Джайва-дхарма (том 1) - Тхакур Шрила Саччидананда Бхактивинода. Страница 42
Захватив с собой «Тантра-санграху», Дигамбара уселся в лодку. После шестичасового плавания лодка причалила к берегу в Шри Годруме. Оставшись в лодке, Дигамбара отправил сообразительного посыльного к Шри Адвайте дасу.
Шри Адвайта дас сидел в своей хижине и воспевал святые имена Господа Хари. Посланник Дигамбары приблизился к нему и поклонился. Адвайта дас спросил его: «Кто ты и зачем пришел?» Посыльный ответил: «Меня послал Шри Дигамбара Чаттопадхьяя. Он велел задать тебе такой вопрос: „О Калидас, помнишь ли ты Дигамбару, или давным-давно позабыл?“
Шри Адвайта дас воскликнул: «Дигамбара? Где же он? Друг моего детства! Как же я мог бы его забыть? Нашел ли он прибежище в вайшнавской религии?» Посланник ответил: «Он сидит в лодке у причала. Я не могу сказать, стал он вайшнавом или нет». Адвайта дас спросил: «Почему же он остался у причала? Почему он не зашел в мою хижину?» Выслушав эти слова, посланник отправился к причалу, чтобы передать Дигамбаре слова Адвайты.
Через час в Адвайта-кутир явился Дигамбара Чаттопадхьяя с четырьмя другими господами. Дигамбара был великодушным человеком. Увидев своего старого приятеля, он возрадовался. Обняв Адвайту даса, он процитировал стихи своего сочинения:
О Мать Кали, кто в трех мирах способен познать Твои трансцендентные игры? Порой Ты предстаешь перед нами в теле мужчины, затем являешься в облике женщины, потом приходишь, как свирепый воин. Ты становишься Брахмой и творишь материальный мир. Становясь Шивой, Ты разрушаешь его. Ты воплощаешься в теле всепроникающего Вишну и даешь защиту всем страждущим. Ты становишься пастушком Кришной и играешь в лесу Вриндавана на флейте. Ты становишься Гаурангой и звуками святых имен сводишь с ума всю Навадвипу.
Адвайта дас сказал: «О брат мой, войди в мою нищую хижину и освяти ее своим присутствием». Дигамбара присел на тростниковую подстилку, стараясь справиться с подступающими к глазам слезами. Через некоторое время он сказал: «Дорогой брат Калидас, куда же мне теперь отправиться? Теперь ты стал санньяси и отрекся от мирских обязанностей и поклонения полубогам. Сколько у меня было надежд, когда я возвращался из Пенджаба на родину! Но друзья нашего детства — Пеша, Пагла, Кханда, Гириша, Иша Пагла, Дхана Майяра, Кели Чутор, Канти Бхаттачарджи — уже мертвы. Остались только мы с тобой. Я надеялся, что иногда буду переправляться через Гангу и посещать тебя в Шантипуре, а ты, в свою очередь, будешь пересекать Гангу и навещать меня в Амбике. Я надеялся, что несколько лет жизни, которые нам еще остались, мы проведем вместе, вознося молитвы и изучая тантры. Но вот беда: меня постигло горькое разочарование. Ты стал совершенным болваном, бесполезным и в этой жизни, и в следующей. Взгляни на себя и ответь мне: как же такое случилось с тобой?»
Адвайта дас понял, что общение с этим человеком не сулит ничего хорошего. Он стал думать, как избавиться от друга своего детства, и, подумав, сказал: «Брат мой Дигамбара, помнишь ли ты, как однажды, играя в дандагули, мы добрались до старого тамариндового дерева?»
Дигамбара воскликнул: «Да, да, конечно, помню! Ты, конечно, имеешь в виду то дерево, что росло недалеко от дома Гауридаса Пандита. То тамариндовое дерево, под которым любили сидеть Гауранга и Нитай».
Адвайта продолжал: «Когда мы подошли к нему, ты сказал: «Не трогай это дерево! Под ним любил сидеть сын тетушки Шачи. Если мы коснемся этого дерева, то станем санньяси».
Дигамбара рассмеялся: «Я хорошо это помню! Я и тогда видел, что тебе нравятся вайшнавы, и часто говорил тебе: «Будь осторожен! Ты попадешь в шелковые сети Гауранги».
Адвайта сказал: «Брат, долгое время так и было. Я всегда еле-еле удерживался, чтобы не пасть в эти сети. Но теперь я попал в них».
Дигамбара предложил: «Так возьми меня за руку и выбирайся оттуда. Нехорошо оставаться в ловушке».
Адвайта ответил: «Брат мой, но я очень счастлив. Я лишь молюсь, чтобы мог остаться в этой ловушке вечно. Ты должен хоть раз заглянуть в нее и сам убедиться в том, что эта западня очень привлекательна».
Дигамбара сказал: «Я уже убедился в этом. Вначале перед глазами открывается радужная перспектива, но в конце концов становится ясно, что это обман».
Адвайта дас спросил его: «Не думаешь ли ты, что та ловушка, в которой находишься ты, принесет тебе истинное счастье? Мое сердце подсказывает, что это не так».
Дигамбара пожал плечами: «Время покажет. Я — слуга богини Махавидьи. Ее слуги и в этой жизни живут в свое удовольствие, и в следующей жизни будут счастливы. Ты воображаешь, что обрел счастье, но я не считаю, что ты счастлив. Попомни мои слова: твоим страданиям не будет конца. Зачем только люди становятся вайшнавами? Не могу я этого понять! Видишь, мы наслаждаемся вкусной рыбой, аппетитным мясом и всеми прочими благами. Мы счастливы. Мы наслаждаемся всем, что дарует нам современная цивилизация. Ты же от всех этих благ отказался. И в конце тебе некуда будет деться со своими глупыми идеями».
Адвайта удивленно спросил: «Почему же, брат, мне некуда будет деться?»
Дигамбара, все больше и больше распаляясь, ответил: «Если Мать Нистарини не захочет пролить свою милость, даже Брахме, Вишну и Шиве некуда будет деться. Мать Нистарини олицетворяет собой изначальную силу. Она дает рождение Брахме, Вишну и Шиве. Своей силой она защищает их. Если великая Мать захочет, гигантский котел материальной вселенной вернется в ее утробу. Молился ли ты Матери, прося ее смилостивиться над тобой?»
Адвайта спросил: «Скажи, пожалуйста, Мать Нистарини — сознательное существо или лишенный сознания предмет?»
Дигамбара ответил: «Она само олицетворенное сознание. Все ее желания тотчас же исполняются. Только по ее воле был сотворен дух».
Адвайта спросил: «А что, по-твоему, есть дух, и что есть материя?»
Дигамбара ответил: «Твой вопрос — лишнее доказательство тому, что вайшнавы занимаются только слепым идолопоклонством, а в философии не разбираются. Дух и материя подобны двум половинкам одной горошины. Сними с горошины кожицу, и ты увидишь две половинки. Оставь кожицу нетронутой, и горошина будет казаться цельной. Когда сознание и материя сливаются воедино, это называется Брахманом».
Адвайта спросил: «А эта Мать женского или мужского пола?»
Дигамбара гордо ответил: «Порой она бывает мужского пола, а порой — женского».
Адвайта вновь спросил: «Ты сказал, что дух и материя — две половинки одной горошины. Которая из них является матерью и которая — отцом?»
Дигамбара воскликнул: «Ты хочешь узнать истину? Поклонникам Матери Дурги эта истина очень хорошо известна. Она заключается в том, что материя является матерью, а дух — отцом».
Адвайта спросил: «А кем в таком случае являешься ты?»
Дигамбара ответил: «Когда меня связывают путы иллюзии, я являюсь индивидуальной душой. Когда же эти путы развязаны, я — Господь Садашива».
Адвайта улыбнулся: «Так ты дух? Ты не материя?»
Дигамбара подтвердил: «Я — дух. Материей является Мать Дурга. Когда я связан иллюзией, она является моей матерью. Когда я освобождаюсь от иллюзии, она становится моей женой».
Адвайта рассмеялся: «Теперь истина выяснилась! Конец всем сомнениям! Ты сам дошел до этих истин, или тебе кто-то подсказал?»
Дигамбара ответил: «Брат, ты постоянно повторяешь: «Вайшнавы! Вайшнавы!» Я общался со многими санньяси, брахмачари и святыми тантриками. Я денно и нощно изучал тантры и так постиг это знание. Если хочешь, я могу приобщить к нему и тебя».
Адвайта подумал про себя: «Какой ужас! Вот так несчастье!» — но вслух произнес: «Очень хорошо. Пожалуйста, объясни мне один момент. Что такое цивилизация, и какое место занимает в ней современная наука?»
Дигамбара ответил: «Жить в соответствии с законами цивилизации — значит говорить то, что услаждает слух уважаемых людей, носить одежду, которая нравится им, принимать пищу, которую они любят, и вообще делать все так, как они делают, и не делать ничего, что бы им не понравилось. А вы целенаправленно нарушаете все эти правила!»