Тьма сгущается - Тертлдав Гарри Норман. Страница 188

— Дом? — Ванаи покачала головой. — Это не дом, Эалстан. Это то ли клетка, то ли капкан.

Физиономия Эалстана окаменела. Девушке до смерти надоело сидеть в четырех стенах — но и ему до смерти надоело выслушивать ее жалобы.

— Знаешь, — проговорил он, — ты могла остаться дома.

— Но я не осталась, — ответила Ванаи. — Дедов домик был клеткой. Ойнгестун был капканом. Я все так же чувствую себя пленницей. — Девушка была слишком горда, чтобы соврать. — Но здесь, по крайней мере, общество приятней, когда ты со мной.

Ее любовник-фортвежец невольно улыбнулся.

— Я так редко бываю дома только потому, что все время работаю как проклятый! — пожаловался он. — Отец всегда утверждал, что лучшие счетоводы работают в Эофорвике, потому что в столице крутятся большие деньги. Обычно он знает, о чем говорит, но в тот раз, похоже, ошибся. Если бы здешние бухгалтеры были так хороши, у меня не собралось бы столько клиентов.

— Не знаю, не знаю, — ответила Ванаи. — Может, это ты лучше, чем сам полагаешь?

На лице Эалстана отразилось мальчишеское смятение, будто он хотел поверить словам любимой, но не осмеливался.

— Мой отец — вот он мастер, да, — признался он. — А я… — Юноша пожал плечами и мотнул головой. — Я-то знаю, как многого еще не знаю.

Ванаи рассмеялась.

— А ты знаешь, как многого не знают другие счетоводы в Эофорвике?

Сквозь эту фразу Эалстан продрался с некоторым трудом.

— Хотелось бы поверить, но не могу.

— Тогда почему Этельхельм хочет, чтобы его бухгалтерию сводил именно ты? — парировала Ванаи, воспользовавшись авторитетом музыканта, перед которым Эалстан благоговел.

Девушка и сама зауважала Этельхельма гораздо больше, чем могла подумать, — не из-за его происхождения, а благодаря песням, что он сочинял и пел.

Но вопрос не произвел должного впечатления на Эалстана.

— Почему? Я тебе скажу, почему, — ответил он. — Потому что парень, который вел его бухгалтерию до меня, попал под становой караван, и в гроб его клали по частям. Этельхельм какое-то время справлялся сам, но у него просто времени не хватает на все. — Юноша встал из-за стола и потянулся. В спине у него хрустнуло. — О-ох! Уже лучше. Целыми днями за гроссбухами просиживаю, как прикованный.

Ванаи уже готова была предложить ему провести некоторое время в ином положении, когда взгляд ее привлекло движение на улице. Она подошла к окну.

— Альгарвейские жандармы, — шепнула она Эалстану через плечо.

— Что они там делают? — Эалстан шагнул к девушке, приобнял ее за плечи и отодвинул от замызганных стекол. — Дай я лучше гляну — если меня заметят, не страшно.

Ванаи кивнула. Эалстан заботился о ней, как только мог. Широкая спина юноши почти заслонила свет; он пристально вглядывался в окно.

— Ну?

— Расклеивают плакаты, — ответил Эалстан. — Что там написано, не могу отсюда разобрать. Как уйдут — сбегаю вниз, гляну.

— Ладно. — Ванаи снова кивнула. Тесная меблирашка вновь превратилась в убежище, когда на улице появились жандармы. — Может, опять собирают народ в бригаду Плегмунда?

Это, по крайней мере, не имело к девушке прямого касательства.

Но Эалстан покачал головой.

— Непохоже, — промолвил он. — На вербовочных плакатах всегда крупные картинки — чтобы неграмотным тоже было понятно. А здесь только слова. Это я и отсюда разглядеть могу. — Он отвернулся от окна. — Не бойся, милая. Все будет хорошо.

Он врал. Ванаи поняла это по внезапно прорезавшимся в уголках рта морщинам. Видно было, что Эалстан не особенно надеется, что девушка поверит ему, и все же пытается ее убедить, что от его слов ей станет легче. Забота и впрямь согрела ей душу, хотя поверить, что все будет хорошо, по-прежнему не удавалось.

Подойдя к любимому, Ванаи крепко обняла его. Эалстан сжал ее в объятьях и крепко поцеловал. Ладонь его коснулась ее груди. Когда это делал майор Спинелло, Ванаи хотелось вырваться и убежать. Сейчас, хотя ласки Эалстана были столь же настойчивы, девушка прижалась к нему покрепче, и сердце ее забилось. Если вдуматься, это было так забавно…

Ванаи окатило жаром, но, когда она потянула любимого в спальню, Эалстан отпустил ее и вновь обернулся к окну.

— Ушли, — промолвил он. — Можно сбегать вниз и посмотреть, что там написано на плакатах, — никто не заметит, там уже толпа народу вышла глянуть, что еще за глупость властями придумана.

— Тогда поторопись, — ответила Ванаи.

Это было так похоже на Эалстана — делу время, потехе час. В данный момент Ванаи не была уверена, что это полезное свойство характера.

— За минуту обернусь, — пообещал он — А потом…

Глаза его блеснули. Нет, она не наскучила ему. Хорошо… ну, получше. Девушка подтолкнула любимого к двери.

Когда юноша вернулся, лицо было непривычно сурово. Фривольные мысли мигом вылетели у Ванаи из головы.

— Что там еще затеяли альгарвейцы? — спросила она, с ужасом ожидая ответа.

— Всем каунианам приказано явиться в каунианский квартал Эофорвика, — ответил Эалстан. — Вам предписано жить там, и только там. Если кто не переселится в каунианский квартал, на него можно донести — за это полагается награда, не написано только, большая ли.

— Ты понимаешь, зачем это делается? — Голос Ванаи сорвался от испуга.

— Как тут не понять. Когда все кауниане соберутся в одном месте, рыжикам проще будет загнать вас по эшелонам и отослать на запад.

— На смерть, — промолвила Ванаи. Эалстан молча кивнул.

Девушка отвернулась.

— Что же мне делать?

Она спрашивала не Эалстана — она спрашивала весь мир, а мир давно доказал, что ему на все плевать.

Эалстан ответил, его спрашивали или нет.

— Ну тебя я в каунианский квартал не отпущу, и не думай. Здесь у тебя есть хоть какой-то шанс. А там? Смеешься?

— Цена за мою голову. — Ванаи усмехнулась, хотя ей было совсем не смешно — или потому , что было не смешно. — Кто я такая — знаменитая разбойница, что ли?

— Ты враг фортвежского королевства, — объяснил Эалстан. — По крайней мере, так на плакате написано.

Девушка рассмеялась в голос, потому что это было совсем уже грустно.