Сознание лейтенанта в лотосе (Равняется целой дивизии) - Тюрин Александр Владимирович "Trund". Страница 10

Камински взяла девушку за волосы и рявкнула ей пару раз в ухо, требуя ответов. Через двадцать секунд лаборантка выложила нам пароль высокого уровня.

«Давай проверяй, годится ли он для повышения статуса. – скомандовала мне Камински. – Иначе я сейчас уши на затылке завяжу…»

Пароль благополучно вывел меня из ловушки в подменю «Personnel». Затем я плавно вошел в подменю «Сhat» [18], где похоже и разрешалось общение между сотрудниками не по делу, а так – для расслабона.

«Кажется, это годится для болтовни.»

«А для остального?»

Я попробовал еще сунуться в подменю, называющиеся «Schedule» и «Rules» [19], но понял, что пароль паролем, а статус компьютера тоже играет роль. Низкий слишком статус у моего, вернее, у лаборантского компа. И если я буду очень назойливым, это тоже не останется без последствий.

«Слишком опасно туда лезть. Дай-ка я сперва с Раджнешом пообщаюсь.»

«А эта кунфушница нам еще нужна?» – справилась Камински, хищно поглядывая на азиатку; моя напарница как будто торопилась нарисовать на фюзеляже еще одну звездочку. Ну, точно, в конце концов, эта чертова разведчица продырявит и меня.

«Может еще и понадобится.»

«Угу. Все вместе выпьем за дружбу, любовь и траханье между народами.»

Камински неожиданно поцеловала азиатку в лоб, а затем отпустила ее голову, которая с приличным стуком упала на паркет. Не убила, и то приятно. Впрочем, напарница все сразу разъяснила:

«Не удивляйся, Дима, что я ее не прикончила. Ее свои расстреляют, после многочасовых допросов и пыток.»

У меня не было времени «порадоваться» за кунфушницу, я уже пытался через «Chat» достучаться до Ваджрасаттвы. Через минуту мне было известно, что он сейчас сидит за компьютером, что подключен в локальную сеть… и то, что ему неохота трепаться.

«Раджнеш, привет.»

Никакого отклика. Я попробовал еще пару раз вытянуть его на контакт, но он не отзывался.

«Ученый, похоже, сильно задумался, – сказал я Камински. – И вообще не стой за моей спиной со взведенным пистолетом. Это бы нервировало даже динозавра.»

Тогда она подвинула стул и села рядом со мной. Так ей труднее будет пристрелить меня, если не выйду на связь с Раджнешем. И я, пожалуй, если почувствую неуспех своей миссии, смогу закатать дамочке по горлу.

Но выглядели мы теперь, ни дать ни взять, студенческая парочка – если, конечно, не считать двух трупов и одной сильно бредящей наркоманки.

«Эй, Раджнеш. Не заскучал, может сыграем?»

Неожиданно этот чудик Ваджрасаттва откликнулся, даже не спросив моего имени. То есть, он наверняка посчитал меня тем самым голландцем.

«А у тебя есть что-нибудь новенькое, Ральф?»

«Если желаешь новенькое, то есть и новенькое. – с готовностью откликнулся я. – Давай только перейдем в отдельный канал.»

Я сунул микродиск с игрулькой в прорезь дисковода. Посмотрим, что получится.

Игра была типа MUDEO и называлась «Сны Брахмана». В общем-то это фирменная штучка, но незадолго до войны я с одним приятелем, большим спецом по машинным кодам, взломал ее защиту и кое-что усовершенствовал. Я сам от нее где-то с месяц торчал почти без перерывов, едва не помер от истощения.

Суть ее такова. Я ввожу в игру волшебника, который создает целый мир, состоящий из воздуха, земли, воды, вредных, полезных животных, растений, людей и тому подобной параши; организует деревни, города, замки, монастыри. Другой игрок запускает еще одного колдуна, который пытается подчинить себе мой мир или сравнять его с дерьмом, применяя вооруженную силы, чуму-холеру и обильное колдовство. Я обороняюсь…

Канал в подменю «Chat» соединил нас не хуже любого другого сетевого канала. Мы рубились час, Камински ерзала, Раджнеш сгорал от игровых страстей. Наконец он превратил мой мирок в сон и таким образом победил.

Но в течение этого часа я не только развлекал Ваджрасаттву. Заодно «полазал» по его компьютеру. Подсмотрел парочку паролей, болтающихся в системном журнале рассеянного ученого и вошел в локальную сеть уже через его машину. Открыл подменю «Schedule» и «Rules», грабанул план лабораторного комплекса, коды доступа к лифтам, дверям и что особо ценно – к коммуникаторам сотрудников.

«Ну, что сыграем еще во что-нибудь, Ральф?» – робко спросил ученый.

«Грех отказываться, только продолжим минут через двадцать, мне тут кое-какую работенку подкинули, ты же знаешь эту мудянку.»

Наступала основная часть операции. Я переоделся в костюмчик почившего лаборанта Ральфа, а Камински в шмотки радостно бредящей лаборантки. В кармане скинутой робы осталась рука азиата из кормового цеха. Впрочем, и на этот раз пришлось отстрелить кисть – у бедняги-голландца. Это охотно сделала моя компаньонка. А я считал у него PIN, воткнув иглу-штеккер в разъем миниатюрного коммуникатора, прилепленного ему к предплечью.

Мой новый белый сюртук был слегка подпорчен кровавым пятном на спине, а халат азиаточки оказался, мягко говоря, коротковат для Камински. Но ножки у нее были ничего. У этой убийцы ножки были что надо. И ручки тоже. Один раз заедет, больше не понадобится.

Мы спрятали все ненужные тела в шкафы, вышли из лаборатории биоконтроля, заперли ее дверь и двинулись по коридору к лифту. Наши комперы, насосавшиеся новой информации, уверенно рисовали мимик маршрута, похожий на ариаднину нить.

Лифтов здесь вообще-то было два. Но один – обычный, который мог отвезти нас только вниз, а другой – особый, способный доставить вверх.

Ладонь мертвого голландца была приложена к контуру на сканирующей панели возле лифтовой шахты, и после того, как случилось опознание, я набрал пароль на пультике. Кабина появилась только через пару минут, заставив нас подергаться – сирена-то могла завыть в любой момент. Мы ведь уже прилично наследили.

Камински хотела было нажать кнопку этажа своим пальцем, но я вежливо ее отстранил. В кабине лифта все кнопочки были непростые, при касании, запрашивающие PIN от компера.

«Это тебе не из пистолета мужиков стрелять…»

Затем сам коснулся кнопки, выдавая PIN лаборанта. Пару секунд жуткого ожидания, когда все внутри сжимается, выдавливая из кожи сало и пот… Наконец мы поехали вверх.

Впрочем, это трудно было назвать «поехали». Хотя лифт добирался до нас дьявольски долго, сейчас он взлетел с каким-то космическим ускорением. Просто не лифт, а сатана. После торможения можно было почувствовать, как стекают вниз подпрыгнувшие внутренности.

Дверь лифта раскрылась и впустила нас в лабораторный блок.

Сразу стало ясно, что здесь куется будущее. Лампочек и окон нет, люминисцирует сам потолок, по полу катятся «беспилотные» программируемые тележки, нагруженные разным барахлом. Мы установили взрывное устройство в шахту лифта и поспешиливслед за приглянувшейся тележкой.

Тележка ехала четко, снимая ток с металлических лент, пересекающих коридор. Затормозила она только у таблички «Nanolab #2». Перед ней распахнулась дверь, только не большая, а маленькая, особая. Камински срочно загрузилась в тележку, вышвырнув оттуда всякое барахло – и въехала зайцем в лабораторию.

Через минуту она открыла для меня «парадную» дверь.

Камински успела основательно поработать в лаборатории за эту минуту. На полу валялся труп охранника с резанной раной на шее. С пяток лаборантов также лежало на полу, живые, но похоже сильно пострадавшие от электрических разрядов. Сильно пахло озоном и палеными волосами.

«Помоги-ка их упаковать.»

Каждому сраженному пришлось заклеивать слюнявый что-то бормочущий рот, а также прихватывать подрагивающие руки и ноги.

И лишь когда я покончил с этим пакостным делом, Камински сказала мне по СБС:

«Только вот поганца Раджнеша здесь нет.»

У меня все упало внутри, я чуть не застрелился. Но тут раздался шум спускаемой воды и в просторное светлое помещение лаборатории вошел маленький чернявый человек с длинным носом. По расстегнутой ширинке я сразу узнал большого ученого.