Покрышкин - Тимофеев Алексей Викторович. Страница 32
А. И. Покрышкин стал одним из 826 истребителей, выпущенных на Каче в 1939-м. 22 декабря Покрышкину вместе с назначением на должность младшего летчика в 55-й истребительный авиационный полк присвоено звание — старший лейтенант. За семь с половиной лет службы он достиг довольно скромного командирского звания...
Настала пора прощания с друзьями. Впоследствии встретиться с ними, как это часто бывает в подчиненной приказу, кочевой жизни военных, Александру Ивановичу не довелось. Лысенко погиб, об остальных точных сведений не было...
В 1944 году Покрышкин встретил своего инструктора, который остался в лейтенантском звании. Тот сделал вид, что не узнает ученика. Слишком большая, по его мнению, между ними пролегла дистанция. Александр Иванович сам подошел к нему, а затем и помог. Работа инструктора у нас, как он считал, оценивалась несправедливо.
Но 1944 год в довоенном 1939-м — это далекое будущее, до которого доживут не все...
Покрышкин, собрав свой нехитрый холостяцкий багаж, отправился на Украину, в город Кировоград.
VI. В предвоенной мгле
Но недаром говорят, что сибиряки народ упрямый. Несмотря ни на что, твердо придерживался своей линии.
Командира полка, к которому явился представиться младший летчик Покрышкин, в штабе не оказалось. «Командир летает, представитесь ему после приземления», — сказал начальник штаба. Новичок немедленно отправился на аэродром. Увиденное стало для Александра Ивановича одним из сильнейших впечатлений предвоенных лет, настоящим откровением. Как вспоминал он:
«Самолеты взлетали и садились одиночно и звеньями четко, с большой плотностью на взлетной полосе. Это уже был более высокий класс летного мастерства по отношению к полетам курсантов в Каче.
Особенно меня поразил взлет одного истребителя И-16. После взлета и выдерживания над землей он круто взмыл вверх, резко, что называется на одном крыле, с заваливанием на спину вошел в левый разворот. У меня аж сердце сжало. Все, конец. И-16 машина строгая, не терпит перетягивания ручки управления и срывается в штопор. На такой малой высоте это неминуемая катастрофа. Но летчик так уверенно, без потери высоты и срыва в штопор развернулся на 90° и перешел в набор высоты, что я от изумления стоял завороженным.
- Ну, что разинул рот? Удивлен? — спросил стоящий рядом летчик.
- Вот это взлет! Кто взлетел?
- Кто? Командир полка Иванов. Летает как бог, — с гордостью подтвердил летчик.
Я с завистью подумал — вот как надо летать. А я-то считал себя летчиком. Да, есть чему поучиться у такого мастера».
Это был летный почерк аса, тот внезапный, резкий маневр, который приносит победу в воздушном бою. И который так не любили в летных школах осторожные или вынужденные быть осторожными инструкторы. И Покрышкина на Каче они «очистили» от увлечения резким энергичным пилотажем. Наставления требовали летать, как сетовали будущие герои с досадой, — плавненько, тихо, «тарелочкой». Как бы чего не случилось...
Теперь Покрышкин был счастлив. И хотя 26-летний летчик умел не показывать посторонним обуревающие его чувства, все-таки, когда он подходил для доклада к майору Виктору Петровичу Иванову, тот почувствовал его состояние.
Разгоряченный пилотажем Иванов с любопытством осматривал подтянутого пилота — далеко не юнец, сила в каждом движении спортивной фигуры, ясные глаза смотрят в упор... Странное несоответствие возраста и должности — младший летчик. И почему у летчика петлицы воентехника?
— Много видел летчиков на своем веку, но техника-истребителя встречаю впервые, — усмехнулся Иванов.
После кратких объяснений Покрышкина командир, продолжая пристально вглядываться в необычного новичка большими карими глазами, завершил беседу:
— Что ж, неплохо быть и техником, и летчиком вместе. Устраивайся.
Встреча с Ивановым стала для Покрышкина даром судьбы, даром безусловно выстраданным... Они были почти ровесники, Виктор Петрович родился 31 января 1912 года. Но его военная карьера складывалась без каких-либо задержек. В 1928-м по разверстке Осоавиахима Иванов поступил во 2-ю объединенную военную школу летчиков и авиатехников в Вольске, через год после окончания был направлен в летную школу в Борисоглебск и уже в июне 1931 года, в 19, а не в 26 лет, как Покрышкин, стал младшим летчиком 33-й легкобомбардировочной эскадрильи в Ленинградском военном округе. Два с половиной года командир звена Иванов служил на Дальнем Востоке. В 1936-м после учебы в Одесской школе высшего пилотажа становится инструктором по технике пилотирования и теории полета, затем командиром эскадрильи. С ноября 1939 года — помощник командира 55-го полка. Утвержден командиром в апреле 1940 года, но фактически командовал полком с начала его формирования, поскольку первый командир В. С. Артемьев вскоре после назначения убыл на учебу в Москву.
Безоговорочный авторитет 27-летнего командира определялся его умом, спокойным уравновешенным характером, добрыми человеческими качествами. Главным для летчиков было, конечно, исключительное летное мастерство. Иванов — истребитель школы Валерия Чкалова и Анатолия Серова, пилотировал в сомкнутых пятерках на авиационных праздниках в Москве на Тушинском аэродроме, обучал полетам на И-16 испанских летчиков-республиканцев. Понимал психологию летчика, умел учить.
Александр Иванович вспоминал: «В ближайший летный день я вылетел на проверку техники пилотирования с Ивановым на двухместном УТИ-4. Выполнил хорошо все заданные фигуры, так, как учили в Каче. После взял на себя управление Иванов и показал такой пилотаж, что у меня голова болталась от борта к борту кабины. Какой же это был пилотаж! Мечта летчика. Какой же я слабак в летном деле.
Еще до посадки твердо решил все перенять у него и быть таким же мастером пилотажа. Все было закономерно. Каждый летчик овладевает летным искусством, взяв себе за образец мастера в этом деле. Мне повезло. Для меня примером был командир полка Иванов».
Более того, Виктор Петрович сразу угадал в начинающем «технике-истребителе» громадный потенциал, да и просто стал его другом. Когда они оставались вдвоем, их разговор утрачивал жесткие рамки армейской субординации. Они понимали друг друга... Иванов «не давал в обиду» прямого и бескомпромиссного подчиненного. Знал командир и о «пятне» в личном деле Покрышкина — сын «лишенца». Был такой девятый пункт в анкете... Сам Виктор Петрович тоже не обладал абсолютно безупречной по тем временам биографией. Отец его работал «специалистом-мануфактуристом» у торговцев на станции Себряково Царицынской губернии, затем, когда губерния стала уже Сталинградской областью, продолжал работу по специальности в советских учреждениях. В 1918 году, как указано в личном деле сына, был «сослан белыми на 12 лет каторги в г. Новочеркасск в тюрьму за призыв к вооруженному восстанию. Освобожден в 1920 г.». Один из братьев Виктора Петровича был арестован в мае 1938-го (ЦАМО. Личное дело В. П. Иванова. Д. 0317139. Л. 2–19).
...Они сошлись характерами, два летчика, — «твердолобый» сибиряк и чуть более мягкий южнорусский степняк. Дружба свяжет их до конца дней, будет иметь не только военное, но и довольно драматическое послевоенное продолжение...
Кировоград, где формировался 55-й истребительный авиаполк, — провинциальный украинский городок, бывшая крепость Елизаветград — недолго с 1924 года носивший малопочтенное название Зиновьевск, а затем снова переименованный, уже после гибели С. М. Кирова. Особых достопримечательностей здесь не имелось. Домики в садах, недалеко от вокзала окраина, где располагались аэродром и все службы полка. Летчики квартировали у местных жителей.
В один из таких домиков, где уже разместились двое пилотов-холостяков, и постучался новый младший летчик. За дверью послышался легкий суетливый шум. Войдя в горницу, Покрышкин сразу понял — прятали бутылки под стол, за которым сидели с хозяевами квартиранты. Покрышкин представился летчиком. Один из однополчан, глядя на петлицы техника, испытывающе переспросил: «Неужели летчик?» Чтобы «войти в коллектив», Александру пришлось выдержать «экзамен» — выпить граненый стакан водки. Как это ни удивительно — то был его первый в жизни стакан.