Кошки в доме - Тови Дорин. Страница 12

Как мы доехали, понятия не имею. Попробовали сбросить скорость — никакого толку, только у прохожих появилось больше времени таращить глаза. Попробовали прибавить скорости — и Саджи истерически метнулась под педаль сцепления, чуть не отправив нас всех на тот свет. Мы посадили ее в корзину к котятам, надеясь, что они приведут ее в себя, — и через пятьдесят ярдов должны были снова остановиться и вытащить ее из корзины, пока она их не передавила. Затем, едва мы завершили эту операцию и привязали корзину на место, как раздался оглушительный вопль —Соломон просунул свою большую глупую башку в отверстие и повис, задыхаясь и визжа от ужаса, а его голова торчала наружу точно охотничий трофей на стене.

Это была одна из самых страшных минут в моей жизни. Даже Чарльз словно обезумел. Выпрыгнул из машины, захлопнув дверцу, чтобы Саджи не выскочила следом за ним, и начал торопливо выворачивать на траву содержимое своих карманов. В ответ на мой вопрос, что с ним, он крикнул, что ищет перочинный ножик.

— Есть только один способ спасти Соломона — расширить отверстие!

— И убить его, — крикнула я. — Между шеей Соломона и краем отверстия и пчелиного жала не просунуть, не то что лезвие ножика! Вот посмотри.

Я протянула руку, чтобы продемонстрировать, как крепко Соломон застрял, — и Соломон тотчас прокусил мне палец до кости. «Ну, — подумала я, — если у него хватает сил на это, так он выдержит и то, что я сейчас сделаю!» Я прижала ладонь к его мордочке, зажмурилась и надавила. Раздался звук, словно кто-то всасывал воздух, Соломон успел, на счастье, укусить еще один палец, и его головка провалилась внутрь, как пробка в бутылку.

И мы покатили дальше. Дантов Ад на колесах. Роковое отверстие заткнуто шарфом, моя рука замотана полотенцем, а Саджи, причина всего, кружит и кружит по машине, как юла. В Гладстонбери мы нашли лавку, где продавались корзины, купили самую большую с крышкой и засадили в нее Саджи. Теперь она хотя бы лишилась возможности прыгать на нас и на педали, зато всю свою энергию начала расходовать на вопли.

Мы не чаяли добраться до Холсток живыми. И изумились еще больше, когда все-таки добрались до питомника и открыли корзины. Из одной грациозно вышла Саджи, безмятежно-спокойная, и испустила приветственный крик. Из другой вывалились четыре игривых котенка, ничуть не утомленных дорогой, и первым вывалился Соломон, а мы-то опасались, что он сляжет! 

Когда мы попрощались с ними, они ползали вверх-вниз по сетке своего вольера, словно гусеницы. Однако мы договорились позвонить вечером в питомник, чтобы узнать, как они себя чувствуют. Чарльз опасался, что они просто ошеломлены и последствия шока скажутся позднее. Когда после ужина я услышала, как он позвонил миссис Фрэнсис, а затем испустил стон, то решила, что его предчувствия сбылись. Однако, положив трубку, он заверил меня, что все в полном порядке. 

— Просто Саджи разглядела Рикки в другом конце питомника и принялась приветствовать его во весь голос, а котята, — добавил он мрачно, — нас подвели: им так понравился их уютный, блистающий чистотой ящик с землей, что они улеглись в нем спать.

Глава восьмая

УЩЕМЛЕНИЕ ЦЕРКОВНОГО ОРГАНА

— Кошки, — сообщил старик Адамс, уныло облокачиваясь о калитку и нахлобучивая шляпу на глаза, — они почище дьявола будут.

Из его слов мы заключили, что, всем его усилиям вопреки, у Мими опять начался период охоты. Уже три раза она проводила с Аяксом медовый месяц на чердаке, оглашая окрестности экстатическими воплями, и трижды старик Адамс напрасно молился о том, чтобы услышать топоток маленьких лапок. Не только Мими отказывалась побить доходностью клубничные грядки, но и от самих грядок ждать дохода не приходилось — как-то ночью два поклонника Мими затеяли между ними драку и поломали все цветки.

Старик Адамс сказал, что ничего понять не может. Он напрочь отвергал теорию миссис Адамс, будто причина в том, что у Аякса есть жена и он, как и положено хорошему мужу, не желает даже смотреть на других кошек. Старик Адамс обозвал ее старой дурой. Но не потому, что она заговорила о жене Аякса. Все пациенты доктора Такера были знакомы с супругой Аякса, стройненькой, с глазами, кроткой лани по имени Андромаха. У нее имелись два основания прославиться. Во-первых, она укусила рассыльного из бакалейной лавки — многие домашние хозяйки, которых он допек своим нахальством, были бы рады последовать ее примеру А во-вторых, она так любила Аякса, что, и обзаведясь котятами — то есть тогда, когда кошки бросаются на кота и бьют его, едва он появится, — пускала его в корзину к ним. 

Это-то старик Адамс знал. Он сам видел, как могучий, весь в боевых шрамах Аякс нежно вылизывал ушки последней партии своих отпрысков, пока Андромаха принимала солнечную ванну на крыльце. За это старик Адамс назвал его подкаблучным дурнем. Чтобы он сам да стал бы утирать рожи своих детей, пока его супружница греет задницу на солнце?

Однако старик Адамс наотрез отказывался поверить, будто Аякса напрочь не интересуют другие кошки. «Коты, они не дураки», — сказал он. Впрочем, и никто другой этому не верил, пока серия странных событий не заставила их призадуматься. Андромаха, придя в охоту, когда Аякс был отправлен лечить ухо к ветеринару, как-то ночью вылезла через окно кладовой и отправилась прогуляться с котом по кличке Нельсон, который проживал в «Гербе Плотника». Это была дивная майская ночь, воздух благоухал цветущим боярышником, а в роще романтично пел соловей. Аякс был далеко-далеко с пенициллиновым порошком в ухе, а Нельсон был рядом, пылая любовью, и вот через девять недель родилось семь черно-белых котят в корзине на веранде докторского дома, и пищали они голосом Нельсона.

За этими котятами Аякс не ухаживал. Сколько Андромаха ни терлась усами о его усы, сколько ни повторяла, что их отец — ты, глупенький! — и, наверное, во всем виноват пенициллин, Аякс в черном и белом разбирался. И был знаком с Нельсоном. Как-то ночью он его чуть не убил на крыше «Герба Плотника», а когда в следующий раз гостил у Мими, с такими глупостями, как верность жене, ныло покончено. Мими разрешилась шестью крепенькими Аяксиками, и старик Адамс удовлетворенно потирал ладони, но миссис Адамс успешно угасила его радость, повторяя, что, на ее взгляд, нехорошо это, нехорошо, и в конце концов он потребовал у нее ответа, чего она от него-то хочет. Чтобы он свозил чертовых кошек в брачную консультацию?

Естественно, чистейшей воды случайность. Просто Мими принадлежала к кошкам, которые спариваются с трудом. И все равно люди говорили, что от такого поневоле призадумаешься. Однако в тот день, когда старик Адамс сетовал, прислоняясь к нашей калитке, этот поразительный оборот событий был еще в будущем. А мы не ведали, какие нас поджидают трагедии. В тот момент нас заботило только то, каким образом заставить Саджи и четверку маленьких тиранов вести нормальный образ жизни.

Это потребовало массы стараний. Например, когда у нас кто-то гостил, мы уже не могли запирать их в свободной комнате. В то время когда Саджи пользовалась этой комнатой как детской, мы, удобства ради, перетащили туда ящик с песком, и, по убеждению котят, он стал ее обязательной принадлежностью, незыблемой, как Гибралтарская скала. После крайне неловкой ночи, когда Соломон (он по лени никогда не пользовался ящиком перед сном вопреки наставлениям Саджи, а потому вынужден был вскакивать в глухую темень) чуть было не сорвал дверь с петель, вопя, что ему требуется незамедлительно пойти, а мы тщетно втолковывали ему, что ящик на лестничной площадке отвечает самым взыскательным требованиям, гостей туда мы больше не помещали, а сами спали там с котятами, ящиком и прочим, уступив свою комнату гостям.

А гостей нам приходилось отбирать очень тщательно. Одно дело оставить Саджи сидеть на столе во время еды и в случае необходимости быстренько ее убрать, сделав вид, будто мы не понимаем, что на нее нашло — обычно она никогда себе ничего подобного не позволяет. И совсем другое, когда кошка и четыре котенка, едва стол накрыт, шествуют по нему, точно отряд Армии Спасения, и уютно располагаются вокруг судка. Это уже за исключительный случай не выдашь. Бесполезно было и запирать их в прихожей, объяснив, что мы так всегда поступаем, садясь за стол. Они поднимали такой шум, вопили и прыгали на дверь, что гости обязательно просили, чтобы из-за них бедняжечек не запирали, и сами спешили открыть дверь. После чего бедняжечки мчались через комнату прямо на стол с такой целеустремленностью, что последний тупица понял бы, где они обычно сидят, когда мы едим.