Управление случайностями - Тильман Екатерина. Страница 14

На улице страх ослабел и притаился, так что Юля даже посмеялась над собой: надо же было так психануть! Нервы никуда не годятся! Но возвращаться домой она все равно не собиралась, и оправилась бродить по городу...

Часа через два она оказалась возле дома Тонечки. Это было неудивительно, что ноги принесли ее сюда, сколько раз Юля бывала здесь, сколько интересного узнала она под крышей этой маленькой стандартной квартирки!

Юля невольно подняла голову... И с удивлением увидела, что в тонечкином окне горел свет! Это было необычно, если вспомнить о времени, и неожиданно для себя, словно бы через силу, Юля вошла в подъезд. «Надо поговорить с Тонечкой в последний раз! — запоздало определила она свой странный поступок. — Кто знает, может, она захочет объясниться... Может быть она тоже мучается из-за своей дурацкой шутки?!»

Но Тонечка не мучилась... и уже ни с кем не могла объясниться.

Неладное Юля почувствовала, когда обнаружила, что дверь в ее квартиру не заперта. Это очень не вязалось с обычной тонечкиной осторожностью. Тишина в квартире стояла какая-то... непонятная, а Тонечка лежала на диване в знакомой гостиной. И Юля, хотя никогда до этого и не видела умерших, сразу поняла что подруга ее мертва.

На столе стоял самый обыкновенный, но как-то очень значительно выглядевший стакан с остатками жидкости. Юле страшно было даже прикоснуться к нему... В первый момент ей захотелось убежать, но постепенно она успокоилась: смерть здесь еще была таинством, а не ужасом. Она ни на что не намекала, ни о чем не говорила — она просто была. Пришла за той, что сама позвала ее, и не собиралась пугать оставшихся. Здесь излишне было бы читать молитвы: Тонечку провожала тишина.

На журнальном столике лежал пустой конверт с написанным адресом, рядом чистый листок бумаги. А на подоконнике — металлический поднос с горсткой пепла на нем. Скорее всего, эта горстка — первый вариант письма... Юля взяла конверт в руки, посмотрела: адрес — поселок Шотшаны, адресат — община «Лиловый лотос».

«Лиловый лотос», — прошептала Юля, и это прозвучало, как заклинание. — «Лиловый лотос»...

Наверное, именно оттуда Тонечке и присылали переводы... «Обычно я получаю их даже раньше, чем понадобится!» Но что за люди живут в этой общине? Наверное, хорошие... Ведь именно о них вспоминала Тонечка в свои последние минуты!

Юля осторожно спрятала конверт в карман плаща и в последний раз посмотрела на подругу. Ей очень не нравилось то выражения покоя, которого при жизни никогда не было на тонечкином лице, и которое ей совершенно не шло. На руке Тонечки по-прежнему был ее перстень, но казалось, что со смертью владелицы померкло и ее единственное украшение. Нет, перстень точно изменился, Юля была уверена, что ей это не кажется! Но она не решилась дотронуться до него, и на цыпочках вышла из квартиры.

Ни по дорогое домой, ни дома, Юля не плакала. Чувства отключились — она могла только вспоминать, стараясь разобраться... Разобраться в чем?!!

Ведь Тонечка на самом деле покончила с собой. И кто знает, может, Юля тоже была виновата в этом? Ведь они дружили, Тонечка доверяла ей, помогала, а Юля дала ей пощечину и ушла, ничего не поняв. А ведь другу можно простить даже идиотскую шутку!

А может быть, Тонечка «ушла в другое воплощение», как и собиралась, и просто «не взяла с собой» Юлю? Передумала в последний момент, и не нашла ничего лучше этой глупой фразы об электронном газе, чтобы перебить очарование смерти... «Ф-фу! — Юля снова вздрогнула, вспомнив отвратительную сцену. — Ну, неужели она не могла остановить меня как-то по-другому?» Но почему Тонечка вообще решила остановить ее? Может быть, увидела в ее будущем нечто такое, из-за чего стоило оставаться жить? Тогда дальнейшее поведение Юли выглядит просто отвратительным — нечего сказать, отблагодарила за спасение!

От бесконечных вопросов можно было сойти с ума, и только один человек мог разъяснить недоразумение — но этого человека больше не было в живых. И вот тут, впервые осознав, что спросить не у кого, Юля отчаянно разрыдалась. Тонечка ушла навсегда, они больше никогда не увидятся... Это было невозможно, несправедливо, бессмысленно!

Запоздало Юля подумала о своих близких, что было бы с ними, реши она сделать то же...

— Я поеду в этот «Лиловый лотос»! — сказала она вслух. — Я сама отвезу этот конверт... и расскажу, что случилось с Тонечкой. И увижу, кому она писала, перед тем как расстаться с жизнью!..

...Когда вернулась Диана, Юля собиралась — неторопливо и даже внешне спокойно. Она уже посмотрела по карте, где находится община — какой-то богом забытый поселок с количеством жителей «менее ста», горный приграничный район, до ближайшего заметного города — Сент-Меллона — сорок километров. Из столицы в Сент-Меллон трижды в день летали самолеты, дальше придется добираться автобусом...

— Ты куда это собралась? — довольно агрессивно спросила Диана.

Юля посмотрела на нее отрешенно, словно впервые увидев. Надо же, все вокруг изменилось, а Диана все такая же добропорядочная зануда! Как странно...

— Я уезжаю, — коротко ответила Юля.

— Надолго, позволь спросить?

— Как получится...

— Ну, конечно! — Диана не скрывала раздражения. — Зачем учиться, если номера билетов заранее известны?! Не понимаю, почему эту гадалку...

— Хватит злословить, Диана, — прервала ее Юля. — Она умерла!

Несколько секунд Диана молча пыталась осознать услышанное. Потом спросила хрипло:

— Как? Как... умерла?

— Покончила с собой. Отравилась.

Помимо воли Диана поморщилась: ну, конечно, она же католичка, самоубийство для нее — грех непростительный... Юля холодно усмехнулась: где же хваленое «не суди, и не судим будешь»?!

Впрочем, что за ей дело теперь до Дианы? С невероятной отчетливостью Юля поняла, что прежняя жизнь для нее кончилась, и все, что оставалось в этой прежней жизни уже не имело никакого значения...

Она не спеша подошла к зеркалу, аккуратно стерла надпись, не заботясь, интересует ли Диану, что там было написано и зачем, потом застегнула сумку и накинула плащ:

— Прощай, Диана, — сказала она спокойно. — У меня через час самолет!