В поисках идеального мужа - Томсон Вики Льюис. Страница 24

Он наивно думал, что от присутствия Клео ему будет легче. И даже если придется продать ранчо, то с Клео жизнь не потеряет смысл. Но она не хочет быть женой владельца ранчо.

Если окажется, что Клео беременна, то она, как и обещала, отдаст ребенка ему на воспитание. Потому что она человек слова. Он справится с этим, на какие бы жертвы ему ни пришлось пойти. Но вот только он будет воспитывать ребенка уже не в «Шепоте ветров».

Для подстраховки Клео должна была снимать еще одного ковбоя, но после Тома вряд ли получится что-нибудь стоящее.

Она оставила машину на опушке, недалеко от поляны для пикников. Здесь они договорились встретиться с Джеком.

Клео приложила руку к животу. Конечно же, она не беременна. Нужно просто уехать из Монтаны, перестать думать о Томе, и эти сумасшедшие мысли исчезнут сами собой. Даже думать не хочется, как она скажет отцу о своей беременности. Но ей не придется делать это, потому что она не может сейчас носить под сердцем ребенка Тома.

Клео собиралась фотографировать Джека у старой ели. На стволе были вырезаны сердце и инициалы, оставленные молодыми влюбленными, готовыми рассказать всему миру о своей любви. Как все просто и красиво. Ты находишь хорошего человека, влюбляешься в него и обещаешь быть с ним, пока смерть не разлучит вас. И не нужно оценивать кандидатов, позирующих перед камерой, а потом встречаться раз в две недели для занятий сексом.

Клео поняла, что это не для нее — она не смогла бы находиться вдалеке от Тома так долго. Похоже, она вообще не выйдет замуж. Как сказал Том, она не может делать что-нибудь наполовину.

Джек приехал на сверкающем черном пикапе.

Он подошел к ней уверенной походкой, говорившей о высокой самооценке. Это был хороший знак. Обычно такие люди уже знают, как вести себя перед камерой, и выглядят необыкновенно сексуально. Он коснулся ковбойской соломенной шляпы.

— Отлично выглядите, мэм.

— Спасибо, ты тоже. — Она не лукавила. Узкие джинсы, начищенные ботинки, рубашка, обтягивающая рельефные мускулы, ласковые карие глаза. Женщины сойдут с ума, глядя на него в следующем году. Только Клео не чувствовала ничего подобного.

Сейчас она настроится, думала она. Просто волна возбуждения, которая обычно охватывает ее во время съемок, немного запаздывает.

— Как я уже говорила, я хочу фотографировать тебя у того дерева. — Клео пошла к ели, и Джек последовал за ней.

— Я знаю парня, который вырезал эти инициалы, — улыбнулся он.

— Правда?

— Да, мы вместе ходили в школу. Говорят, у него с Донной сейчас уже пятеро детей.

Клео невольно прикоснулась к своему животу.

— Правда? А ты? У тебя есть дети?

— Нет, и не уверен, что будут, — слишком много забот.

— А что думает об этом твоя девушка? Джек посмотрел на нее.

— Вообще-то мы с Сузанной из-за этого и расстались. Она сейчас замужем, и у нее уже есть ребенок.

— Прости. — Клео почувствовала себя неловко. Зачем-то начала копаться в чужой жизни. — Зря я это…

Он лениво усмехнулся.

— Да ничего. Такие вопросы обычно задают, когда хотят узнать, свободен ли парень. Что ж, я свободен. А как насчет вас? Есть в вашей жизни кто-то особенный?

Вот он, подумала Клео, — тот, кого она искала, ее идеальный муж: ровесник, ну, может, на пару лет моложе; отлично выглядит и наверняка неплох в постели. Любитель легкой жизни, без сомнения и он не отказался бы от жены, появляющейся не чаще раза в две недели. Жаль только, что Клео такой муж уже не казался идеальным.

— Кажется, я тоже задаю слишком личные вопросы, — сказал он. — Простите.

— Да нет, не слишком личные. — Клео попыталась выбросить Тома из головы. Не вышло. — Да, есть один человек.

— Я так и думал. Такой блеск в глазах бывает у женщин либо когда они влюблены, либо если у них лихорадка. Я рад, что вы здоровы.

— Да, здорова, — сказала Клео. — Просто понемногу схожу с ума. Что ж, начнем.

— Я готов.

Клео велела ему опереться на дерево и начала снимать снизу. Так он выглядел крупнее и намного сексуальнее на фоне массивного дерева. Раньше она непременно отреагировала бы на эту позу, но сейчас внутри было тихо, словно она фотографирует стог сена.

— У тебя красивое тело, — сказала она тоном врача, ставящего диагноз.

— Спасибо.

Клео проклинала себя. Ей нужно во что бы то ни стало настроиться на работу, у нее не так уж много времени.

— Скажи мне, что больше всего тебе нравится в женском теле? Сделай это как можно сексуальнее, мы должны вложить в этот снимок немного страсти.

— Ну, я бы сказал, что больше всего люблю грудь. Я люблю касаться ее, держать, целовать, особенно если и самой женщине это нравится. — Глаза у него затуманились желанием. — И сосок — как он затвердевает, когда я провожу по нему языком.

Клео пользовалась моментом и делала снимки один за другим, но чувствовала, что потеряла чутье, интуицию, которая раньше сама двигала ее пальцами. Хоть Джек уже настроился на нужный лад, сама она ничего не могла с собой поделать — он совсем не волновал ее, потому что… потому что это был не Том. Эта мысль вдруг озарила ее с такой ясностью, что Клео едва не выронила фотоаппарат из рук. Случилось то, чего она больше всего боялась, — она потеряла дар создавать снимки, которые сделали ее знаменитой, и никогда не сможет вернуть его назад.

Глава 14

Том вышел на крыльцо как раз в ту минуту, когда машина Клео тронулась. Она уехала делать последние фотографии, и внутри у Тома все сжалось, когда он представил ее знойный тон и вожделение в глазах у мужчин, глядящих в объектив ее фотоаппарата.

Что ж, это ее работа, и она будет заниматься ею, хочет он того или нет. А ему лучше подумать о чем-нибудь более насущном. Например, как найти необходимые деньги, чтобы выплатить долг. Вздохнув, он направился к себе в кабинет.

Том спустился в столовую к обеду, надеясь увидеть Клео. Но ее за столом не оказалось. Он поговорил с гостями и даже посмеялся с ними, чтобы они не догадались, как тяжело ему сейчас.

Мимо прошла Хуанита с тарелкой горячей картошки и остановилась возле него.

— В два часа она будет фотографировать Розу и Питера в конюшне. Если тебе это интересно.

— Спасибо.

Хуаниту не обманешь, под маской от нее не скроешься. Возможная потеря ранчо беспокоила и пугала Тома, но страх потерять Клео был куда сильнее.

— Не хочешь присесть и перекусить немного? спросила Хуанита. Том отрицательно качнул головой. — Сделай так, чтобы она осталась, Том.

Он попытался улыбнуться.

— Не думаю, что у меня это получится.

— А ты старайся. — Хуанита нахмурилась и пошла обслуживать гостей.

Он бы постарался, он бы сделал все что угодно, если бы знал, что это поможет. Но он уже отдал ей всего себя вчерашней ночью, и этого, похоже, недостаточно. Поговорив с гостями еще немного, Том вышел из столовой. Завтра к этому времени ее уже здесь не будет. Смириться с этим было невозможно, но Том понятия не имел, что делать.

Он вышел к загону, оседлал своего коня и сразу пустил его галопом. Но на этот раз стремительный бег не принес ни покоя, ни утешения. Он повернул лошадь к дому и, издали увидев ранчо, заметил, как Клео въехала во двор и оставила машину у домика. Внутри у Тома все затрепетало. Невидимая связь между ними становилась все сильнее. Интересно, будет ли он ее чувствовать, когда между ними лягут две тысячи миль? Он-то да, а вот Клео вряд ли.

Том подъехал к загону и расседлал лошадь. Надо бы еще раз поговорить с Клео, хотя бы коротко. Быть может, это его последний шанс.

У конюшни Том услышал детский смех и улыбнулся. Если бы это были их дети… Пустые мечты.

Хуанита сидела на рулоне сена и увидела Тома сразу же. Клео не замечала его, увлеченная работой.

— Какой красивый кувырок, Питер, — говорила она, — сделай-ка так еще раз.

— А хочешь посмотреть, как я кувыркаюсь? выкрикивала Роза, прыгая в ворохе сена.