Ловушка для мужчины - Трэвис Лилиан. Страница 25

— Это еще посмотрим, — пробормотал себе под нос Алекс. Кому бы понравились такие признания после самого венчания? И Алекс затаился. — Интересно, а что ты будешь делать, если я передумаю?

Кэролин встрепенулась. Все же она еще недостаточно знала этого человека.

— Не выйдет, мы уже обвенчались.

— Я имею в виду контракт.

В машине повисла тревожная тишина. Их отношения опять готовы были дать глубокую трещину. Неужели теперь это их судьба? Они бесконечно то ссорились, то страстно мирились…

— Так я и знала, что ты подлец, Тореро!

Кэролин нахмурилась. Вся уверенность слетела с нее, подобно листьям, унесенным с веток осенним ветром. Похоже, ее положение всегда теперь будет шатким. Как ни крути, Алехандро был хозяином ситуации. Вот и сейчас она должна была вести себя хорошо, наступать на горло своим желаниям, чтобы состоялась запланированная сделка с передачей прав на владение фирмой.

— Нет, Кэролин, ты ничего не поняла. Я люблю тебя, не причиню тебе страданий и, конечно же, подпишу контракт, если он для тебя так важен.

— Ты уже сделал мне больно, — сказала она и отвернулась к окну, желая скрыть навернувшиеся слезы.

За окном машины Кэрри увидела седого старика, топтавшегося у газетного киоска. Его красивое в прошлом лицо было изборождено морщинами, усталые глаза слезились. Было видно, что каждое движение причиняет ему боль и дается с большим трудом.

Кэролин вздохнула, остро почувствовав, как хрупка и коротка жизнь.

— Прости, — услышала она от Алекса. — Я, правда, люблю тебя. Полюбил, как только увидел. Словно я уже тогда понял, что ты изменишь меня самого и всю мою жизнь. — Он наклонился к ней, нежно взял ее руку, осторожно пожал ее.

— А за что бы тебе любить меня? — Он удивленно взглянул на нее.

— Да ты только взгляни на себя: как можно такую не любить?

— Если ты имеешь в виду мою кукольную внешность…

— Ты же прекрасно знаешь, что дело не в этом. Твой дух, твоя честность, смелость, твоя теплота, мягкость. Ты такая хрупкая, но сильная. В тебе есть качества, которых нет во мне. А муж и жена, прежде всего, должны дополнять друг друга. Ты, например, словно свет для темных закоулков моей жизни.

Удивительные слова слышала она из его уст! Женившись на ней, этот мужчина словно бы стал мягче и искреннее, он раньше не был таким. Кэрри тепло взглянула на мужа, Алекс склонился над ней и поцеловал в губы. Дрожь прошла по всему ее телу. Она до сих пор не могла до конца осознать свои чувства: то буквально сходила по нему с ума, то опасалась его. Неожиданно от теплого поцелуя, трепетного, подобного язычку огня на ветру, на ее глазах выступили слезы.

— Что с тобой? — Взгляд Алекса стал тревожным.

— Я не понимаю ничего. Ты то такой нежный, то — жестокий.

— Тебе не надо меня понимать. Я такой, какой есть. Вот и все. И таким ты меня любишь. Иначе бы меня так не целовала.

Hy, и самоуверен он, однако! За кого же она вышла? У нее не было времени узнать его получше.

— И не плачь, пожалуйста. Ведь это твой свадебный день!

Кэролин опять отвернулась. Пробка на дороге рассосалась, машина тронулась, но ей еще раз довелось увидеть старого человека в голубом свитере. Он уже проделал путь от газетного киоска до угла улицы, где теперь стоял в ожидании зеленого света. Вот старик сделал один шаг, другой. Его движения были болезненно медлительны, он часто останавливался, чтобы отдохнуть, тяжело дышал, дрожащей рукой приглаживая растрепавшиеся седые волосы…

Кэролин почувствовала боль в груди. Перед ее внутренним взором возник отец, напомнив о той жизни, которая недавно казалась ей единственно возможной и приемлемой.

Ей захотелось помочь чужому старику, но она беспомощно озиралась, не зная, чем может быть полезна.

Внезапно машина притормозила, дверца открылась, и Алекс выпрыгнул из машины. Кэролин наблюдала за ним. В своем великолепном костюме он подошел к пожилому незнакомцу и положил руку ему на плечо. Он что-то сказал ему, на лбу у того собрались морщинки, и сердце Кэролин бешено заколотилось от волнения. А Кэролин-то думала, что Алекс не заметил старика, она подозревала, что он вообще не замечает чужой боли. Значит, она ошиблась.

Вот Алекс поднял руку и остановил такси. Взяв под руку старого человека, он провел его к машине и помог ему сесть в нее. Затем достал бумажник, вынул из него несколько купюр, передал их старику, закрыл дверь. И такси тронулось с места.

Он вернулся к их машине, и они продолжили путь.

Тореро явно был сам смущен своим поступком, поэтому избегал смотреть в сторону Кэролин, и та не стала его расспрашивать ни о чем. Машина свернула направо, слившись с дорожным потоком.

Неожиданно Энрико прибыл на вечеринку, посвященную их свадьбе, хотя и достаточно поздно. С начала празднества к тому времени уже прошло два часа. Он даже не извинился перед ними и сел рядом. Алекс ни слова не сказал гостю, но Кэролин видела, что муж взволнован.

— Все хорошо? — робко спросила она у Энрико.

— А что?

— Как Нэнси?

— Ей не может быть хорошо, сама понимаешь. — Кэролин взволнованно кусала губы.

— А ребенок?

— С ним все в порядке.

Начал играть оркестр, и фоторепортеры защелкали своими фотоаппаратами. Они снимали Алекса, Кэролин и Энрико вместе. Их улыбки были натянутыми и вымученными, потому что им, по сути, было не до улыбок. И все же формальности надо было соблюдать как для газет, так и для гостей.

Новобрачным пришлось исполнять свой первый танец перед камерами и пристальным взглядом охочей до сенсаций публики. Поэтому они молчали. Алекс, не желая афишировать свои чувства, держался несколько отчужденно, и Кэролин чувствовала себя неуютно.

На второй танец Кэролин была приглашена Энрико. За ними тоже следили объективы фотокамер.

Наконец Кэролин решила заговорить.

— Я обещаю, что все будет хорошо.

— Не давай обещания, которое не сможешь выполнить, — ответил тот.

— Смогу. Вот увидишь, — настаивала Кэрри.

— Не вмешивайся в это дело. Оно касается только нас с Алексом. Ты поняла?

Тут она услышала, как кто-то ее позвал, и оглянулась. Однако ее взгляд тотчас был ослеплен очередной вспышкой, и Кэролин зажмурилась.

— Негодяи, — пробурчала она. Еще в школьные годы Нэнси настояла на том, чтобы Кэрри училась танцевать. Она всегда заботилась о ней, желая, чтобы младшая сестра получала все самое хорошее. И Кэролин пришлось брать уроки танцев в школе.

— Алекс устроил хороший праздник.

— Да, такие мероприятия по принуждению не получаются. Мой муж счастлив, и я имею все основания считать, что он любит меня.

— К сожалению, твои доводы неубедительны. Ты сознательно предаешься иллюзиям. Он не может тебя любить, потому что вообще не способен на искренние, глубокие чувства.

— Ты его не знаешь, — горячо возразила Кэролин.

Выражение лица Энрико вдруг стало таким же жестоким, каким иногда бывало у Алекса. Все же братья, вспомнила Кэролин.

— Это ты заблуждаешься. И я не позволю тебе разрушить свою жизнь. Ты пойдешь со мной, мы уходим сейчас же.

— Не шути так, — засмеялась Кэролин, но увидела, что Энрико серьезен, как никогда.

— Я не шучу. Мы поговорим позднее. Нас никто не остановит, никакие репортеры. На улице ждет машина. О своих вещах не беспокойся. Все, что тебе нужно, купим завтра.

— Нет, Энрико, ты сошел с ума, я не могу так поступить!

— Почему же? Этот негодяй, например, осмелился бы поступить с тобой так, если бы ему предложили достаточно высокую цену.

Кэролин снова увидела, как исказилось жестокой гримасой его лицо. Она опять увидела в Энрико Алекса, как все же они были похожи.

Те же глаза, выражение губ, та же циничная усмешка… Очень странно, что их сходства до сих пор никто не заметил. Правда, Энрико смеялся и радовался гораздо чаще Алекса. Вот в чем дело!

И все же Алекс становился таким красивым, просто очаровательным, когда улыбка появлялась на его лице. Он будто превращался в совсем другого человека. Человека с надеждой на будущее, с упованием на лучшую жизнь. Тогда ей казалось, что ему свойственно даже мечтать.