ПСИХИКА И ЕЕ ЛЕЧЕНИЕ: Психоаналитический подход - Тэхкэ Вейкко. Страница 99

Эмпатизирование со стороны аналитика принадлежит к наиболее важным удовлетворениям пациента в психоаналитическом лечении. Это удовлетворение переживается различным образом пациентами, представляющими различныеуровни патологии и структурализации. Невротические пациенты, показывая индивидуальный уровень переживания и привязанности, склонны воспринимать передаваемое аналитиком эмпатическое понимание как знак позитивного интереса аналитика к ним и того, что они существуют в качестве признанных фигур и о них заботятся во внутреннем мире переживаний аналитика. Эти пациенты склонны реагировать нежными чувствами и благодарностью, а также фазово-специфической идеализацией на готовность аналитика разделить их важные эмоциональные переживания.

Для пограничных пациентов, действующих на функциональных уровнях переживания и привязанности, удовлетворение, получаемое от эмпатических описаний аналитика, еще не может переживаться как возникающее в результате того, что два отдельных индивида нашли друг друга в разделяемом эмоциональном переживании. Вместо этого удовлетворение, получаемое от эмпатизирующих и отзеркаливающих функций аналитика, переживается главным образом как повторное оживление и усиление его переживания Собственного Я, но также как появление нового «абсолютно хорошего» функционального объекта.

Независимо от уровня переживания пациента то удовольствие, которое он получает от эмпатизирования и понимания со стороны аналитика, не является как таковое трансферентным по своей природе, но принадлежит к удовольствиям, неотъемлемо присутствующим в самом развитии. Без генеративного интереса и эмпатического понимания эволюционного объекта у психического струк-турообразования развивающегося индивида отсутствует как основная мотивация, так и необходимые репрезентативные модели. Хотя фрустрация и терпимое страдание требуются для начала и продвижения вперед последовательных стадий психического развития, само развитие является, по крайней мере временами, радостным и вознаграждающим переживанием, которое приводит ко все возрастающему богатству и многосторонности в способе переживания индивидом себя и объектного мира. Одни лишь фрустрации недостаточны для мотивирования и продвижения эволюции в человеческом мире переживаний. При отсутствии у развивающегося индивида фазово-спе-цифических эволюционных удовольствий, а также соответствующих генеративных удовольствий у эволюционного объекта любое значимое эволюционное движение склонно становиться вялым и прекращаться.

У взрослого пациента удовольствия развивающегося ребенка отличны от удовольствий трансферентного ребенка в нем. Потребности и желания трансферентного ребенка принадлежат к закрытой репрезентативной системе, которая руководит эмпирической регуляцией психической экономии пограничного пациента. Эти потребности и желания не могут быть проходящими, но являются беспомощно повторяющимися, ненасытными и требующими актуализации. В отличие от непреодолимых побуждений трансферентного ребенка в фазово-специфических потребностях развивающегося ребенка, раскрывающихся в возобновленных эволюционных взаимодействиях взрослого пациента со своим аналитиком, характерным образом отсутствуют неизменяющиеся и ненасытные требования удовлетворения трансферентного ребенка. Их (потребностей развивающегося ребенка) актуализацию аналитик чаще заменяет сенситивным использованием их для своего понимания фазово-специфических потребностей и желаний пациента, независимо от того, доходит ли оно до символического удовлетворения симбиотических потребностей психотического пациента, эмпатического описания внутреннего переживания пограничного пациента либо эмпатических схваченных и сформулированных интерпретаций диссоциированных психических содержаний невротического пациента.

В то время как на любом уровне задержанной структурализации неизменяемые, конкретные и часто шумные требования трансферентного ребенка или его недифференцированных предшественников представляют как историю эволюционной задержки пациента, так и наиболее прочное препятствие возобновленному развитию, реактивированные фазово-специфические потребности развивающегося ребенка склонны реагировать на адекватное обращение с ними нового эволюционного объекта вновь начинающимися процессами структурообразующей интернализации.

Таким образом, как уже указывалось выше, чрезвычайно важно осознавать, что правило воздержания в психоаналитическом лечении особенно уместно в отношении трансферентных потребностей пациента и их удовлетворения, в то время как удовлетворения, свойственные структурообразующим эволюционным взаимодействиям, сами по себе не включаются и не должны включаться в это правило. Для пациента так же эволюционно необходимо и целесообразно переживать удовольствия, связанные с эмпатизированием, отзеркаливанием и пониманием, поэтому необходимо позволять пациенту наслаждаться идеализированным объектом до тех пор, пока он нужен для завершения его (пациента) фазово-специфических интернали-заций.

Именно удовольствие от эмпатизирования фазово-спе-цифическим образом приводит в готовность и активирует дремлющего развивающегося ребенка в пограничном пациенте, а также инициирует идеализацию аналитика, которая отделена от любой существующей идеализации его как трансферентного объекта. Это делает аналитика фазово-специфическим возбудителем возобновленных процессов индивидуации в пациенте и таким образом поставщиком моделей для вновь мотивированных структурообразующих идентификаций пациента.

Хотя эмпатические описания аналитика, таким образом, представляют для него специфическое средство, чтобы стать признанным в качестве нового эволюционного объекта для пограничного пациента, после этого достижения они будут образовывать модели преимущественно для функционально-селективных идентификаций пациента. При условии, что эмпатическое разделение аналитиком переживания пациента было успешным, а его последующее описание адекватно сформулированным и переданным, пациент будет действительно чувствовать, что аналитик говорит именно о нем. Однако эмпатическое описание аналитика никогда не может быть точной копией переживания пациента вследствие того факта, что его (аналитика) переживание и описание внутренней ситуации пациента – это продукты более структурированной психики, чем та, которую имеет в своем распоряжении пациент. Эти более продвинутые структуры аналитика включают его установившиеся способности к чувству, идеации и вербализации, которые либо отсутствуют, либо лишь недостаточно представлены у пациента. Даже когда аналитик старается описывать эмпатическое переживание как можно точнее и исключительно с точки зрения пациента, различие между его собственной структурной оснасткой и структурной оснасткой пациента будет неизбежно ощущаться пациентом – в идеале не столь сильно, как отличие, но как дополнение к его собственному способу переживания.

Именно такое дополнение к собственному переживанию пациента служит основанием его идентификации с описанием аналитика. При условии, что эмпатическая идентификация аналитика с пациентом была точной, его дополнение к переживанию пациента склонно иметь отношение к эмпирическому потенциалу у пациента, к чему-то такому, что нормально структурированный человек станет переживать в ситуации пациента. Эмпатическое описание аналитиком переживания пациента, являющееся дополнением аналитика, обеспечивает эмпирическую и репрезентативную модель для такого потенциально возможного переживания. Идентификация с этой эмпирической моделью становится мотивирована ее желанностью как функциональной способности идеализируемого объекта, делая ее отсутствие переживанием фрустрации.

Эмпатическое описание может быть сравнимо с зеркалом, которое аналитик держит перед пациентом. При условии, что передаваемое эмпатическое понимание корректно, пациент будет узнавать собственное отображение в зеркале. Однако данная картина может быть несколько ярче или яснее, чем ожидалось, и в ней могут быть некоторые дополнительные черты, которые пациент ранее не осознавал. Эти дополнительные черты обусловлены тем фактом, что та картина, которую он видит, одновременно является его собственной, а также способом видения его в данной ситуации более структурированным человеком. При условии, что выполнены другие предварительные условия для идентификации, пациент может теперь идентифицироваться с этим новым образом себя, включая дополнение, присутствующее в эмпатическом описании аналитика.