Легенда о нефритовом соколе-1: Путь Кланов - Торстон Роберт. Страница 26

VII

Припав к окуляру телескопического видоискателя, снятого, должно быть, с какого-нибудь отслужившего свой век полевого орудия, Эйден поймал в поле зрения вольнорожденного, которого ему нечем было убить. В его распоряжении имелся лишь лазер средней мощности (ЛСМ), запас энергии которого был почти на нуле. Максимум, на что мог надеяться Эйден, стреляя на такое расстояние, — так это вызвать у своего противника приступ тошноты. Возможно, это было глупостью с его, Эйдена, стороны — ограничиться одним-единственным видом оружия. Тем более что остальные сибы, все как один, указали в своих заявках еще и пулеметы и РБД — ракеты ближнего действия.

Вольнорожденный, чья задача была противостоять Эйдену на этом участке учебного поля боя, вид имел самый что ни есть заурядный. Очень короткая, ежиком, стрижка. Эйден слышал, что у вольнорожденных кадетов так принято — они хотели и в этом отличаться от вернорожденных. Что-то, возможно именно отсутствие волос, придавало лицу вольнорожденного красноватый оттенок, делая его едва ли не демоническим.

В динамиках сквозь треск помех раздалось чье-то замысловатое ругательство в адрес вольнорожденных ублюдков. Ругань как вид творчества в учебно-тренировочном лагере, можно сказать, поощрялась. Считалось, что крепкое словцо поднимает дух. Поэтому каждый из сибов изощрялся, как мог.

Неподвижность боевого робота не позволяла Эйдену увидеть, кого же из его сотоварищей достали «вольнорожденные ублюдки». Во всяком случае это была не Марта. Он все равно каждый раз узнавал голос Марты, даже искаженный динамиками до неузнаваемости. Марта сейчас тоже в одном из восстановленных боевых роботов. Эйден никак не мог свыкнуться с ее теперешней сдержанностью. За год, прошедший между убийством Джоанной Эллиса и сегодняшним днем, дистанция между ними еще более увеличилась. Временами они по-прежнему встречались в постели, но даже совокупления отныне не сближали, & разделяли их. Секс с ней был не хуже, но и не лучше секса, который он, Эйден, мог бы иметь с любой девушкой из их сиб-группы.

Эйден вглядывался в вольнорожденного. Видоискатель старый, разболтанный, давал некачественное изображение, но другого «окна в мир» у Эйдена не было. Он находился внутри корпуса «Огненного мотыля», представлявшего собой почти бесполезную груду металла, но «вполне пригодного для начальной стадии обучения», по словам Джоанны. Остальные его товарищи тоже заперты в таких же, «вполне пригодных» железных гробах. Корпус и верхняя часть «Огненного мотыля» были относительно целыми, «ноги» же и ходовой механизм — совершенно искорежены, поэтому передвигаться по местности робот не мог. Проверив соединенный с правой «рукой» ЛСМ «Мотыля», Эйден выяснил, что эффективный радиус действия лазера сейчас составляет треть от нормального. В лучшем случае можно надеяться лишь парализовать противника, и то если повезет. Эх, надо было все-таки укомплектоваться РБД, а не ЛСМ. Если бы не Джоанна!.. Две ночи назад, когда он последний раз был с ней, Джоанна посоветовала не включать в заявку слишком много оружия. По ее словам, минимальная заявка ценилась куда больше, кроме того, такая заявка давала ему право прятаться на местности, а не сводить бой к тупому огневому противостоянию. А при подведении итогов минимальная заявка приносила куда больше очков в случае, если боевое задание успешно выполнено.

Робот раскачивался при малейшем движении Эйдена, который знал, что это сделано специально для усложнения задания. Кадетов предупреждали, что при поломке в ходовой части стабилизирующие гироскопы боевого робота, как правило, выходят из строя. Поэтому на водителя такой поврежденной машины ложится дополнительная задача: постоянно удерживать корпус робота в вертикальном положении. Эйден чувствовал, как многотонная груда металла, соединенная с ним нейрошлемом, немедленно отзывается не то чтобы на движение — на одну только мысль о движении.

Впрочем, если верить инструкторам, пройдет еще немало времени, прежде чем сибы будут допущены к управлению полноценными боевыми машинами. Ну а пока у Эйдена была только лазерная пушка, и он имел возможность двигать «руками» и корпусом робота.

Эйден ударил лучом в противника. Ему показалось, что прицелился он хорошо, но луч прошел в нескольких метрах выше головы вольнорожденного. Эйден выстрелил еще раз. На этот раз луч прочертил слабый след на грунте в паре метров от ног противника.

Перед началом учебного сражения сибам было сказано, что вольнорожденные кадеты в этом бою должны отрабатывать технику борьбы с боевыми роботами противника, а в задачу вернорожденных входила отработка противопехотной тактики. Помнится, Эйдена это несколько удивило: зачем понадобилось использовать вольнорожденных, которых путь Клана заранее обрекал на поражение? Не может низшая каста одержать верх над высшей. В бою же вернорожденные сражаются лишь с вернорожденными, а ситуация, когда вернорожденным противостоят вольнорожденные, попросту невозможна.

Так же как и сибам, вольнорожденным кадетам перед боем было позволено выбирать оружие. Противостоящий Эйдену кадет вооружился парой гранатометов и уже сделал несколько выстрелов по Эйдену. Но, как и Эйден, промазал. Несколько гранат разорвались на корпусе «Огненного мотыля», не нанеся машине существенного вреда.

Внутри робота почти вся аппаратура была демонтирована. Джоанна заявила, что сделано это в интересах кадетов, дабы не усложнять им задачу. С пульта управления сняли все мониторы, а из компьютерной начинки осталось лишь то, без чего управление машиной стало бы просто невозможным. То же самое касалось и регистрирующей аппаратуры. Запись поведения водителя-кадета во время учебного боя поступала непосредственно на командный пункт к офицерам-инструкторам. Именно по этим записям потом и выставлялись оценки.

Единственным регистрирующим прибором на мостике оказался датчик температуры в рабочих отсеках машины, но и его показания, как наверняка знал Эйден, были чистой липой. Двойная термоизоляция машины практически исключала возможность перегрева из-за высокой температуры снаружи, однако в принципе возможен перегрев из-за неполадок в работе самого механизма. Вероятность этого ничтожна, во все же инструкторы считали необходимым заставлять кадетов помнить об этом, и поэтому в учебных машинах устанавливались псевдорегистраторы, наподобие того, что был на пульте у Эйдена. По сигналу с командного пункта на мостике у кадета вспыхивал индикатор, указывающий на перегрев отсеков, после чего кадет считался условно мертвым, заживо сгоревшим на мостике. Избежать «смерти» можно единственным способом — не теряя ни секунды, катапультироваться. После чего машина считалась уничтоженной и исключалась из плана сражения.