Русалка для интимных встреч - Тронина Татьяна Михайловна. Страница 57
— Смотри не упади… — сказала Лида. — Господи, Пирогова, какая же ты худющая… Это все оттого, что не рожала, — с завистью заключила она.
— Ничего, рожу — растолстею, как корова! — засмеялась Валя.
— И не вздумай! — нахмурилась Лида. — Оставайся такой всегда…
— Ты глупая!
— Нет, это ты глупая…
Лида тоже попыталась вскарабкаться на перила, но потом передумала — было жаль нового небесно-голубого костюмчика, который очень шел к ее светлым волосам.
— Триста пятьдесят у.е., — с гордостью сообщила она Вале, подергав себя за лацкан. — Сокольскому сказала, что пятьдесят на распродаже.
— Он поверил?
Еще как! — хихикнула Лида, и лицо ее приняло мечтательное выражение. — Кто бы мог подумать… А помнишь, какая раньше была бедность?
— Когда?
— Лет пятнадцать назад. Да ты уже забыла… Ходила в тапочках дикого розового цвета, талдомского производства.
— Тапочки были раньше! — не согласилась Валя.
— Ну неважно… Колбаса только двух видов, капустный суп твоей матери…
— При чем тут капустный суп? — удивилась Валя.
— А при том, что я его до сих пор не могу забыть! Он, может, до сих пор мне в кошмарах снится…
— Нормальный был суп, — отмахнулась Валя. Солнце ласкало ей кожу, ветер шевелил волосы. — А Илюшкин желтый «Запорожец» помнишь?
— Да… — пробормотала Лида и судорожно передернула плечами.
— Что, неужели холодно?
— Нет, это нервы. До сих пор не могу прийти в себя после дня рождения Стаса. Сокольский напился в стельку и устроил мне концерт.
— Но теперь-то вы помирились?
— Угу. Он, кстати, завтра уезжает на две недели. И хорошо, хоть немного от него отдохну.
У проходящего мимо торговца воздушными шарами Валя купила один, в виде большого красного сердца, намотала кончик веревки на палец, чтобы он не улетел.
— Лида…
— Да?
— Я тебе не рассказывала, но… Ты знаешь, я видела Ванечку, — вдруг произнесла Валя.
— Легок на помине! — засмеялась Лида. — Ведь совсем недавно мы его вспоминали, да? Он что, назначил тебе встречу?
— Нет, мы встретились случайно.
— Ну и… — с любопытством спросила Лида.
— Что — «и»?
— Что было дальше?
— Ничего, мы просто говорили. Знаешь, он такой… Впрочем, я сама не поняла, какой он, — вздохнула Валя. — То ли изменился, то ли нет… Сначала мы говорили просто как старые друзья — как дела, то да се… Ну как будто ничего и не было. А потом на меня словно что-то нашло — я вдруг стала кричать на него, упрекать…
— Зачем? — тихо спросила Лида, завороженно глядя на Валю.
— Сама не знаю. Просто он не должен был притворяться, что ничего не было! Мы же так любили друг друга, мечтали пожениться…
— А он?
— Ванечка спросил меня, не хочу ли я… ну, словом, не хочу ли я начать все сначала. Во всяком случае, именно так я его поняла…
Лида вытаращила глаза и прижала ладони к щекам.
— О боже… Пирогова… у меня нет слов! Ты согласилась?
— Ты что, с ума сошла! — испугалась Валя. — Конечно, я сказала «нет».
— А почему?
— Почему… По-моему, и так все ясно. Нельзя реанимировать труп, — пожала плечами Валя, глядя вдаль. По Москве-реке медленно плыла баржа, груженная песком.
— Какой еще труп?
— Нашу любовь, вот какой! — несколько истерично засмеялась Валя.
Лида была более чем взволнована. Каблуком она бессознательно выбивала дробь на асфальте.
— Глупый Ваня Тарасов, — сквозь зубы прошептала она. — И куда он раньше смотрел? Эх, надо было тебе надавить на него тогда, нельзя было отпускать его к Марьяне…
— Лида!
— Как было бы хорошо — ты с Ваней, я с… ну это неважно… Все было бы по другому!
Валя с удивлением и страхом смотрела на нее.
«Мы же ничего плохого не делаем».
«Уже сделали!»
Обрывки фраз, некоторые наблюдения — все это определенно продолжало складываться в одну картину. «Ты что, до сих пор любишь Илью?» — хотела спросить Валя, но не смогла. А что, если бы Лида сказала «да»?..
— Лида…
— Что?
— Нет, ничего.
Может быть, лучше ничего не знать… Лента на Валином пальце раскрутилась, и воздушный шар взмыл вверх.
— Ой…
— Валька, растяпа!
Большое красное сердце медленно плыло над склоном горы.
— Ну вот, упустила… — с огорчением произнесла Валя.
— У тебя этих сердец… — Лида не договорила.
— Лида, Илья хочет, чтобы я уволилась с работы.
— Зачем? — Подруга повернулась к ней — бледная, далекая ото всего.
— Ему не нравится моя работа.
— А-а… Так я не поняла — что ты решила насчет Ванечки своего?
— Ничего. Зачем мне Ванечка, когда есть Илья?!
Откуда Илья тогда узнал, что Ваня ее бросил? Валя не знала. Наверное, Лидка ему все-таки проболталась — скрывала, скрывала несколько месяцев, а потом проболталась.
Он пришел к ней в начале лета — на дачу Валя ехать отказалась и сидела в городе одна. У нее уже тогда зародилась эта идея — продать дачу к чертовой бабушке, чтобы не вспоминать ни о чем. Буквально — сидела в кресле-качалке на балконе и читала одну и ту же бесконечную книгу — «Отверженных» Гюго.
Он позвонил в дверь — она открыла.
— Чего тебе? — равнодушно спросила она, глядя в сторону.
— Вот проведать решил, — Илья вошел, не дожидаясь приглашения.
— Мне некогда…
— Вижу я, как некогда. Чаем хоть напои.
— Пожалуйста…
Она заварила чай на кухне, села напротив, все так же глядя в сторону. Усталая, безразличная, холодная. Мертвая.
— Ты одна?
— Да, дед с мамой на даче.
— Как они?
— Ничего, мама вот только неважно себя чувствует. Зачем ты пришел? Уходи. Лидке не понравится, что ты ко мне приходил.
— Переживет, — грубо сказал он. — Я вот что решил — выходи за меня.
— Что? — Валя удивленно подняла на него свои темные, болотного цвета глаза, машинально отбросила волосы назад. — Зачем?
— Затем, что я люблю тебя, — мрачно признался он.
— Деев, я не могу!
— Почему?
— Потому что…
Она замолкла, задумалась. Сидела, ничего больше не говоря, тоненькая, в ситцевом летнем платье, сквозь разрез которого виднелась бледная босая нога — узкая лодыжка, маленькие, точно у ребенка, пальцы.
Илья бухнулся на колени и прижался к этой ноге щекой. Валя даже не успела опомниться, она тогда вообще была какой-то заторможенной, могла думать только о Ванечке, о милом Ванечке, которого потеряла навсегда…