Два билета в Вену - Тропинина Ольга. Страница 15

У Лены не было ни сил, ни желания пререкаться с подругой, и она направилась в ванную комнату.

– Я сама во всем разберусь! – громко крикнула Лена, включив душ.

А в чем, собственно, разбираться? Все предельно ясно. Она не любила Бориса, хотя ей и льстило внимание красивого мужчины. К тому же он внимательный, заботливый. Казалось, чего еще желать? Но она влюбилась в Лиханова. Так и нужно было сказать Борису. Почему тогда обманула его? Пожалела? Его или себя? Рано или поздно он сам обо всем догадается, но нужно сделать так, чтобы как можно меньше страдало его самолюбие. Лена успокоилась. Как это раньше она не догадалась, что нужно щадить мужское самолюбие?

И теперь мысли ее были заняты только предстоящим свиданием с Андреем. Это было куда приятнее. Снова почудился ей осенний сосновый бор. запах дыма, уютная комната с камином. И его глаза, улыбка, губы. Эти видения преследовали ее и в постели. Андрей почему-то курил трубку и у него были усы. Почему усы, удивилась Лена… Она не понимала, что уже спит, и ей снится странный сон.

На своих именинах Катрин потребовала, чтобы Петя дал ей слово танцевать с ней одной.

– Но, княжна, вы умрете со скуки с таким неловким ухажером, как я. И вы очень рискуете, беря с меня такое обещание: вдруг вечером появится кавалер, который покажется вам более достойным, чем я?

– Ах, полноте, граф! Да лучше вас во всем Петербурге трудно найти кавалера, – в ее голосе Петр уловил едва заметную насмешку. Он чувствовал, что она ведет тонкую и весьма успешную игру. Катрин была с характером и действовала напористо, но вместе с тем изящно. Петр молил Бога, чтобы ему дали передышку, и перед ужином он получил такую возможность. Все разошлись по комнатам переодеться. Петр прошел к себе и затосковал: ему показалось, что уже целую вечность не видел Марусю.

Вечером молодой граф Колчин и княжна Трубецкая танцевали вдвоем танец за танцем. Для всех присутствующих все было ясно.

– Вы замечательный танцор, Петя! – Катрин тесно прижалась к молодому графу. – А говорили, не бываете на балах.

– Я говорил о Петербурге. У нас, в провинции, где кавалеров на балах всегда не хватает, мне приходится танцевать за троих.

– Вот как! – удивилась Катрин. – Значит, я сегодня лишила наши.; барышень лучшего кавалера.

– Да, но зато ваш батюшка с лихвой восполнил их потерю, – заметил Петр, кивая на бравого князя, танцующего с молодой Софи Мусиной.

– Да, отец обожает балы. Правда, он утверждает, что в деревне на праздниках гораздо веселее. Барышни все такие непосредственные и простые. Хохочут и радуются от души.

– Совершенно справедливо. Не хотите ли передохнуть, выпить лимонаду?

– Ни в коем случае! – засмеялась Катрин. – Танцуем до упаду! Мы с вами должны всех перетанцевать.

– Зачем?

– Мне так хочется! Мне сегодня очень весело. Родители Катрин и Пети с удовольствием наблюдали за детьми.

«Ну, кажется, дело сладится! – удовлетворенно подумала Ольга Сергеевна, когда Катрин, смеясь, увлекла Петра на очередной вальс. – Она его из своих рук не выпустит. Настойчивая девица. Видимо, привыкла добиваться своего».

– По-моему, наши дети понравились друг другу, – вслух произнесла графиня Колчина.

– Да, ваш Петя не отходит от Катрин весь вечер, да и наша дочка давно уже не была так весела, как сегодня, – радостно заметила княгиня Трубецкая.

– Все в руках Божьих, – резонно заметил граф. В эту минуту вальс кончился и к ним подошел

оживленный и раскрасневшийся князь.

– Не передохнуть ли тебе, голубчик! – заботливо поинтересовалась Мария Николаевна. – Оставь танцы молодым да пойди сыграй в картишки.

– Да что ты, моя дорогая! Какие карты? Я танцевать хочу.

– Ну, в этом-то Катрин вся в тебя. Гляди, как веселится!

– Ну и чудесно! – князь посмотрел на дочку. – Надо веселиться, пока молода.

– Она радостна не только из-за танцев, дорогой.

– Да разве я не понимаю? – улыбнулся князь. – Ну что же, я и не против породниться с вашим домом, – уже без обиняков обратился он к Колчиным. Ольга Сергеевна просияла, поскольку это было прямым разрешением на сватовство.

Больше об этом не упоминали, но и Колчины, и Трубецкие считали вопрос решенным. Как, впрочем, и Катрин. И только у Пети в голове роились совсем другие планы, да беда в том, что был он человеком скрытным, а потому никто не догадывался о его тайных желаниях. Катрин чувствовала, что Петр не так прост, каким кажется на первый взгляд, и борьба за него предстоит трудной. Весь вечер она зорко следила за ним, подмечая, не бросает ли он красноречивых взглядов на кого-то из барышень. Нет, ничего подобного она не заметила. Однако судя по едва заметным странностям его поведения, Катрин сделала вывод, что сердце Петра занято другой. Княжна видела, что иногда он едва сдерживает раздражение, часто впадает в задумчивость, а порой не слышит ее вопросов. Лишь благодаря своей искусной игре, Катрин сумела создать у всех окружающих впечатление, что они прекрасно поладили. Но каких же сил стоило ей быть столь оживленной, без конца болтать и хохотать, чтобы ее веселость хоть каким-то отсветом падала на лицо молчаливого графа! И тем не менее, спектакль удался!

– Вы довольны сегодняшним вечером? – спросила Катрин перед тем, как они разошлись по своим комнатам.

– Вполне, – просто ответил Петр, мечтая поскорее добраться до своей кровати и трубки.

– Только-то, Петя? – надула губки княжна. – И вы ничего не хотите мне сказать?

– Я благодарен вам за приятный вечер. Именины удались на славу.

– Спасибо, граф, вы очень любезны, – вежливо поблагодарила Катрин. – Завтра утром вы уедете рано, и вряд ли у нас будет возможность побыть вдвоем. Когда мы увидимся снова?

– Я, право, не знаю… Если маменька поедет к вам с визитом… Если ваши родители ее пригласят…

– Они уже пригласили ваших родителей заезжать в любое время.

– Я приеду с ними, – пообещал Петр.

– Когда? – не отставала княжна.

– Ну… недели через две.

– Две недели?! – ужаснулась Катрин.

– Но время летит быстро.

– Только не для тех, кто ждет.

– Тогда через неделю.

– Вы меня забудете! А я хочу, чтобы мы подружились.

– Нокогдаже? – растерялсяПетр.

– Послезавтра! – решительно заявила княжна. – Я приеду к вам сама! Дайте слово, что уговорите моих родителей нанести вам ответный визит послезавтра.

– Хорошо, Катрин, ждем вас послезавтра.

– Ах, Петя, вы такой замечательный! – улыбнулась княжна и упорхнула в спальню.

«Вот олух! – ругал себя Петр. – И зачем пообещал? Ведь если мы часто будем ездить друг к другу, то это ничего другого не будет означать, как то, что у меня серьезные намерения. Вот дурак-то!»