Владычица снов. Книга вторая - Уайли Джонатан. Страница 15

Тусклая лампа горела в дальнем конце длинной конюшни, но навозную кучу Гален нашел, полагаясь не столько на свет, сколько на запах. Облегчившись, он впервые позволил себе оглядеться по сторонам. Высокие стены с двух сторон обрамляли пустой, освещенный лишь звездами двор, в дальнем углу которого можно было разглядеть замысловатые контуры замка Риано с его арками, башнями и уходящими будто в бесконечность стенами. Пару мгновений Гален простоял в неподвижности под впечатлением от увиденного, мысленно пытаясь сравнить эту громаду с замком Крайнего Поля. Ему это не удалось: само слово «крепость» внезапно обрело для него совершенно иной смысл.

Наконец его внимание привлекло к себе нечто куда более знакомое. С одной стороны двора был мостик, а за ним пруд, вода которого призывно поблескивала в серебряных лучах. Вновь оглядевшись, Гален не обнаружил ни единой живой души и понял, что жажда заставляет его презреть опасность оказаться замеченным. Крадучись, он подобрался к пруду. Напился, затем опустил голову в воду, вынырнул, отплевываясь и отфыркиваясь. Холод излечил его от тошноты и успокоил горло, хотя голова по-прежнему разламывалась. Он вернулся на сено в конюшне, зарылся в него с головой и с превеликим облегчением заснул.

Шахматная партия была в разгаре, живые фигуры осторожно двигались по гигантской доске, лица их закрывали черные и белые маски. Но эта доска была расчерчена на помосте, воздвигнутом на ратушной площади Риано, по ее клеткам ручьями текла кровь, заливая все шахматные поля без разбору. В воздухе веяло смертью. И на этот раз Гален нырнул с высокого кресла, испытывая не торжество, а страх, и вместо рук ликующей толпы его встретила непроглядная пустота.

Его кисти и ступни налились тяжестью, затем и сами руки и ноги окаменели. И вот уже от всего Галена живой осталась одна только голова. И прежде чем оглохли и помертвели его уши, он услышал женский голос, нашептывающий: «Тебе все еще кажется, будто древние предания не имеют никакого отношения к твоей жизни?»

И тут все объяла тьма, наступило безмолвие сырой могилы.

Глава 39

— Боги! — воззвал его мучитель. — Да легче разбудить мертвого, чем тебя.

И Галена вновь основательно встряхнули.

— Что такое? — пробормотал он, все еще пребывая во власти ночного кошмара.

— Да ты что, в камень превратился, что ли? — разозлился Дрейн. — Проспал целый день, а потом вдобавок еще целую ночь.

— Что?

«Неужели действительно прошло столько времени?»

— Пошли! Вещи можешь оставить здесь — их никто не тронет.

Гален сел и огляделся по сторонам. Впрочем, глядеть было не на что.

— Если успеем, — давил на него Дрейн, — Бет раздобудет нам позавтракать. Ты что, не голоден?

Гален задумался над этим вопросом и, к собственному удивлению, обнаружил, что умирает с голоду. Его больше не тошнило, руки и ноги затекли, но болеть перестали, а голова всего лишь слегка ныла. Следом за Дрейном он спустился по приставной лестнице и очутился во дворе. Здесь уже хозяйничали несколько конюхов, но, увидев новичков, они не обратили на них никакого внимания. А двое даже поздоровались с Дрейном, который решительным шагом направился прямо к замку. Пока они проходили по двору, Гален расслышал невнятный многоголосый гул и, бросив взгляд в главные ворота, увидел на ратушной площади волнующуюся толпу.

— Что там происходит? — поинтересовался он.

— Сегодня утром казнь, — бросил Дрейн.

— Ого! И кого же казнят?

— Всего-навсего крестьянина, который не смог уплатить налог, — презрительно хмыкнул Дрейн. — Пошли, не задерживайся.

Гален чуть не споткнулся, вспомнив кровь из недавнего сна, но его товарищ мчался во весь опор, так что волей-неволей пришлось поспешать. Когда парни наконец добрались до кухни, их встретил взрыв веселья.

— А вот и они! А я уж думала — куда подевались?

Их встретила совсем юная девушка. Ее лицо и фигура были приятно округлыми, но в голосе слышался неподдельный гнев, а щеки раскраснелись от жара жаровен. Дрейн сразу смешался, а Гален пробормотал какое-то извинение.

— Еда — там, — насмешливо показала она. — Берите, не стесняйтесь, вам не больно-то много осталось.

Какое-то время спустя Бет присоединилась к ним за столом. Они уже умяли весь хлеб и все мясо и подъедали несвежие, чуть ли не сгнившие фрукты. Девушка подсела на скамью рядышком с Дрейном.

— Ну и сколько же ты прогостишь у нас на этот раз? — чуть спокойней, чем раньше, спросила она. — У Гильгамера для вас обоих куча работы. В последние дни все время что-нибудь происходит.

— Да знаю, — вздохнул Дрейн. — Я с ним уже повидался.

Он обнял подружку за плечи, и они улыбнулись друг другу.

— Кто такой Гильгамер? — робко осведомился Гален.

Бет мрачно уставилась на него, вмешательство новичка ей явно пришлось не по вкусу.

— Третий постельничий барона Ярласа, — пояснила она.

— Оказавшись в Риано, я всегда делаю для него кое-какую работенку, — добавил Дрейн.

— Дрейн умеет читать и писать, — с гордостью объявила Бет. — Поэтому ему дают важные задания. — Она оглядела Галена, заметили солому у него в волосах и усмехнулась. — Ну а ты-то чем собираешься заняться? На конюшне работать?

— Работал я и на конюшне, — подтвердил Гален. — Но я тоже умею читать и писать — и такое дело мне больше по душе. Так-то оно жить малость полегче будет.

Он изо всех сил старался не проявить чрезмерной заинтересованности.

— Умеешь читать и писать? — Бет откровенно изумилась.

— Так это ж здорово! — воскликнул Дрейн. — Я возьму тебя с собой. Пошли. — Легонько поцеловав Бет в губы, он поднялся с места. — Увидимся позже, — многозначительно попрощался он.

Она ничего не ответила, только проводила обоих юношей горящим взглядом.

Гален последовал за Дрейном, не осмеливаясь поверить в собственное везенье. Выход на Дэвина оказался куда проще, чем можно было надеяться.

— Приятная девица, — заметил он, когда Бет уже не могла услышать его слов.

— От нее есть прок, — рассмеялся Дрейн. Затем вновь посерьезнел. — Послушай-ка, — продолжил он, — Гильгамер — старый лентяй, он пьянствует круглыми сутками. Но у него всегда найдется пара лишних монет для того, кто сумеет избавить его от кое-каких забот. И он не глуп, пожалуй, даже толков. — Он запнулся, явно над чем-то задумавшись. — Ты и вправду умеешь читать и писать?

— Умею.

— А я было подумал, что, может, ты прихвастнул.

— Это не в моих правилах, — ухмыльнулся Гален.

— Вот и отлично. — Дрейн неуверенно улыбнулся. — Я тут неплохо устроился…

— Я тебе ничего не испорчу, — заверил его Гален. — А что нам придется делать?

— Все, что угодно. Писать письма, делать копии со счетов, исправлять ошибки и тому подобное. Скучная, честно говоря, работенка, но…

— «Но»?

— Иногда кое-что удается узнать, — таинственно прошептал Дрейн.

— Например?

— Сам увидишь.

Они прошли по нескольким коридорам, поднялись по нескольким лестницам, пока не выбрались на открытый каменный мостик, соединявший две башни замка. На другом его конце стоял тяжело вооруженный бдительный стражник. Когда юноши подошли к нему, воин, выставив руку, преградил им путь и пристально осмотрел незваных гостей.

— Куда это вы собрались, парни?

— Мы работаем на Гильгамера, — важно ответил Дрейн. — Вот, у меня его задание.

Он потряс перед носом у стражника стопкой каких-то бумаг, тот уставился на них, явно ничего не понимая. Гален заметил, как губы стражника складываются, произнося знакомые буквы.

— Вот его подпись. — Дрейн указал в конец письма.

— Вижу, — рявкнул страж. — Тогда сдавайте оружие. Правила всем известны.

— Нет у нас никакого оружия, — запротестовал Дрейн.

— А это что? — Страж указал на кинжал за поясом Галена.

— Нож для разрезания бумаг, — фыркнул Гален, но стражник не собирался шутить.

— Снимай, или я тебя не пропущу.