Эти странные немцы - Зайдениц Штефан. Страница 14

К примеру, в парке или на автостоянке вы видите табличку: «Astbruchgefahren», содержащую в одном слове целую фразу о том, что вы находитесь в зоне, где рискуете «покалечиться-из-за-обрушившихся-сучьев».

Вместо того, чтобы нанизывать сложную цепочку слов, выбросьте те из них, которые не несут смысловой нагрузки, и соедините оставшиеся в одно слово. Это самый распространенный способ образования названий правительственных учреждений и т.д.; в качестве иллюстрации возьмем Staatssicherheitsdienst, то есть Службу государственной безопасности ГДР, сокращенно – «штази».

У непосвященного читателя печатная страница любого немецкого издания вызовет оторопь. Слова непривычно громоздкие. Газетные статьи содержат термины, состоящие из четырех или пяти соединенных в одно слов, некоторые занимают по два газетных столбца. Встречаются и такие, которые по объему равны целым предложениям и параграфам. Возьмите книги Томаса Манна. Тысячи страниц являют собой пол-дюжину глав.

Поэтому неудивительно, что изобретательный немецкий язык вызвал к жизни новые слова, вмещающие в одно несколько понятий одновременно, – явление, не имеющее аналогов в других языках. Вот, например:

Realpolitic (реальная политика). Проведение политики, направленной на достижение мирового превосходства или на выживание. Что это такое? «Это совсем не больно», – говорит начальник после того, как глыба весом 20 килограммов падает вам на ногу.

Schadenfreude (злорадство). Особый вид эмоций, чувство глубокого удовлетворения, которое буквально захлестывает при известии о несчастье другого. В остальных языках, как правило, очень трудно найти эквивалент, способный одним словом передать заключающийся в этом понятии хамский смысл. В результате очень многие европейцы употребляют именно это немецкое слово без перевода.

Weltschmerz (мировая скорбь). Представьте себе морозную февральскую ночь, у вас вышло из строя центральное отопление, любимая команда потерпела поражение, на работе вам сообщили, что вы уволены, а, придя домой, вы обнаружили, что собака изгрызла диван. Вот тогда-то вас охватит мировая скорбь.

Frommelei (фарисейство). Приторно-паточное благочестие, источаемое теле-евангелистами, которые стараются именем Господа убедить вас срочно отправить деньги на нужды евангелистской церкви, а сами постоянно «засвечиваются» во фривольных шоу. Это же слово применимо к тем, кто никогда в жизни не читал Шекспира, но в разговоре с видом знатока поэзии называет его не иначе как «бард».

Kleinkariert (мелкотравчатый). Дословно: узор в мелкую клетку на материи. В переносном смысле употребляется применительно к людям, которые владеют огромным состоянием, но свой отпуск проводят в ближайшем пригороде.

Zeitgeist (дух времени), точнее, Дух Времени. Публичная демонстрация нескончаемого разочарования и пресыщенности жизнью. Совершенно незаменимое слово, когда речь заходит о немецком кино или музыке многоэтажек (Stockhauseri), то есть поп-музыке.

Vergangenheitsbewaltigung (преодоление наследия прошлого). Вереница бесконечных препятствий, которые приходится преодолевать нации, пытающейся покончить со своим не слишком чистым прошлым. Кто еще, кроме немцев, способен придумать такое хитроумное словечко?

ОБ АВТОРАХ

Бенжамин Николаус Ксавье Баркоу – немец старой закалки, родился в Берлине в 1956 г. В юности одобрял строительство Берлинской стены и выступал против политики, проводимой социалистами.

Когда же Стена была построена, уехал в Гамбург, но счел жизнь в этом городе слишком упорядоченной и вскоре переехал в Лондон. То, что он там увидел, настолько потрясло его воображение, что о возвращении в Германию не могло быть и речи. После бурной и наполненной страхом (Angst) юности занялся изучением гуманитарных наук (тщетно надеясь, что это не всерьез). В зрелые годы жил и работал как свободный ученый и писатель, и совсем недавно закончил историю лондонской Венской библиотеки.

Несмотря на то, что автор страдает хроническим «нарушением кровообращения» (Kreislaufstorung), которое пока никак не удается вылечить с помощью настоек из трав, он не сдается и продолжает трудиться в надежде, что наступит день, когда он узнает, почему люди не понимают его; тогда он вновь обретет свою погубленную душу (Seele), отправится в горы и начнет работу над давно вынашиваемым проектом – мюзиклом «Вагнер».

Штефан Зайдениц – потомок старинного англофильского рода; его предки так и не попали на последний баркас саксов, отплывший к берегам Британии полторы тысячи лет тому назад.

Дабы компенсировать эту оплошность, автор целиком посвятил себя изучению Дальнего Востока и пропаганде японской культуры в Англии, английской культуры в Германии и немецкой культуры в Японии. В результате чувство реальности происходящего порой изменяет ему.

Приобретенное без особых усилий за время учебы в школе Св. Павла и Итонском колледже чувство превосходства пока еще не задавило в нем природный тевтонский темперамент. Но он продолжает работать над собой.