Похищенный трон. Страница 46

Абивард покосился на Шарбараза. Законный Царь Царей был не так спокоен, как старался показать, — он вертелся отнюдь не по-царски. Глядя на это, Абивард тоже занервничал. Ему хотелось сказать нечто вроде:

«Это была твоя идея», но он не мог — монархам такого не говорят.

Заль был слишком далеко, и никто в крепости не мог расслышать, что он говорит своим воинам. Однако торжествующий клич, которым разразился отряд, прозвучал в ушах Абиварда сладчайшей музыкой. Он заметил, что скалится, как болван. Но и на лице Шарбараза появилась широкая улыбка облегчения.

— Обошлось, — сказал он.

— Похоже на то, — согласился Абивард, стараясь, чтобы голос его звучал как можно спокойнее.

Конный отряд двинулся вверх по холму, громко и нестройно распевая. Абивард не сразу узнал мелодию — это была песня во славу Царя Царей. Шарбараз радостно взмахнул кулаком:

— Правда привлекает людей на мою сторону!

Абивард кивнул.

— Еще кто-то едет, — сказал Фрада, показывая на юго-восток.

— Вижу, — отозвался Абивард. — Если бы Смердис решил атаковать нас сейчас, он накрыл бы большинство дихганов северо-западной части царства.

— Если бы Смердис решил атаковать нас сейчас, его войско дезертировало бы, — с уверенностью сказал его младший брат. — А как же иначе? Теперь все знают, что он узурпатор, а законный Царь Царей на свободе, и кто же захочет за него сражаться? Он будет прятаться в своем дворце в Машизе и ждать, пока Шарбараз не придет и не положит конец его мучениям.

— Дай Господь, чтоб ты оказался прав. — Он не хотел излагать свои сомнения Фраде, но они у него были. В последний раз он был уверен, что все получится блестяще, когда ехал на север с Перозом, чтобы раз и навсегда разобраться с хаморами. Получилось совсем не так, как планировал Пероз.

— Кто идет? — крикнул один из стражников приближающемуся благородному человеку с его свитой.

— Дигор, сын Надины, дихган надела Азармидухт, — последовал ответ.

— Добро пожаловать в надел Век-Руд, о Дигор из Азармидухта, — ответил стражник. — Знай, что Шарбараз, Царь Царей, объявил крепость Век-Руд зоной мира. Если у тебя вражда с соседом, то, увидев его здесь, ты должен встретить его как друга. Так повелел Шарбараз, так тому и быть.

— Так тому и быть, — повторил Дигор. Абивард не мог понять, рассердил его этот приказ или нет: голос и лицо Дигора были спокойны. В отличие от большинства собравшейся здесь знати, он не был ни чересчур стар, ни излишне молод. Либо он не ходил в Пардрайянскую степь, либо вернулся оттуда живым.

Абивард взял кусочек пергамента, чернильницу и тростниковое перо. Обмакнув перо в чернильницу, он подчеркнул имя Дигора и поставил письменные принадлежности на место. Фрада улыбнулся:

— Отец одобрил бы это.

— Что? То, что я веду список? — Абивард тоже улыбнулся и показал вниз, на море людей, бурлящее во дворе. — Без списка я никогда бы не разобрался, кто есть кто.

— Чтобы собрать их всех здесь, потребовался призыв Шарбараза, — сказал Фрада, — и только приказ Шарбараза сохранять мир мешает им выхватить мечи и кинуться резать друг друга. Вражда некоторых семейств восходит ко временам Четырех Пророков.

— Знаю, — сказал Абивард. — Я надеялся, что, когда множество наделов возглавили новые люди, кое-что из прошлого забудется, но только на это не похоже. Но пока они ненавидят Смердиса больше, чем своего соседа, мы можем на что-то надеяться.

— Надеюсь, ты прав, — сказал Фрада. — Скольких еще дихганов мы ждем?

— Кажется, троих. — Абивард сверился со списком. — Точно, не явились только трое.

— Похоже, величайший не намерен больше дожидаться их. — Фрада показал на жилую часть, где из окошка выглядывал Шарбараз. Последние три дня, когда дихганы северо-запада начали стекаться в Век-Руд ответ на его призыв, он только и делал, что нетерпеливо расхаживал взад-вперед.

— Ну и хорошо, — ответил Абивард. — Они нас объедают и опивают, и кто знает, долго ли еще они сумеют сохранять здесь мир? Кто-то покажет кинжал — и каждый вспомнит о кровной мести, да еще и нас в это втравят. Нашему роду как-то удавалось без этого обходиться, но одного-двух убийств в крепости Век-Руд за глаза хватит, чтобы наши внуки и правнуки, завидев соседа, хватались за кинжал.

— Тут ты прав, — сказал Фрада. — Вляпаться в кровную месть легко, а вот вылезти… — Он покачал головой.

Именно в эту минуту Шарбараз решил, что не станет дожидаться нескольких оставшихся копуш. Он вышел из жилой части и решительно направился через толпу, собранную во дворе, к помосту, который специально для него построили плотники Абиварда. На нем не было роскошной мантии, подобной той, которую Пероз носил даже в походе, лишь простой кафтан из толстой шерсти и конический шлем с пучком перьев вместо плюмажа. Но и в таком облачении он притягивал внимание людей, как магнит притягивает железо. Бесцельное хождение во дворе стало целенаправленным — собравшаяся знать обернулась к помосту, чтобы услышать слова Царя Царей.

Абивард и Фрада устремились вниз со стены. К тому времени, как они начали протискиваться в поисках места, с которого было бы слышно Царя Царей, для того чтобы получить хорошее место, им пришлось бы прибегнуть к мордобою. Абиварда это не волновало. В отличие от остальных дихганов, он уже несколько недель имел счастье общаться с Шарбаразом и составил довольно четкое представление, о чем будет говорить законный Царь Царей.

Шарбараз обнажил меч и взмахнул им над головой;

— Друзья мои! Хотим ли мы оставаться рабами хаморов с одной стороны, а с другой — этой пиявки на Машиза, которая сосет нашу кровь, чтобы жирели кочевники? Хотим ли мы этого?

— Нет! — Рев толпы многократным эхом отдался от каменных стен крепости, заполнив двор невообразимым шумом. Абивард почувствовал, что уши его глохнут, подвергаясь атаке со всех сторон одновременно.

— Позволим ли мы выжившему из ума казначею осквернять своим вонючим задом трон, по праву принадлежащий настоящим мужчинам? — кричал Шарбараз. — Или вернем себе то, что наше по праву, и преподадим злодею такой урок, чтобы будущие предатели и узурпаторы тряслись от страха и пускали сопли еще тысячу лет?

— Да! — На этот раз рев был еще оглушительнее.

— Теперь вы, несомненно, знаете, как узурпатор похитил престол: подсыпав зелье мне в ужин. И весьма вероятно, он обокрал и вас, сказав, что заплатит хаморам, чтобы оставались на своем берегу Дегирда, — продолжал Шарбараз. — А скажите мне, остались ли проклятые степняки на своем берегу?

— Нет! — Это был не рев, а резкий гневный крик. Мало кто в приграничье не пострадал от набегов кочевников.

Разогрев слушателей, Шарбараз принялся развивать тему с еще большим воодушевлением:

— Итак, друзья мои, оставите ли вы на троне эту гниду, которая похитила его обманным путем и каждое слово которой есть гнусная ложь? Которую бросают даже собственные военачальники, как только ложь стала ясна всем?

— Нет! — вновь завопила толпа. И не успел Шарбараз продолжить, как Заль прокричал:

— И я не единственный, кто бежит от него, как от чумы, когда выясняется правда. Кто из честных людей захочет служить лжецу?

— Никто! — завопили собравшиеся дихганы, и вновь в их голосах слышался гнев. Когда знатный человек в Макуране дает слово, на него может положиться каждый. Разве это не относится к Царю Царей в неизмеримо большей степени?

— Так что скажете? — спросил Шарбараз. — Отправляемся на юг, как только распогодится? Мы сметем все на своем пути, с триумфом войдем в Машиз и восстановим в Макуране должный порядок. Не стану отрицать — мы не сможем немедленно поступить с хаморами так, как они заслуживают, но сумеем отстоять от них нашу землю. И клянусь Господом, когда я верну себе трон, мы сумеем поквитаться и с Видессией. Если бы эти восточные негодяи, да столкнет Господь всех их в Бездну, не подстрекали кочевников против нас, наши отважные воины и мой доблестный отец были бы живы. Итак, вы со мной? Готовы ли вы отомстить империи и ее ложному богу?