Возвышение Криспа. Страница 52

— Мне было велено молчать. Севастократор хотел посмотреть, как ты будешь реагировать. — Герул поднялся с Криспом по лестнице. — Собственно говоря, удивляться тут нечему. Петроний когда-то правил вместо Автократора — и правит до сих пор… вместе с ним.

Крисп заметил крохотную паузу. «Его именем», — хотел сказал Герул. Но та же осмотрительность, что позволила ему стать дворецким Автократора, теперь удержала его, не дав произнести крамольные слова вслух.

— Но почему он хотел посмотреть, как я буду реагировать? — спросил Крисп, отвлекшись от мыслей о дворецком.

— Я не могу говорить за его императорское высочество, — осторожно ответил Герул. — Но не кажется ли тебе, что желание узнать качества человека, которого назначаешь на ответственный пост, вполне законно?

«Это он обо мне», — понял Крисп. Они подошли к двери его жилища.

Крисп задумчиво кивнул дворецкому, входя в комнату. Танилида поступила бы так же. И если Петроний мыслит подобно Танилиде что ж, это лучший комплимент сообразительности Севастократора.

* * *

Танилида никогда не забыла бы об обещанной награде. Петроний тоже не забыл. Больше того — он сделал это публично, придя в конюшню, чтобы вручить Криспу кинжал с роскошной рукоятью, выложенной рубинами.

— За твою вчерашнюю смекалку, — сказал он торжественно.

Крисп низко поклонился:

— Для меня это большая честь, ваше высочество.

Краем глаза он увидел, как Онорий вдруг усердно защелкал ножницами, подстригая лошадиную гриву. Крисп улыбнулся про себя.

— Ты ее заслужил, — произнес Петроний. — Ты и здесь управляешься прекрасно, как мне говорили — и насколько я сам могу судить по состоянию лошадей.

— Это не только моя заслуга. У вас были отличные лошади и отличные работники задолго до того, как вы меня заметили… За что я вам крайне признателен, ваше высочество, — быстро прибавил Крисп.

— Приятно слышать, что ты согласен делиться заслугами. Я никогда не нанимаю на работу дураков, а потому вдвойне рад, что и с тобой не нарушил своего правила. — Петроний заглянул в стойло, довольно улыбнулся и прошел к следующему. — Пойдем со мной, Крисп.

— Разумеется, ваше высочество.

Как и Стозий несколько недель назад, Севастократор подождал, пока они с Криспом не отошли от конюхов подальше.

— Скажи мне, что тебе известно о работе постельничих? — спросил Севастократор, убедившись, что их никто не слышит.

— Как вы сказали, ваше высочество? — Вопрос застал Криспа врасплох. — Не очень-то много, хотя, если вдуматься, я служил кем-то вроде постельничего у Яковизия, когда он лежал в Опсикионе со сломанной ногой. Я просто был вынужден.

— Конечно, — согласился Петроний. — Этого вполне достаточно. Да, вполне. Я хочу предложить тебе должность, на которой, как и здесь, помимо исполнения непосредственных обязанностей, тебе придется руководить людьми.

— А что за должность? — спросил Крисп. — Не дворецкого, это уж точно. Или Герул вас чем-то прогневал? — Если даже Севастократор был недоволен Герулом, среди прислуги об этом никто не знал, даже слухов не ходило. В общем, такое возможно, подумал Крисп, но маловероятно.

Петроний покачал головой.

— Нет, Герул меня устраивает. У меня на уме место повыше. Хотел бы ты стать вестиарием Анфима?

Крисп ответил первое, что пришло в голову:

— А разве вестиарий не должен быть евнухом?

И, едва выговорив это слово, почувствовал, как его яички начинают ползти кверху, в живот; ему пришлось напрячь всю силу воли, чтобы не закрыть руками промежность.

— Это желательно, но не обязательно. Надеюсь, мы сумеем оставить тебя в целости и сохранности. — Петроний рассмеялся и тут же извинился:

— Прости, я никогда раньше не видел тебя испуганным. Короче говоря, ты подумай, хотя точно я ничего не могу обещать.

— Вы не можете обещать, ваше высочество? — спросил Крисп, изумленный таким признанием. — Но разве это не в вашей власти? Разве вы не Севастократор и одновременно не дядя Автократора? Неужели он вас не послушается?

— В данном случае, возможно, и нет. Его постельничего не так-то легко будет сместить. — Петроний сделал медленный, глубокий и сердитый вдох. — Этот проклятый Скомбр хитер, как лиса. Он плетет заговоры, пытаясь ослабить мое влияние, чтобы продвинуть своих ничтожных родственников. Не удивлюсь, если он прочит одного из них на трон, тем более что жена Автократора, императрица Дара, никак не может зачать.

— И поэтому вы хотите, чтобы у Анфима был преданный вам вестиарий, лишенный амбиций, — сказал Крисп. — Теперь я понимаю.

— Да, именно так, — подтвердил Петроний.

— Спасибо за доверие.

— Вообще-то я мало кому доверяю, — ответил Севастократор, — но тебе, по-моему, могу верить: ведь как я возвысил тебя, так могу и скинуть. Надеюсь, это ты тоже понимаешь, Крисп?

— Очень даже, ваше высочество.

— Хорошо. Я думаю, чтобы добиться должности вестиария — если это, как я уже сказал, возможно вообще, — тебе нужно почаще мелькать перед глазами Анфима. Ты здраво мыслишь и умеешь облечь свою мысль в слова — пусть не совсем красноречиво, зато убедительно. Живя среди евнухов, Автократор не привык слышать ясные мысли, изложенные так же ясно… кроме как от меня, пожалуй. Это может показаться ему экзотической новинкой, а Анфим падок до всего нового и экзотического. Ну, а захочет ли он видеться с тобой чаще — на все воля благого бога. — Петроний положил большую тяжелую ладонь Криспу на плечо. — Что скажешь попробуем? По рукам?

— Да, ваше высочество, по рукам, — ответил Крисп.

— Хорошо, — повторил Петроний. — Поживем — увидим.

Он повернулся и, не оглядываясь, зашагал к выходу.

Крисп медленно последовал за ним. Значит, Севастократор надеется, что, став вестиарием, Крисп останется послушным орудием в его руках? Крисп сказал, что понимает его желание. Но он не говорил, что разделяет его.

Глава 8

Охотники ехали иноходью, смеясь, болтая и передавая друг другу фляги с вином. Добравшись до рощицы, которая укрыла их от палящего летнего солнца, они облегченно вздохнули.

— Кто нам споет? — крикнул Анфим.

Крисп вспомнил свою деревенскую юность.

— Глупая свинка застряла в заборе между жердей, — затянул он. — Горе мне с этой скотиной безмозглой, ей-ей! — Свинка, конечно, была глупая, но не более умными оказались и люди, пытавшиеся вызволить ее разными способами.

Когда он допел, молодые аристократы, составлявшие охотничью партию, наградили его рукоплесканиями. Песня была для них в новинку; им самим никогда не приходилось беспокоиться о свиньях.

Крисп знал, что менестрель из него не ахти, но мелодию он вывести мог без фальши. К тому же охотникам было, в общем, все равно. Слишком уж оживленно переходили фляги из рук в руки.

Один из аристократов глянул на солнце, катившееся к западу.

— Давайте двигать к городу, ваше величество. С добычей нам сегодня не везет, да и вечер скоро.

— Не везет, — недовольно согласился Анфим. — Придется мне потолковать об этом с дядей. В моих угодьях должны постоянно пополнять поголовье. Напомни ему, Крисп, когда вернемся.

— Непременно, ваше величество.

Про себя Крисп подумал, что количество зверья наверняка пополняется. Просто Автократор со своими спутниками скачут по лесам и долинам с таким шумом, что ни одно животное, если оно в своем уме, не приблизится к ним на милю.

Продолжая ворчать, Анфим развернул коня к западу. Остальные последовали за ним. Они тоже ворчали, особенно тогда, когда выехали обратно на солнцепек.

И вдруг воркотня сменилась воплями восторга: из рощицы, прямо перед носом у охотников, выпрыгнул олень и помчался вперед по траве.

— За ним! — заорал Анфим, пришпорив коня.

Кто-то выпустил стрелу, упавшую на солидном расстоянии от убегающего оленя.

Никому из них — даже Криспу, который мог бы остановиться и задуматься, — не пришло в голову спросить самих себя, почему олень выскочил из укрытия так близко. Они были слишком молоды, а может, слишком пьяны, и просто решили, что это заслуженное завершение дня. Поэтому стая волков, гнавшая оленя и неожиданно выбежавшая в долину прямо под конские копыта, застала охотников врасплох.