Выборы - Томас Росс. Страница 41

В тот вечер Шартелль не стал вникать в подробности, пояснив, что ему нужно «еще кое в чем разобраться». Диокаду и Дженаро уехали, первый то и дело поглядывал на список неотложных дел, намеченный на вечер и завтрашний день. Дженаро ничем не проявлял озабоченности.

— Хорошие ребята, — Шартелль проводил взглядом отъезжающие машины. — Они ухватили суть.

— Речь я напишу завтра.

— Времени хватит, Пити. Сегодня мы и так переработали.

— Но отдохнуть нам, похоже, не удастся, — заметил я. — К нам гости.

Среднего роста мужчина, в белой рубашке, белых шортах и носках, в черных полуботинках повернул на подъездную дорожку и неторопливо подошел к нашему дому. В руке он держал тросточку из черного дерева, которой отбрасывал камешки, выступающие над слоем гравия. Шартелль и я вышли на крыльцо.

Он оценивающе оглядел нас, щурясь на солнце. Глазами цвета холодной зелени.

— Добрый вечер, — поздоровался он.

— Добрый вечер, — ответил Шартелль.

— Я ваш сосед. Живу сразу за поворотом. Подумал, что надо бы познакомиться. Даунер предупреждал о вашем приезде.

— Я — Клинт Шартелль, а это Пит Апшоу.

— Джон Читвуд.

— Позвольте пригласить вас в дом, мистер Читвуд.

— Премного благодарен.

Сев на стул в гостиной, он положил трость на голые колени. Лет сорока пяти, подтянутый, с волевым лицом, судя по всему, много повидавший.

— Мистер Апшоу и я как раз собирались что-нибудь выпить, мистер Читвуд. Я надеюсь, вы составите нам компанию.

— С удовольствием.

Шартелль позвал стюарда, и после того, как каждый из нас получил запотевший бокал, мы откинулись на спинки, ожидая, что наш сосед начнет светскую беседу, ради которой он, собственно, и пришел.

— Ваша первая поездка в Африку? — спросил он.

— Совершенно верно.

— Даунер говорил, что вы будете вести предвыборную кампанию Акомоло.

— Мы всего лишь советники.

Читвуд отпил из бокала.

— У нас прибавилось забот.

— Почему?

— Много суеты. Выборы, похоже, расшевелили людей, и кое-где эмоции вышли из-под контроля. Но я думаю, что мы не допустим эксцессов.

— Кто это мы? — спросил я.

— Простите, пожалуйста, — Читвуд виновато улыбнулся. — Упустил из виду. Я капитан, начальник полиции Западной Альбертии.

Шартелль с интересом оглядел нашего гостя.

— Выборы будут проходить под вашем контролем, капитан?

— Не совсем так. Наша работа будет состоять в том, чтобы собрать урны для голосования, убедиться, что пломбы не повреждены, и перевезти в безопасное место для подсчета голосов. Место мы держим в секрете. В избирательные участки допускаются представители заинтересованных сторон.

— Вы ожидаете беспорядков?

Читвуд кивнул.

— И немалых. Выборы здесь всегда вызывали волнения. Местный люд вспыхивает, как порох. А тут еще хулиганы.

— Хулиганы?

— Именно. У каждой партии есть банды наемных громил. Избивают оппозицию, срывают собрания, запугивают избирателей. Иногда нам приходится разбить пару-тройку носов, а кое-кого посадить за решетку. Такие банды есть и у партии вождя Акомоло. Я думаю, они становятся неотъемлемой частью предвыборной кампании. Традиции, наверное.

— Как же вы с ними справляетесь? — спросил я.

Читвуд улыбнулся. Профессионал, он любил говорить о своих делах.

— У нас организованы летучие отряды. Мы непрерывно поддерживаем с ними связь по радио. Они прошли специальную подготовку. Оснащены индивидуальными щитами и крепкими дубинками. Знают, как разогнать толпу. Я думаю, что с десяток таких отрядов могут подавить любой бунт. Попасть в отряд непросто. Там нет никого ниже шести футов ростом. И работа им по душе.

— Где вы ожидаете самых серьезных беспорядков? — осведомился Шартелль.

— Здесь, в Убондо, это самая взрывоопасная точка. Еще в Барканду, но столица вне моей юрисдикции. Отдельные вспышки могут возникнуть в небольших городках. Впрочем, беспокоиться не о чем. Мы справимся.

— Каким представляется вам исход выборов, мистер Читвуд?

Прежде чем ответить, он вновь поднес бокал ко рту.

— Этот же вопрос задавал мне и Даунер. Я — полицейский, а не политик, но должен сказать, господа, что вы лишь выполняете порученное вам задание.

— То есть делаем то, что нам говорят.

Читвуд поставил бокал на стол.

— Я здесь уже пятнадцать лет. Приехал из Ганы, а до этого служил в Восточной Африке. Начал в Палестине во время того конфликта, совсем мальчишкой. Побывал в нескольких странах, получающих независимость. И каждый раз этот процесс сопровождался насилием. Свою задачу я вижу не в том, чтобы предотвратить насилие, это невозможно, но свести его к минимуму. Если нам это удастся, значит мы честно выполнили свой долг.

— Вы вот заметили, что мы лишь выполняем порученное нам задание. Наверное, вы можете что-то добавить?

— Да. Полицейскому приходится быть в курсе слухов. Если верить самому свежему, Акомоло черпает деньги из казны провинции, чтобы купить выборы, и в этом ему помогает ваше ЦРУ. Об этом говорят в университете. Да и прочие слухи на том же уровне.

— Но это ложь, — бросил Шартелль.

Читвуд кивнул.

— Разумеется. Во-первых, если б сторонники премьера захотели воспользоваться казенными деньгами, они не стали бы получать их через министерство финансов. Слишком много чеков. Они действовали бы через корпорацию регионального развития: основали бы собственную компанию, дали бы ей контракт на возведение школы или больницы, вдвое завысив затраты. Для интеллектуальных снобов в университете денежные отношения — еще темный лес.

— А Национальная прогрессивная партия в них разбирается?

Читвуд улыбнулся.

— Я уверен, что альбертийские политики давным-давно овладели всеми способами добывания денег. Но это не моя епархия. У меня другие заботы.

— Какие же? — Шартелль поднялся, подошел к столу, взял бокал Читвуда.

— Побольше виски, пожалуйста, — он подождал, пока Шартелль не принес ему полный бокал. — Видите ли, я не люблю сюрпризов. Сюрпризы хороши на рождество или на день рождения, но для полицейского они просто беда, — он пригубил виски. — Для политика тоже, смею заметить.