Рекламное бюро господина Кочека - Тевекелян Варткес Арутюнович. Страница 86

— Вы считаете, что присоединение Австрии к рейху и захват Чехословакии предрешены?

— Еще бы не считать!.. Разве вы не слышали о приезде в Берлин австрийского канцлера Шушинга? Приняв его в имперской канцелярии, фюрер сказал, что если тот будет и дальше упрямиться, то он, Гитлер, прикажет разбомбить главные города Австрии, а некоторые из них стереть с лица земли, как это было сделано в Испании. Ну, Шушинг капитулировал и дал согласие предоставить австрийскому нацисту Зейс-Инкварту важный пост в своем кабинете… Имейте в виду, что это только начало, — восьмая немецкая армия стоит наготове у австрийской границы… Что же касается Чехословакии, то план «Грюн» давно утвержден и Чехословакия как самостоятельное государство перестанет существовать не позже конца этого года!..

— Но разве французы допустят, чтобы вы прикарманили два самостоятельных государства Центральной Европы?

— Дорогой мой, наш фюрер отнюдь не простачок! Он заранее договорился обо всем с англичанами, а французы и пикнуть не посмеют без англичан!.. Мы и Францию раздавим в два счета. Не беспокойтесь, Гитлер все рассчитал заранее, осечки не будет!

— Похоже, что вы правы. Заключать с вами пари я не рискую.

— И хорошо сделаете, тут пахнет явным проигрышем!.. У меня просьба к вам, — Лемке заискивающе улыбнулся. — Не согласились бы вы положить к себе в сейф кое-какую мелочь?.. Мне неудобно держать это дома…

Он достал из кармана брюк плоскую жестяную коробочку и, открыв ее, высыпал на стол бриллиантовые кольца, серьги, колье.

— Испанская добыча? — сдерживая негодование, спросил Василий.

— Угу, — самодовольно промычал оберштурмбанфюрер.

— Положите коробочку в сейф, пусть лежит… Надеюсь, расписки не потребуется?

— Что вы, конечно нет! — Лемке аккуратно собрал драгоценности в коробочку и положил ее в сейф.

— Герр Лемке, услуга за услугу. Я тоже попрошу вас кое о чем. Вам, конечно, известно, что компания, которую я имею честь представлять, имеет большие интересы в Чехословакии — более шестидесяти процентов нефти и нефтепродуктов, потребляемых этой страной, поставляем мы. Нас крайне интересует все, что касается ее. Попрошу вас собрать подробнейшие сведения о планах Германии в отношении Чехословакии. Само собой разумеется, что за вознаграждением дело не станет.

— Положитесь на меня, для вас я сделаю все, даже невозможное! — ответил Лемке.

Василий, как всегда, решил продублировать сведения, полученные от оберштурмбанфюрера касательно Австрии. Майор Кольвиц из генерального штаба не только подтвердил слова Отто Лемке, но назвал даже точную дату вторжения немецких войск на территорию Австрии — 12 марта 1938 года.

И он не ошибся: в этот день, на рассвете, 8-я немецкая армия вторглась на территорию Австрийской республики и, не встречая никакого сопротивления, быстро оккупировала ее. На следующий день «имперским законом» Австрия была включена в состав рейха, а Гитлер обратился к австрийцам с балкона венской ратуши с речью: «Если из австрийского города, где я родился, провидение призвало меня к руководству рейхом, то оно не могло не возложить на меня миссию возвратить мою дорогую родину германскому рейху…»

В Берлине рейхсмаршал Геринг принимал поочередно послов иностранных государств и каждому говорил: «Отсутствие добросовестности со стороны канцлера Шушинга заставило нас действовать таким образом, как мы только что поступили…»

Посол Англии, Невиль Гендерсон, известный своими прогитлеровскими настроениями, попытался возразить. Он сказал Герингу: «Но, господин маршал, если даже канцлер и был недостаточно благоразумен, разве это основание для того, чтобы Германия совершила столь грубое насилие?»

На что Геринг ответил: «Слишком поздно! Гитлер уже в Вене…»

Фрау Эльза Браун регулярно встречалась с Лизой, охотно принимала от нее разные подношения, жаловалась на горькую судьбу одинокой, всеми покинутой женщины, делилась своими горестями… Боже мой! Гитлер окончательно покончил с понятиями морали и предоставил женщинам такие свободы, о которых они раньше и думать не могли… Сейчас немки, без всякого опасения, что они будут осуждены, ложатся спать с первым встречным мужчиной, а почтенные матроны, матери семейств, считают своим патриотическим долгом заводить молодых любовников из военных и открыто сожительствовать с ними. Нужно же усладить жизнь солдат фюрера!..

— Подумайте, мадам, при таком падении нравов, когда становятся доступными молодые девушки из хороших семей, кому нужна такая пожилая женщина, как я? — Это был не просто вопрос, а крик души фрау Браун…

По ее словам, поступающие за последнее время в иностранный отдел нацистской партии сведения касаются главным образом Чехословакии. По-видимому, во Франции и в Англии примирились с мыслью, что Гитлер рано или поздно захватит если не всю Чехословакию, то значительную часть ее.

Известный французский юрист, Жозеф Бартелеми, писал в газете «Тан»: «Разве есть необходимость в том, чтобы пожертвовать тремя миллионами французов ради сохранения трех миллионов чешских немцев под господством Чехословакии?»

Ему вторила английская газета «Дейли экспресс». В статье под заголовком «Снова чехи» говорилось: «Мы не любим этой братии. Невозможно, чтобы английское правительство взяло на себя обязательство заставить нас сражаться за такое полуразвалившееся государство, каким является Чехословакия».

Эльза Браун рассказывала: в иностранном отделе партии убеждены, что тезис: «Лучше быть побежденным с Гитлером, чем победить с Советами» — пользуется явным, все большим и большим успехом в кулуарах французского парламента…

Двадцать второго мая на чехословацко-германской границе немецкими таможенниками были убиты два словацких мотоциклиста. Оба государства приняли решение о мобилизации. Министерства иностранных дел Франции и Англии общими усилиями добились от Берлина и Праги отмены принятых мер. Есть основания для ликования, и французы ликуют: впервые объединенные усилия приводят к желательным результатам. Гитлер отступает.

Отто Лемке громко расхохотался, когда разговор коснулся этой темы.

— Ну и чудаки же эти французы, я вам скажу! Они всерьез уверились, что англичане заодно с ними и что фюрер испугался и отступил… Между тем об отступлении и речи быть не может, это только тактический ход со стороны нашего фюрера. Зачем дразнить гусей, когда и так известно, о чем думают англичане?

— О чем же, по-вашему, они думают?

— Англичане просто предупреждают своего партнера, чтобы французы не возлагали особых надежд на немощь Лондона.

— Не может быть!

— В политике все бывает. Неужели вам опять требуется доказательство? — Лемке с видом победителя полез в карман и, достав оттуда бумагу, протянул Василию.

Это была копия конфиденциальной ноты Форин Офис французскому министерству иностранных дел.

Черным по белому было написано: «Чрезвычайно важно, чтобы французское правительство не строило никаких иллюзий в отношении позиции английского правительства в случае, если совместные усилия, направленные на достижение мирного решения чехословацкого вопроса, не увенчаются успехом…»

— Наши ребята из разведки работают отлично, не правда ли? Не успели французы опомниться от шока, получив такую ноту, как ее точная копия была на столе у фюрера. Разве нужно быть большим мудрецом, чтобы понять: совместного выступления в защиту Чехословакии не будет! — сказал Лемке.

— Да, похоже на это, — ответил Василий.

В тот же день, переписанная Василием условным шрифтом, нота эта была переправлена Стамбулову в Софию для вручения «отцу»…

Пришла открытка от мастера Германа с просьбой сообщить: не нужен ли представительству «Стандард ойл» опытный счетовод со специальным образованием?

Такие предложения поступали часто от разных людей и никаких подозрений вызвать не могли. Открытка означала, что мастер Герман хочет встретиться с Василием.

— Мне хотелось показать вам кое-что, — сказал мастер, когда они встретились на конспиративной квартире. Он протянул Василию четвертый номер «Красного знамени», выходящего два раза в месяц. — Послушайте же, что тут написано! — Он надел очки и начал читать обращение к немецкому народу, напечатанное на первой странице.