Дикий город - Томпсон Джим. Страница 16

— Вот черт, — поежился Багз. — О чем мы вообще толкуем? Я занят, я почти не знаю эту девушку, и...

— Работа может минутку подождать. А ты, возможно, успел узнать ее слишком хорошо. Ты чувствуешь, что знаешь ее слишком хорошо, и тебе не нравится то, что ты знаешь.

— Ради Бога, Форд! Я уже сказал тебе, что...

— Ну почему ты не хочешь признаться? Выдави, выплюнь это из себя. Скажи, что она очень даже хороша для того, чтобы с ней поиграться, но недостаточно хороша для чего-то большего.

«Ну ладно, — с яростью подумал Багз, — я действительно так думаю, ну, что-то в этом роде. Но какое право ты имеешь осуждать меня за это?»

Вслух он этого, правда, не сказал. Вообще ничего не сказал.

Хотя мог бы.

Форд неотрывно смотрел на него. Губы его скривились, на лице застыла маска неприкрытого изумления.

— Ладно, — скептически произнес он, — пусть я буду сукиным сыном. Никогда в жизни не позволял кому бы то ни было так называть меня, но себе самому могу это позволить. Пусть я буду грязным, сволочным сукиным сыном! А такой вот воробышек вроде тебя... Глупый, упрямый хрен, который за всю свою жизнь не совершил ни одного правильного поступка, только гадил повсюду, и ты думаешь...

Он медленно повернулся и пошел прочь.

Что-то бурча под нос в свое оправдание, Багз вернулся в отель. А может, он и в самом деле загубил свою жизнь? Точнее — поскольку его вины в этом не было, — кто-то другой загубил ее. Именно поэтому ему надо было теперь поступать предельно осторожно? Не так уж он был молод, и потому любой опрометчивый шаг мог навсегда погубить его.

Но с чего — и это было совершенно непонятно Багзу, — с чего это вдруг на Форда нашло желание читать ему нотацию насчет Эми? Сам дерьмо дерьмом, взяточник и мошенник! Эми же была милой, чистой девушкой, а он превращал ее черт знает во что, во всяком случае, отнюдь не такое чистое и милое. Да еще вдруг взял и стал говорить ей всякие гадости в присутствии незнакомца! Такой уж он был тип, раз повел себя таким образом. И эта же девушка разрыдалась, когда он проявил вполне естественный интерес к тому, что было до того, как он появился здесь!

«Черт побери, — подумал Багз, — ведь я же не сказал ничего такого, что могло задеть ее, правильно? Она же продолжает встречаться с ним, разве не так? Я же только сейчас впервые увидел ее, верно? Черт...»

Черт, черт, черт!

Багз стоял в углу сводчатого вестибюля, короткими, гневными затяжками расправляясь с сигаретой. Машинально он заметил, что Розали Вара уже вернулась с ужина, или где она там была, и снова принялась за работу в мезонине.

Заметив, что он смотрит на нее, она игриво махнула рукой. Багз вяло улыбнулся ей в ответ и побрел к лифтам.

«Какой же я все-таки дурень, — подумал он. — Из мухи сделал слона. Поставил телегу на милю впереди лошади». У него была уйма времени поразмышлять об Эми Стэндиш — о ней или любой другой женщине. Подумать о чем угодно, кроме разве что работы, и держаться подальше от всяких неприятностей. Так оно и было бы, не позови его Форд в том чертовом кафе и не начни вести себя как последний грязный сукин сын, коим он, по его же собственному признанию, и являлся.

А может... Может, все это и к лучшему? Может, Форд оказал ему своего рода услугу? Он не чувствовал страха, хотя конечно же был потрясен всей этой историей, приключившейся с Дадли. А потом к нему подвалил Форд и отвлек от мыслей о Дадли, после чего смерть его стала восприниматься уже без былого потрясения, и он оказался готов к тому, чтобы в присутствии Форда и без излишней нервозности вообще говорить о смерти.

Да, определенно все складывалось к лучшему. Средства, возможно, подобрались не лучшего пошиба, но зато результат оказался совершенен. Потому что сейчас он чувствовал себя уверенно. Незадолго до того попал было в переплет, который мог обернуться для него самым печальным концом, но сейчас ощущал себя в полной безопасности.

Но почему же на душе так паршиво?

Ну почему он то и дело попадает в какие-то неприятные истории?

Глава 7

Когда началась Вторая мировая война, Багз работал охранником на авиационном заводе. С самого начала ему почти всегда поручались дежурство в ночную смену или охрана каких-нибудь объектов. Для более солидной должности, которой можно было бы гордиться, Багзу не хватало образования, однако даже на своем посту, сколь бы невысоким он ни был, предоставленная ему власть все же способствовала поддержанию собственного чувства самоуважения.

Следовало признать, что данная конкретная работа считалась весьма приличной, и Багз делал все от него зависящее, чтобы зацепиться за нее. Он выполнял все, что от него требовалось, не делал ничего, что было запрещено, и во всех мелочах следовал существующим предписаниям и инструкциям. Однако, как выяснилось, даже этого усердия оказалось недостаточно.

Как-то раз на завод пришла жена главного инженера. При себе у нее, как и полагалось, был пропуск, и находился еще какой-то запечатанный сверток. Несмотря на ее отчаянные протесты, Багз настоял на том, чтобы женщина раскрыла его — там оказалась упаковка женских гигиенических прокладок.

Завод дама покидала в слезах. Примерно через полчаса — ровно столько времени ушло на то, чтобы дама позвонила мужу, а тот в свою очередь связался с заводским управляющим — Багзу был вручен конверт с окончательным расчетом и уведомлением об увольнении.

А это автоматически лишало его права на отсрочку от службы в армии. Призванный в ряды вооруженных сил, Багз был определен в военную полицию. Как-то однажды вечером он охранял ангар с боевыми самолетами, когда на глаза ему попался человек, облаченный в форму русского офицера, который прохаживался между самолетами. Остановленный Багзом, мужчина похвалил его за проявленную бдительность и предъявил документы американского генерала.

Ни больше, ни меньше. Как Багз заявил во время заседания трибунала, документы этого человека показались ему подлинными, да и самого генерала он тоже узнал в лицо. И все же весь этот маскарад был определенно глупой выдумкой, нарушением всех существующих правил, а потому Багз, действуя строго в рамках предоставленных ему полномочий, вознамерился отконвоировать генерала на контрольный пост, где дежурный офицер мог бы разобраться с этим делом. Генерал отказался подчиниться, причем сделал это в резкой, гневной форме, и, развернувшись, пошел прочь. Багз приказал ему остановиться, а когда тот отказался подчиниться, выстрелил ему в бедро.

Эта пальба стоила ему двух лет службы в штрафбате. Его также приговорили к увольнению с лишением чинов, знаков отличия и права на пенсию, однако вышестоящая судебная инстанция смягчила приговор, отменив упомянутые лишения, а также выплатив ему задержанное денежное содержание за шесть месяцев.

В итоге Багз оказался в Сан-Диего, где проживал полученные деньги. Именно там он и встретил свою будущую жену.

Произошло это в воскресенье в известном — по праву — городском зоопарке. Багз стоял перед клеткой с обезьянами в окружении толпы, кидавшей животным арахис и наблюдавшей за их кривляньями. Багз стоял, тоже пялил глаза и улыбался, думая о том, как хорошо он смотрится в своем новом костюме, и совершенно не заметил, как сзади к нему подобралась одна из обезьян, подхватила с пола пригоршню собственных экскрементов и запустила ими в Багза.

Ну что тут говорить — вид у него стал такой, словно он только что выкарабкался из городской канализации. А уж смеху вокруг было — хохотали все до упаду. Он же совершенно не представлял, что ему теперь делать, как преодолеть по городу десять миль и добраться до дома, где можно было бы переодеться и почистить одежду.

Неожиданно он почувствовал легкое прикосновение чьей-то руки и, подняв взгляд, увидел лицо, которое не смеялось, но, напротив, казалось сочувствующим и внимательным. Позже он отметил, что лицом дамочка тянет лет на сорок, но в тот момент она показалась ему настоящим ангелом.