Атвар.

— Классовая борьба есть двигатель исторической диалектики, — ответил Молотов. — Она никогда не бывает бесполезной.

— Я понимаю ваши слова по отдельности, Вячеслав Михайлович, но вместе они не имеют ни малейшего смысла, — признался переводчик. — Что мне сказать благородному адмиралу?

— Скажите, что мы ни при каких обстоятельствах не прекратим сражаться с вами и будем использовать все виды оружия, чтобы уничтожить ваши силы на территории Советского Союза, — заявил Молотов. — Никакие угрозы не заставят нас отказаться от борьбы.

Переводчик зашипел и защелкал, а Атвар защелкал и зашипел в ответ.

— Вы пожалеете о своем решении, — наконец сказал переводчик.

— О любом другом решении я пожалею гораздо больше, — ответил Молотов.

Он ни на йоту не погрешил против истины: если бы он осмелился хоть на сантиметр отступить от курса, который наметил для него генеральный секретарь партии большевиков Советского Союза, — Сталин немедленно расстреляет его, причем без малейших колебаний или сожалений. Однако Молотов сказал правду и в более широком смысле. Капитуляция означала многолетнее рабство не только для Советского Союза, но и для всего человечества.

Как и всякий истинно верующий человек, Молотов не сомневался, что историческая диалектика неизбежно приведет к пролетарской революции у ящеров. Однако он уже достаточно хорошо знал историю инопланетян и понимал: революции людям придется ждать тысячи лет.

* * * Бригадный генерал Лесли Гровс повесил над письменным столом своего кабинета в Денверском университете лозунг: «СДЕЛАЙ ЭТО ВО ЧТО БЫ ТО НИ СТАЛО».

Он поставил свою подпись под донесением и встал: крупный рыжеволосый человек с большим животом; энергии Гровса хватило бы на трех обычных смертных. Энергия в сочетании с организаторским талантом превратила его в первоклассного военного инженера и поставила во главе секретного проекта по производству американской атомной бомбы.

Надевая фуражку, Гровс бросил взгляд на лозунг. Он использовал всю свою неуемную энергию на то, чтобы Соединенные Штаты создали первую атомную бомбу, но его опередили русские — кто бы мог подумать?