Ожерелье Онэли - Тимофеева Лина. Страница 76

— Страж, если ты тут, но не можешь появиться в том привычном виде, в котором я видел тебя, подай мне знак.

— Стража тут нет. Он ушел. Твои друзья-сваны ясно сказали об этом, не так ли? — Тар медленно поднялся из-за широкого стола, за которым прятался все время, пока Хельви осматривал покои.

Поведение Ожидающего было странным. С ума они все, что ли, посходили, спросил себя принц. Между тем альв начал осторожно подбираться к человеку. Он неторопливо огибал стол, и в руке у него был зажат меч. Это не понравилось Хельви, который хоть и знал Тара не первый день, однако совсем не рассчитывал на схватку с ним.

— Ты разыскал Рива? — Хельви невольно сделал шаг назад.

— Я оказал бы много чести этому безголовому слуге, разыскивая его по подземелью Ашух. Разве это королевское дело, ты считаешь?

— Разве ты король? — в тон ему спросил Хельви, судорожно оглядывая пещеру в поисках хоть какого-нибудь оружия. Он уже понял, что с Таром что-то произошло и миром им разойтись будет трудно. Вот если бы выбить меч из рук Ожидающего.

— А что, непохож? По-твоему, все короли должны быть такими слизняками, как ты или твой брат?

— И давно ты стал считать меня слизняком, Ожидающий?

— С первой минуты, как только увидел тебя. Увы, малыш, то, что ты напялил на себя нагрудную цепь, еще не сделало тебя королем. Смешно — я знаю, что Страж предлагал тебе помощь. Этот докучливый старик совершенно выжил из ума — он хотел наделить властью и славой робкого птенца, который так ничего и не понял, даже пройдя сквозь такие знаменательные приключения. Вижу, тебя пожевал хозяин холмов? Создание этих тварей было последней шуткой Стража, прежде чем он окончательно потерял чувство юмора. Жаль, что это произошло задолго до того, как он начал войну Наследников.

— Значит, это не Рив, это все ты? Ты столько лет провел в доме Красного петуха, чтобы в один прекрасный день перекинуться на сторону врага? Стоило ли так долго тянуть, Ожидающий?

— Стоило. Как ты думаешь, почему я сейчас разговариваю с тобой, а не режу тебе глотку? Наверное, потому, что получаю от этого удовольствие. Не каждый день мне случается убить принца крови и получить его нагрудную цепь. Бедный дурачок Рив, он всерьез решил, что Страж позволит ему, ничтожному прислужнику Красного петуха, получить все. Думаешь, он предупредил тебя тогда, перед въездом в Верхат, чтобы ты спрятал золотую цепь от ненасытных глаз Хате, только потому, что проникся к тебе необъяснимой внезапной симпатией? Просто ему самому захотелось заполучить эту вещицу. Но вот испачкать ручки кровью он боялся.

— Значит, смерть Хате тоже на твоей совести?

— Не совсем. Я прибыл той ночью в Верхат, я…

Тут неожиданно Тар остановился и дотронулся рукой до лба. Удивленное выражение лица альва вновь сменила презрительно-высокомерная гримаса. Однако Хельви, который успел по-настоящему испугаться коварного Ожидающего, понял, в чем дело. Теперь главное — не подпускать одержимого Тара близко и говорить с ним как можно более спокойно и убедительно. Принц с досадой вспомнил об оставленном в яме доспехе, снятом с него Вепрем после схватки с хозяином холмов.

— В твоей истории слишком много противоречий, Младший. Поэтому я уверен, что ты говоришь не от своего имени, а лишь от лица коварного Черного колдуна. Если ты немного подумаешь, то поймешь это сам. Во-первых, ты никак не можешь быть причастен к убийству Хате Красного петуха, потому что именно в то самое время, когда оно произошло, ты блуждал вместе с нами по подземелью Ашух. Если Рив действовал по твоему приказу, то почему ты не прикончил его сразу, как приехал в Верхат, а потащил с собой в Гору девяти драконов? Даже если ты хотел использовать его во второй раз, чтобы устранить руками императора Раги Второго, зачем тебе пришло в голову сводить нас всех на поединке чести? Ты мог бы найти для Фосе другого наблюдателя. Как ты уговорил Кабату свалить всю вину на Рива? Как ты умудрился поджечь Верхат, если весь день мы ехали стремя к стремени? И наконец, по поводу этой цепи, которой тебе якобы так не хватает, — если бы ты захотел забрать ее у меня, у тебя было много возможностей сделать это: в лесу Ашух после нападения гарпий, в доме Красного петуха после истории с выродком, наконец, во время путешествия в Гору девяти драконов и обратно. Приди в себя, воин. Черный колдун очень силен, но он ничего не сможет поделать со свободной волей человека или Младшего, который захочет быть честен с собой.

На лице Тара отразилась внутренняя борьба. Альв, морщась, словно от сильной боли, несколько раз перевел взгляд с удивительного черного клинка, который держал в руке, на человека в разорванной рубахе, стоявшего перед ним. Противоречивые желания раздирали Младшего — ему хотелось вонзить клинок поглубже в грудь оборванца, и что-то говорило ему, что это мигом облегчит его страдание. Однако когда альв не смотрел на Хельви и на оружие, а обводил глазами комнату, он не мог понять, что он здесь делает и как сюда попал. Он вспоминал про каких-то воинов, которых следовало отвести в усыпальницу лесной богини, и эти мысли доставляли боль, однако странным образом проясняли взгляд Младшего.

— Похоже, наш славный Тар все-таки свихнулся. Нельзя ставить альва перед таким выбором — долг или амбиции. Немало светлых голов уже сломались на этой дилемме. — Невысокий толстячок в длинном плаще стоял в дверном проеме.

— Куб! Ты же мертв! — Хельви увидел торчащие из груди слуги Хате стрелы с малиновым оперением и побледнел.

— Конечно, это я. А ты рассчитывал увидеть лесную деву Ашух? А что касается моей смерти, то как иначе столетиями сохранить здоровый цвет лица? Только смерть в молодости спасает от старения. К счастью, мне недолго пришлось дурачиться, изображая из себя слугу своего же внука. Жаль, что тебе не смешно. Когда-то я сажал на кол подданных, не обладавших хорошим чувством юмора. Да, вплоть до своей смерти я больше всего ценил в этой жизни хорошую шутку. Например, вот такую.

С этими словами тот, кого принц и все обитатели дома Красного петуха знали под именем Куб, выхватил из-под плаща небольшой арбалет. Не раздумывая долго, он вскинул оружие и всадил два болта в грудь застывшего Тара. Ожидающий упал как подкошенный. Хельви вздрогнул, но прыгнуть на коварного убийцу не успел — тот мгновенно перевел оружие на принца.

— Что-то ты тоже не смеешься. Как атрофировалось представление о смешном за последние века!

— Что ж, Вонге, мне действительно не сравниться с тобой в изощренной шутке, — медленно проговорил Хельви. — Что же пообещал тебе Черный колдун за предательство и гибель твоей семьи? И отчего спустя столько лет ты решился порвать со своим господином?

— Бессмертие, сынок, он обещал мне бессмертие. И выполнил свою клятву, подлец, но только с маленькой поправкой — я старею. Старею! — Куб рявкнул так, что с потолка посыпалась каменная пыль. — Стоит ли вечная старость того, чтобы собственными руками убивать своих сыновей и внуков? У нас был договор — я помогал ему вырастить нового слугу взамен ушедшего вслед за богами Халлена. После столетий экспериментов, на которые, к слову сказать, я обрек любимую супругу Баху, хотя она была, конечно, редкостной дурой и плохо готовила, мне удалось воспитать Рива. И что же я получаю взамен — седину, боль в пояснице, отвратительные зубы и геморрой навечно. Вдобавок этот недоумок Рив совершенно обезумел на почве своего избранничества и сжег Верхат. Пришлось остановить сопляка вот из этого самого арбалетика. А на тебя мне вообще было жаль болта тратить. Вот решил убить тебя руками этого недоумка. — Куб кивнул в сторону лежащего Тара. — Но у того от впечатлений ум за разум зашел. Что за народ — даже в мыслях не могут вообразить себя героями.

— Значит, Страж действительно ушел?

— О да. И на этот раз навсегда. Я лично сжег тот жалкий свиток, при помощи которого эти болваны сваны ненадолго воскрешали своего лживого повелителя в человеческом обличий. А теперь я отправлю вслед за ушедшим товарищем тебя. Передавай ему там привет, — с этими словами Куб прицелился в Хельви и нажал крючок.