Прощание Горгоны - Трофимов Сергей Павлович. Страница 3

Он посмотрел на меня и саркастически хмыкнул.

– В концепции слабым звеном является Горгона и недостаток сведений о причинах провала операции. Вы идете от обратного. Пытаетесь организовать побег, через посредника выходите на информационный пласт и по каналам потребления этого сообщения подключаетесь к тем, кто, по вашему мнению, окажется «гостями» нашего времени. Откровенно говоря, это чистый бред! Кто же так формирует муляж событий? Ваш вариант немыслимо далек от оригинала. Из цепи вырвана масса звеньев, переставлен вектор инициации. Хотя есть и положительные аспекты: во-первых, преимущество гомункулуса перед Парризо; во-вторых, вполне контролируемый ход событий. Как бы там ни было, ваш план утвержден. Я согласился на него по той причине, что даже в худшем случае мы выйдем на источники потребления нашей информации и крепко прищемим любопытные носы. А это уже дело, которое стоит затрат.

Я сидела и кивала головой. Говорить об интуиции генералу не имело смысла. О формировании намерения он только догадывался. Я же знала! И его солдатское понимание моделирования исторических событий меня совершенно не интересовало. Он дал согласие – это все, что мне от него требовалось. Игру вела я.

Знатока по сексу рептилий мне удалось отыскать в небольшом помещении пятого энергоблока. Он пил чай и, увидев меня, глотнул лишнего. Его затрясло в судорожном кашле. Толстые щеки закачались, покраснев до мягкой синевы. Круглые маленькие глазки с опасением блуждали по моей фигуре. Чтобы снять возникшую напряженность, я разыграла «дуреху» и тяжело опустилась на стул. Моя сумочка свалилась на пол, окатив дешевый коврик россыпью дамского реквизита. Майор галантно вызвался помочь. Поза на коленях у моего бедра вернула офицеру душевное равновесие, а я подбодрила его горячими благодарностями, после которых скоренько приступила к делу.

Выслушав меня, он тут же заскулил:

– Это дело всей моей жизни. Процедура очень сложная. В процессе опытов возникают побочные следствия. Мы используем для экспериментов молодых гекконов. На психиполе самки через транслятор накладывается структура лаборантки. Однако при приближении самца мне приходится останавливать эксперимент, потому что трансляция впечатлений от самки к женщине придает гекконам невероятно чудовищную форму. Какие-то причуды человеческого сознания. В данный момент мы заняты подбором фильтров… Тем не менее, факт прокола сексопластов рептилий зафиксирован многократно.

– Что конкретно видят ваши лаборантки?

– Ужасные образы. Нечто большое и жестокое. Существо, которое подавляет разум невыразимым страхом и болью. Но мне кажется, барьер несовместимости можно убрать фильтрацией определенных составляющих. В последнее время я ограничен людьми и не могу вести исследования так, как мне хотелось бы. Вместо подготовленных кадров приходится довольствоваться бросовым материалом. Сами знаете, это поломанные люди. У многих деформирована психика. А у меня работа тоже не сахар.

– Майор, вы должны понять, что после подключения вашей лаборатории к ведущей теме института, проблем с людьми не будет. Учтите и выгоду моего предложения. Вам повысят звание, предоставят льготы. От вас потребуется только беспрекословное подчинение моим указаниям.

– Да, конечно, я понимаю. Но исследования в этой области должны вестись осторожно и планомерно. Вы же предлагаете кровавый штурм. Вы не видели, во что превращается женщина перед сенсорным транслятором! В лучшем случае, мы получим живой труп…

– Хорошо, сколько времени вам понадобится на отладку защитной системы?

– При поддержке инженерного отдела, возможно, недели три. Но мне нужен доступ к гомункулусу – хотя бы по часу в день.

– Договоримся так: две недели на отладку фильтров, по полчаса на гомункулуса, плюс любая помощь с моей стороны. А теперь я хочу поговорить с вашими… лаборантками.

– Могу представить последнюю, – ответил майор. – Остальные списаны в третий отдел. Я же говорил: побочные следствия, потеря рассудка… В третьем отделе сейчас изучают выделение энергетического поля при разрушении психоструктур беременных женщин. Для них нет ничего святого. Была бы моя воля, я бы этим извращенцам…

Он взглянул на меня и осекся. Мой приветливый взгляд уже не мог развеять его опасений. Пока мы шли к двери, я буквально слышала, как жернова майорских мозгов со скрипом перемалывали вероятность доноса, допроса и выноса его останков из чистых лабораторий третьего отдела. Он был мой!

Я прошла в диспетчерскую энергоблока. Через минуту туда вбежала рыженькая пигалица с острым носиком и вздорной прической. Я подмигнула ей, кивнула на кресло и налила в чашечки кофе. Ее мелко трясло. Девчонку пугнул майор. Кроме того, она знала о судьбе предыдущих лаборанток. Это хорошо: будет меньше возни.

– Как ты сюда попала?

– Я… Извините… Меня привезли в институт после курсов в московской военной академии. Коэффициент сенситивности – 1.7. Ощущаю магнитные поля и иногда вижу ауру. В детстве удавался слабый телекинез. Мне пообещали интересную работу. Какое-то время была дешифровальщицей по Западному направлению. На одном из сеансов сканирования получила энергетический пробой с частичной амнезией. Шеф побоялся утечки информации и передал меня по этапу. Теперь я здесь, а дальше – в третий…

– Печальная карьера. Пей кофе, не стесняйся. А знаешь, что с тобой сделают в третьем отделе? Тебя поместят в большой пустой комнате, без окон, с высоким потолком. Два дня ты не будешь получать еды, а когда наступит период интоксикации, тебе введут особый наркотик, и твоя воля исчезнет. Останутся только безнадежность и ужас – похуже того, что ты познала здесь. Затем тебя сильно напугают. Возможно, изнасилуют. Жестоко и мерзко! Это их любимый прием воздействия. Им нужно будет расщепить твое сознание на две отдельные автономные части, чтобы создать в тебе двойника – альфа или дельта личность.

Чашка задрожала в ее руке. Кофе вылился на блузку. Но она не замечала этого.

– После сильных стрессов и нескольких ситуаций, где ты будешь стоять на краю гибели, к тебе придет добрый старичок. Он немного пожалеет тебя, немного поможет. И когда в твоем истерзанном сознании появится малейшая надежда, он подхватит ее и согреет в своих ладонях. Через очки на тебя будут смотреть понимающие глаза. Ты поверишь в него, сначала как в спасителя, затем, как в отца. Он же вытащит из тебя воспоминания прошлого, педантично выявит стимулы, на которые твое подсознание будет реагировать целиком и полностью. И тогда начнется настоящий кошмар.

Девчонка сползла со стула и упала передо мной на колени. Протянув ко мне руки, она безмолвно молила о помощи.

– Твое измученное и исколотое иглами тело уложат на большой округлый электрод. К тому времени в твоем чреве зародится жизнь. И тогда, вживив в твои органы сотни биопроцессоров, они будут терзать тебя серией электрических разрядов. Это вызовет смерть, но не твою, а того обезумевшего существа, в которое ты превратишься. На их языке это называется общим резонансом перенапряженных эмоций. Разряд биополя будет расчленен на вибрационные пакеты, которые, пройдя через несколько преобразователей, найдут своих потребителей. И чья-то правительственная туша будет нежиться час или два в томительном экстазе, поправляя здоровье или похмельный вид.

Малышка дошла до той грани ужаса, за которой начиналось превращение в животное. Теперь надо было дать ей надежду, и я дала ее:

– В жизни каждой женщины есть моменты радикального перелома судьбы. Моменты, когда вопреки предопределению твоей головы касается рука более сильной личности, и происходит крушение прежних планов. Это меняет тебя и твое окружение. Надеюсь, ты слышала обо мне? И, надеюсь, ты веришь, что твоей судьбой могу стать я!

В ее взгляде сидел лягушонок, а в глазах лягушонка отражалась красивая величественная змея – одна из тех, что украшали венец Горгоны. Девчонка знала, что судьбы она лишилась давно. Она знала, что нить ее жизни была в моих руках.