Опасный поцелуй (Самозванка) - Торнтон Элизабет. Страница 30

Дебора покачала головой.

— Я не знаю.

— Напрягите свой ум, — настаивал Грей. Она надолго задумалась, потом сказала:

— Должно быть, он не спит по ночам и дрожит от страха за свою шкуру. Больше у меня нет никаких соображений.

— Или он в курсе дела, что Квентин потерял память, а также уверен, что вы не разглядели его как следует той ночью.

Слова Грея взбудоражили ее мысли.

— Но ведь никто не знает о состоянии Квентина, кроме мисс Хейр и супругов Моффат.

— Да, я знаю. Но еще раз освежите свою память, Дебора. Сказали ли вы что-либо французским властям, когда они вас допрашивали?

— Нет. Я сказала им, что мы с Квентином сразу убежали, когда услышали выстрел. Я не говорила им, что он был свидетелем убийства. Они сами видели, что Квентин находится в шоке, но не знали, что он потерял память. Я и сама не знала об этом до самого отъезда из Парижа. Я испугалась за его состояние и послала за доктором.

— Квентин был обследован доктором вечером накануне отъезда из Парижа?

Она кивнула.

— Ага! — многозначительно сказал Грей и откинулся на спинку стула. — Наконец-то я что-то начинаю понимать,

— О чем вы?

— Вероятно, сообщение о потере Квентином памяти было передано убийце в Англию. Вот поэтому он не предпринял никаких попыток найти вас.

Грей посмотрел на Дебору горящими от вдохновения глазами.

— Вы не можете себе представить, как все удачно для вас сложилось, Дебора. И как нам всем повезло. Вы скрылись до того, как французы осознали, что Квентин представляет угрозу для их агента. Теперь все стало на свое место, цепь нелепых событий обрела свой смысл. Дебора попыталась возразить.

— Мне кажется, что наибольшая удача выпала на долю агента. Если то, что вы говорите, правда, он знает, что находится в безопасности, в то время как Квентин и я всегда должны быть настороже. Поэтому я не желаю, чтобы Квентин уезжал в школу.

— Гм… — в раздумье протянул Грей. — Зря вы думаете, что я отошлю мальчика в Итон до того, пока не буду твердо уверен, что ему ничего не грозит.

Она беспомощно развела руками.

— Но что можно предпринять? Я хочу, чтобы Квентин жил нормальной жизнью, но так боюсь, что если он покажется на людях, то за ним сразу начнется охота.

Грей молча разглядывал девушку,

— А за себя вы никогда не беспокоились, Дебора Вейман?

Она была настолько поражена его тоном, что вскинула голову и бросила на него взгляд широко раскрытых вопрошающих глаз. Тронутая мягкостью его голоса, Дебора ответила искренне и не раздумывая:

— Мне было страшно до смерти, но так было почти всегда в моей жизни.

Когда в его взгляде сверкнуло любопытство, она вновь быстро нырнула в свою защитную скорлупу.

— Все-таки куда мы денемся отсюда? Я уверена, что у вас есть на этот счет какие-то соображения.

— Разумеется. У меня масса соображений.

Грей позволил ей перевести разговор на другую тему, но взял в памяти на заметку ее невольное признание. «Мне было страшно до смерти, но так было почти всегда в моей жизни».

Он достал табакерку, взял оттуда щепотку и вновь захлопнул крышку. Делая вывод из состоявшейся беседы, Грей произнес:

— Мы должны показать убийце, что ни вы, ни Квентин не можете опознать его.

— А как вы собираетесь это сделать?

— Очень просто. Я заберу вас обоих в Лондон и представлю где только возможно. Нет смысла скрывать потерю Квентином памяти. Мы, наоборот, разгласим этот факт как можно более широко. Мы объясним всем, что смерть отца повредила его ум. Если кто-то воспользуется моментом и совершит необдуманный и опасный поступок, тот, за кем я охочусь, окажется в моих руках. Но это маловероятно. Он бы сделал попытку убрать свидетелей раньше. Нет, наш преступник вздохнет немного свободнее, когда убедится своими глазами, что находится в полной безопасности.

Едва он кончил выкладывать свое предложение, как Дебора буквально взорвалась.

— Это невозможно! Вы надеетесь, что потрясение, которое испытает мальчик, увидев рядом с собой убийцу своего отца, пробудит его память? Не так ли? В вашем министерстве затаился шпион, и вы рассчитываете, что мальчик разоблачит его?

Лицо Грея в одно мгновение стало суровым.

— Это ложь! Оскорбительная ложь! Вы сказали мне, что доктор выразил малую надежду на восстановление памяти Квентина. Однако если это случится и он сможет опознать убийцу своего отца, то это было бы подарком судьбы. Что в этом плохого? Неужели вы ничего не поняли? Пока эта личность прячется в тени, ваша жизнь и жизнь Квентина всегда висит на волоске.

Дебора вскочила на ноги, уперлась кулаками в стол.

— Нет, я все понимаю. Все до малейшей детали. Кто может понимать вас лучше, чем я, одна из ваших жертв? Квентин и я только орудие в ваших руках. Наживка на крючке!

Молнии, вылетевшие из его глаз, словно обожгли ее.

— Не будьте такой дурой! Показывая вас с Квентином преступнику, мы подвергаем вас обоих минимальному риску. Разве это не понятно? Убийца думает, что он в безопасности. Кроме того, вы с мальчиком будете тщательно охраняться. Наконец, через пару недель вы можете отправиться в мое поместье в Кент. Если у вас есть лучший план, я готов его выслушать.

— У меня нет никакого плана, но то, что вы предлагаете, слишком опасно. Я не позволю вам этого. Вы слышите? Никогда не позволю!

— Вы мне не позволяете?! Вы не должны говорить в таком тоне, Дебора. Вы можете поступать как вам заблагорассудится, но, нравится вам это или нет, в любом случае Квентин едет в Лондон со мной.

Их взгляды встретились в безмолвном поединке. Глухим, но твердым голосом она заявила:

— Я не расстанусь с Квентином, пока не буду уверена, что он вне опасности.

— Это означает, что вы принимаете мое приглашение?

— Приглашение?! — Она издевательски расхохоталась. — Это не приглашение, это насилие надо мной в вашей обычной манере.

Грей долго глядел на нее — внимательно и с любопытством, словно видел ее впервые.

— Прошу прощения, — сказал он. — Мне кажется, вы как-то странно влияете на меня. Уверяю, я не такой деспот по отношению к женщинам, как вы обо мне думаете. Наоборот, и вы, наверное, об этом слышали, меня ценят за обходительное обращение с дамами.

Оставив без внимания ее язвительную усмешку, Грей продолжал:

— Все будет просто великолепно. Вам понравится моя матушка, и я не сомневаюсь, что вы понравитесь ей тоже. Вы ведь являетесь вторым опекуном Квентина и имеете определенные права. Вы будете гостьей в моем доме, гостьей моей матери и с вами будут обращаться как с членом семьи. Конечно, я надеюсь, что вы позволите мне иногда руководить вашими поступками. Я хочу, чтоб мы заранее об этом договорились. Я должен быть уверен, что вы полностью мне доверяете, иначе наша задумка с треском провалится. Я обещаю, что вы проживете с Квентином у нас в Кенте всего несколько недель. Я не собираюсь использовать мальчика как приманку. Есть другие способы разоблачить мерзкого негодяя. Все, чего я добиваюсь, это заставить его потерять бдительность. Рано или поздно он допустит ошибку.

В конце концов Дебора сдала свои позиции под его неустанным натиском. Пока Квентин находится под его влиянием, он всегда будет верховодить ею, даже если ей не будут нравиться какие-то его предложения. На словах все выглядело замечательно. Убийца почувствует облегчение, узнав, что Квентин потерял память. Но уверенности в успехе затеи не было. И она совсем не была убеждена, что предатель в министерстве и убийца лорда Баррингтона — одно и то же лицо. Но лорд Кендал верил в это, и никто и ничто не могло заставить его переменить свое мнение. Правда, было слишком много «если» в его рассуждениях, чтобы она чувствовала себя абсолютно спокойной.

На самом деле больше всего Деборе хотелось отвезти Квентина к его дяде в Вест-Индию, но она знала, что лорд Кендал никогда на это не согласится. Он воспринимал это как проявление трусости. Так он ей это и сказал. Она предпочитает спасаться бегством, а не сражаться на поле боя. Да, она не могла поменять свой характер, также как и не мог измениться лорд Кендал. Для нее важнее всего было благополучие Квентина, а для него, вероятно, поимка шпиона, вредящего его стране, и месть за убитого друга.