Наследник Аркона - Уайли Джонатан. Страница 38

— Ты вчера был прямо молодец! — похвалила принцесса великана и улыбнулась ему. Он также улыбнулся ей в ответ, отложил в сторону кухонный нож, которым работал по хозяйству, направился в свою хижину и поманил Фонтейну за собой. Постояв немного в замешательстве, девушка все же подчинилась ему и тем самым вызвала непристойные шуточки и свист со стороны присутствовавших при этом разбойников.

Стараясь справиться со стыдом и смущением, охватившими все ее существо и, конечно, отразившимися на ее лице, Фонтейна взглянула на Джани, пытаясь понять, зачем он зовет ее. Войдя вслед за ним в его хижину, девушка увидала, как он ищет что-то среди груды кухонной посуды. Наконец, великан нашел, что искал, и протянул принцессе ту самую приправу, которую накануне вечером использован для приготовления так понравившейся всем еды. Показав на эту приправу одной рукой, Джани другой рукой показал на свою голову и закрыл глаза, давая понять, что он крепко-накрепко заснул. Затем, зачерпнув большую порцию приправы в свою огромную ладонь и изобразив, будто он ее съедает всю без остатка, Джани снова закрыл глаза, но на этот раз дал понять, что сон его стал значительно крепче и продолжительнее.

Недоумевая, Фонтейна стояла перед Джани вся в смущении, не зная, что делать, но вдруг догадка осенила ее:

— Боже мой! Джани, ты накормил нас наркотиками?! В минувшую ночь сон был такой крепкий!

Когда великан подтвердил справедливость ее догадки, девушка тихо и радостно вскрикнула, запрыгала ликующе на месте, подскочила к нему и крепко обняла Джани, стараясь однако не рассыпать такой ценный и нужный порошок в его ладони. После этого, Фонтейна постаралась придти в себя, успокоиться, но никак не решалась выйти из хижины, боясь, что, может, кто-нибудь подслушал ее или догадался об их разговоре.

— Теперь Джани даст бандитам большую дозу наркотика, и когда они заснут еще крепче, мы сможем убежать вместе без какой-либо помехи и не подвергая ничью жизнь смертельной опасности, — размышляла радостно девушка. — Верхом на наших лошадях мы ускачем очень далеко, прежде чем эти преступники очнутся и спохватятся нас. Вот здорово! Оказывается, героин бывает полезен!

Вдруг она вспомнила про Джани и с беспокойством взглянула на великана:

— Джани, ты поскачешь вместе со мной, не так ли?

При этом девушка, чтобы ее спасителю было совершенно понятно, о чем именно она его спрашивает, показала сначала рукой на себя, затем на великана и после этого изобразила, как они вместе спасутся бегством из лагеря. Джани кивнул согласно головой, обнял принцессу за плечи и тихонько подтолкнул к двери. Ее радостное оживление и сиявшее от счастья лицо, на котором она безуспешно пыталась изобразить высокомерное равнодушие к окружавшим, вызвали смешки и грязные намеки у ожидавших еду бандитов, которые толкали локтями друг друга, переглядывались и глазами показывали на девушку, по-своему истолковывая ее радость.

— Грубые и тупые свинья! Как вы смеете грязно думать обо мне?! Ну, погодите, я вам еще покажу, как смеяться надо мной!

Вечером Фонтейна помогала великану Джани раздавать ужин разбойникам. Принцесса разносила миски с едой с самым невозмутимым видом. И вот в тот момент, когда она направилась к костру с очередной миской, она вдруг почувствовала, будто кто-то за ней наблюдает. При этом у нее было такое ощущение, что наблюдал за нею не враг, а друг, который, как ей показалось, смотрел на нее откуда-то сверху. Девушка машинально подняла голову, взглянула на нижние ветви деревьев, но ничего не увидела, передернула плечами, села к костру и сделала вид, что, как и все, ест свою порцию.

— Что же вы так мало кушаете, девушка? Аппетит пропал что ли после утренних удовольствий? — с хитрецой и вожделением спросил один из разбойников, нечесаный и весь заросший.

— Нельзя так неуважительно говорить о людях! То, что делает девушка из королевской семьи, вас не касается! — ответила, возмутившись, принцесса, но тут же добавила примирительным тоном: — Не знаю, почему, но у меня действительно пропал аппетит, а вы ешьте, пожалуйста, ешьте, там еще много еды, на всех хватит.

Оглянувшись на Джани, который в этот момент подсел к ней, Фонтейна улыбнулась великану.

Разбойники ели дружно и много. Было совершенно очевидно, что сегодняшняя еда им больше понравилась, чем вчерашний ужин. Никто из них больше не обращал внимания на Фонтейну и Джани, который, к тому же, с притворной жадностью накинулся на еду и делал вид, что доедает все остатки из мисок бандитов.

Еще было рано ложиться спать, однако вскоре лес вокруг лагеря наполнился отзвуками дружного храпа разбойников. Послушав с полчаса волшебную симфонию из этих отвратительных, но согревавших душу звуков, Джани и Фонтейна, уединившиеся в своих хижинах, решили, наконец, что путь свободен, и направились туда, где стояли стреноженные лошади принцессы и Эрика. Беглецы захватили с собой лишь самые необходимые в пути вещи. Кроме этого, великан вручил девушке кинжал и знаками дал ей понять, что он также вооружен. Фонтейна с благодарностью приняла оружие и подумала при этом:

«Надеюсь, мне не придется воспользоваться им. Я не знаю, сумею ли я хорошо сражаться, но обещаю, что живой им не дамся!»

Вдруг она остановилась, пораженная новой мыслью: «Проклятие! Какая непростительная глупость и забывчивость! Шпага! Шпага Эрика! Кажется, он называл ее „Клинок Аркона“. Я должна забрать ее с собой!» Показав Джани на короткий меч, который висел у него на поясе, принцесса развела руками, как бы показывая ему длинную шпагу, и затем кивнула в сторону лагеря, просительно глядя на своего спасителя. Тот все понял и бросился обратно в лагерь и вскоре вернулся со шпагой Эрика в руках. Фонтейна стояла неподвижно, потрясенная. Эрик мог казаться ей лично сумасбродом и глупцом, но он все же предназначался ей в мужья, так что через несколько месяцев они должны были стать близкими и неразлучными. У принцессы было не так уж много друзей, и она не могла заставить себя скорбеть о гибели того, кто вскоре намеревался лишить ее общения с ними, заточив свою супругу в скрытых от постороннего взгляда королевских покоях. Ее сердце замирало при мысли о том, как она сообщит Марку о смерти его брата.

Джани, заметив мрачное настроение Фонтейны, осторожно и с нежностью взял ее за подбородок, взглянул с настойчивой просьбой в лицо принцессе, сделал другой рукой жест, который красноречиво говорил о том, что времени у них мало и надо поскорее спасаться бегством. Девушка пришла в себя, и они отправились в путь верхом. Лес вокруг лагеря разбойников был очень плотный и местами совершенно непроходимый.

Месторасположение лагеря было подобрано умело. К нему вели несколько трудно различимых для постороннего взгляда тропинок, так что было чрезвычайно маловероятным обнаружение этого укрытия целой шайки отъявленных преступников. Джани и Фонтейне было очень трудно разглядеть в лесу тропинки и одновременно управлять лошадьми.

Некоторое время принцессу устраивало медленное передвижение беглецов по лесу. Девушка мысленно представила себе, что нужно будет сделать, когда она снова обретет свободу. Небыстрая езда верхом вслед за Джани успокаивала ее тревожные мысли. Великан часто оглядывался, чтобы не потерять из виду принцессу, которая всякий раз улыбалась ему приветливо, показывая этим самым, что все у них в порядке. Такая трепетная забота Джани о Фонтейне согревала сердце несчастной девушки.

Думы Фонтейны снова вернулись к ее будущей судьбе и в первую очередь она размышляла о том, что будет делать, когда вернется в дом Феррагамо в деревушке Хоум. Как чародей, Марк и Брандел встретят ее спасителя? Ведь он выходец из шайки разбойников, которые убили Эрика! Однако принцесса была уверена, что все убедятся в том, насколько кроткая и добрая душа у Джани, который ни ей, ни Эрику не причинил никакого вреда. Мысли о будущей встрече с остальными изгнанниками, обосновавшимися в местечке Хоум, оживили Фонтейну, но были прерваны неожиданно тем, что великан вдруг остановил свою лошадь, соскочил с нее и быстро подбежал к девушке. По всему было видно, что он очень страдает оттого, что не может объясниться с нею словами. Джани выразительно дотронулся до руки принцессы, но та ничего не поняла, взглянула на него с грустью и, расстроенная, пожала его руку. Они снова тронулись в путь. Через некоторое время Фонтейна почувствовала усталость и даже позавидовала своим грубым похитителям, которые в лагере продолжали спать крепким сном. Ей было интересно узнать, как поведет себя Дург, когда очнется от наркотического сна и убедится, что принцесса скрылась вместе с Джани. Представив себе эту картину, Фонтейна содрогнулась и поняла, что самое благоразумное с ее стороны будет как можно быстрее и подальше ускакать от этих безжалостных убийц, бандитов и хамов. Подобное решение помогло девушке справиться с сонливостью. В это момент тропа в лесу стала свободнее, деревья расступились, и оба беглеца пустили своих коней во весь опор.