Властелин наслаждений - Трапп Джессика. Страница 27

– Кто это?

Во взгляде Годрика читалась молчаливая любовь.

– Твоя новая мама.

– Да? – Голубыми глазами того же оттенка, что и глаза Годрика, девочка посмотрела на Мейриону. – Она мне не нравится.

– Но я не собираюсь занимать место твоей матери. – Мейриона попыталась говорить мягко. Повернув голову, она сердито посмотрела на Годрика. – Я уеду сразу же, как только твой папа позволит мне.

– Никуда ты не уедешь.

Мститель фыркнул, взмахнув хвостом, и Мейриона почувствовала, как от страха у нее засосало под ложечкой.

– Она мне не нравится, – настойчиво повторила девочка и провела крошечной ручкой по шраму на лице Годрика.

– Не все сразу. Надеюсь, постепенно вы с ней поладите.

Глаза девочки удивленно раскрылись, и Мейриона поняла, что раньше он ей никогда ни в чем не отказывал.

– Я не хочу ладить.

Мститель вновь фыркнул.

– Твой конь хочет, чтобы мы спешились, – примирительно сказала Мейриона.

Натянув повод, Годрик наклонился и спустил дочь на землю.

– Она мне не нравится, папа, – снова повторила маленькая фея.

Не отвечая, Годрик спешился, помог Мейрионе сойти с коня и только после этого поцеловал дочь в лоб.

– Все, котенок, хватит об этом.

Темные завитушки заплясали на голове девочки, когда она стала энергично выражать свое несогласие.

– Отвези ее обратно. Мейриона робко улыбнулась.

– По-моему, у твоей дочери прекрасная идея. Взгляд Годрика стал суровым, вся его отеческая нежность вмиг исчезла.

– Замолчите вы, обе.

Решив больше не спорить, Мейриона повернула голову и увидела, как коня повели через двор огромного замка. Обширные размеры двора замка тут же заставили ее осознать тщетность попытки осады, которую может предпринять ее отец. Возможно, ей удастся ускользнуть незамеченной, но как сделать это вместе с Демьеном?

Она поискала взглядом Демьена и увидела, что тот беседует с Байроном, – казалось, брат был вполне доволен тем, что с ними происходило.

Люди Годрика рассыпались по двору, кто-то уже спешился, другие еще сидели на лошадях. К этому времени обитатели замка понемногу начали появляться из затененных дверных проемов, и двор заполнился людьми. Где-то неподалеку раздались ровные удары кузнечного молота, отбивающего металлический ритм.

– Ну, пойдем. – Годрик взял девочку на руки.

– Сколько тебе лет, дитя? – дружелюбно спросила Мейриона, когда Годрик повел их к открытой арке. Девочка поджала губы и вскинула голову.

– Я не хочу говорить с ней.

– Ну-ну, котенок, будь поучтивее. – Годрик погладил темные волосы девочки. – Ей два года, – пояснил он, – и она еще немного застенчива.

Точнее сказать, избалованна, подумала Мейриона.

– Она смешно одета, – произнесла девочка громким шепотом.

– Эту одежду для меня выбрал твой папа. – Мейриона развернула огромное уродливое одеяние, словно бальное платье, и сделала шутливый реверанс. – У него есть такая же для тебя!

Малышка уставилась на нее таким недоверчивым взглядом и так широко раскрыла глаза, что Мейриона рассмеялась. Трудно было винить девочку за манеры, которые она явно позаимствовала у своего отца.

– А как тебя зовут?

– Ну ответь же, пожалуйста, – попросил Годрик.

– Я не хочу. – Кроха спрятала лицо, прижавшись к отцу.

Годрик поцеловал дочку в макушку.

– Ее зовут Амелина.

Громкий мужской голос неожиданно прервал трогательную сцену.

– Годрик, брат, наконец-то ты прибыл!

Отчего-то Мейриона сразу решила, что обладатель голоса был сильно навеселе. Она заглянула в арку, но говорящий был слишком далеко, а сам дверной проем походил на вход в темную, мрачную пещеру.

– Ну давай покажи твой трофей!

– Здесь что, все считают меня трофеем?

– К сожалению, брат опять напился, – пробормотал Годрик. Опустив дочь на землю и взяв Мейриону за локоть, он повел их к арке, откуда доносился голос.

Вышедшая им навстречу служанка протянула руки к девочке.

– Иди ко мне, Амелина, тебя нужно переодеть. Хихикая, Амелина шагнула к женщине.

– Можно мне надеть зеленое платье? Папа говорит, что я в нем хорошенькая.

– Да, дитя.

– Я вскоре пришлю за тобой. – Годрик поцеловал дочь в макушку, а затем повернулся и повел Мейриону в сводчатую галерею, откуда к ним уже приближалась красивая женщина, одетая в розовое платье, ее белокурые волосы были аккуратно уложены в высокую прическу, прозрачная шелковая вуаль эффектно оттеняла темные глаза. Женщина казалась приблизительно одного возраста с Годриком, может быть даже моложе, а ее красота была бы просто поразительна, если бы выражение недовольства не приклеилось намертво к ее алебастровому лицу. Скользнув осуждающим взглядом по спутанным волосам Мейрионы и по испачканному платью, женщина недовольно посмотрела на Годрика.

– Добро пожаловать домой, – презрительно фыркнула она. Это мало походило на приветствие, но особенно Мейриону изумил ее голос, напоминавший скрежет металла по камню. – Праздничный стол еще не накрыт.

– Ну что ж, подождем, – спокойно отозвался Годрик. Женщина продолжала стоять между ним и дверью.

– Возможно, вы захотите привести себя в порядок, прежде чем входить? – Она бросила язвительный взгляд на Мейриону.

– Нет. – Годрик начал подниматься по ступеням. – И прошу тебя, не вмешивайся.

Женщина уступила с тяжелым вздохом:

– Да, сэр.

Повернувшись, женщина направилась к резервуару с водой, из-за спины Годрика бросив на него взгляд, полный ненависти.

– Она не любит тебя, – прошептала Мейриона.

– Верно, не любит. – Обняв Мейриону за талию, Годрик повел ее по ступеням.

– А кто…

– Мои семейные проблемы тебя не касаются. – Губы Годрика мрачно сжались, и весь его вид не располагал к дальнейшему разговору.

В большом зале замка Монтгомери было холодно, сумрачно и воняло выдохшимся вином, растоптанным тростником, испорченной едой и рвотой. Чтобы ее не стошнило, Мейриона задержала дыхание. Здесь живут свиньи или люди?

Впрочем, скоро ей предстояло узнать.

Столы на возвышении были уставлены пустой оловянной посудой, собаки рылись в рваных тростниковых циновках. Окна прикрывали тяжелые темно-красные бархатные занавески, и вся комната казалась мрачной, холодной и суровой. На столе не горела ни одна свеча, не было огня и в камине, но слуги сновали туда и сюда, поднося кувшины и большие плоские блюда молодому человеку, который сидел развалившись в стоявшем выше остальных большом кресле – один за огромным столом, который ломился от изысканных блюд: угри, свинина, оленина и овощи грозили вывалиться с переполненных плоских тарелок.

Молодой лорд представлял собой точную копию Годрика – взъерошенные темные волосы, высокие скулы, но он был моложе, и у него не было шрамов. Между бровями Годрика залегли суровые вертикальные складки, а лицо сидевшего за столом человека все еще оставалось мальчишески гладким.

Остатки взаимной любезности улетучились, как только Годрик вошел в зал: челюсти обоих сжались, глаза сузились. Мейриона содрогнулась, увидев это превращение. Мутными, налитыми кровью глазами Джеймс наблюдал за Годриком. Казалось, он держится из последних сил и вот-вот рухнет под стол. Эль из опрокинутого кубка залил стол, и капли темной жидкости падали на его одежду. Джеймс был так же широк в плечах, как и Годрик, но по сравнению с ним он казался каким-то жалким.

Служанка поднесла Годрику кружку эля и быстро исчезла, словно испуганная мышь.

Оставив Мейриону стоять у двери, Годрик пересек зал.

– Ты опять напился! – пророкотал он и с силой ударил кулаком по столу.

От рева Годрика Мейриона вздрогнула, а окончательно осоловевший лорд вдруг улыбнулся.

– Итак, мой незаконнорожденный братец вернулся домой, – с трудом произнес он и приподнялся, но его голова упорно не хотела держаться прямо.

Перегнувшись через стол, Годрик схватил брата за рубаху и рывком поднял на ноги.

– Когда это прекратится, чертов дурак?