Двойной контакт - Уайт Джеймс. Страница 19

Несколько минут все молчали. Приликла чувствовал излучаемое всеми членами бригады медиков изумление, любопытство и волнение, вызванные разъяснениями капитана Флетчера. Эмоциональное излучение капитана Дэвидсона свидетельствовало о том, что он снова теряет сознание.

– Пациент снова реагирует на успокоительные препараты, – заключил Приликла. – Жизненные показатели стабилизируются. Благодарю вас, друг Флетчер.

– Что да, то да, – сказала Мэрчисон, излучая облегчение и благодарность. – Вы просто молодчина, капитан. – Она посмотрела на разбитый тестер, валяющийся на полу, и добавила:

– Теперь мы понимаем, почему вы вышли из себя и разгрохали эту штуковину. Пожалуй, я поступила бы точно так же.

Приликла почувствовал, что Флетчер польщен похвалой патофизиолога, но между тем капитан все еще был не слишком уверен в себе.

– Достаточно ли у вас теперь сведений, – осведомился Приликла, – для того, чтобы послать сигнал через подпространство?

– Отчитаться по ситуации с «Террагаром» я уже могу, – ответил капитан. – Но мне хотелось бы сделать сообщение как можно более информативным. Для того чтобы отправить сообщение, нам так или иначе придется выйти в космос, поэтому мне хотелось бы предварительно поближе посмотреть на чужой корабль. Не волнуйтесь, я не стану там ничего трогать и совершать глупостей типа подсоединения сенсорного кабеля. «Ргабвар» вернется через три-четыре часа. Доктор, мы отправляемся с визитом к груде поломанного оборудования, поэтому медики нам не понадобятся.

– Понадобятся, друг Флетчер, – тактично возразил Приликла. – Вы намерены посетить место космической катастрофы, где я как старший медицинский сотрудник обязан присутствовать независимо от того, к какому виду принадлежат пострадавшие и каково их состояние. Я вынужден на этом настаивать.

Не дав никому из подчиненных произнести хотя бы слово возражений, которые бы наверняка выражали заботу о его безопасности, Приликла проговорил:

– Не бойтесь, я не стану и сам рисковать напрасно, и другу Флетчеру не позволю. Не порекомендуете ли мне пройти какие-либо карантинные процедуры перед возвращением на «Ргабвар»?

Мэрчисон и Флетчер обменялись взглядами. Испытываемая ими тревога сменилась неохотным приятием неизбежного.

– Обычную дезинфекцию в переходном шлюзе, – ответил Флетчер. – Наверняка это не нужно, но я тоже не любитель рисковать. – Он указал на валявшийся на полу разбитый тестер и добавил:

– Ну и конечно, не прихватите с собой на «Ргабвар» никаких компьютерных вирусов.

Несмотря на то, что чужой звездолет сверкал, как новенький, был с виду стерильно чист и, судя по обтекаемой форме, явно построен на поверхности планеты, а не на орбите, между собой офицеры «Ргабвара» окрестили его «чумной посудиной».

Глядя в иллюминатор, Приликла думал о том, что, если на судне всем заправляют роботы, внутри там тоже должна царить идеальная чистота, но земляне, конечно же, имели в виду не настоящую чуму.

Подойдя к чужому кораблю на расстояние в двести метров, «Ргабвар» начал медленно облетать вокруг него по горизонтальной оси. Вблизи из повреждений в обшивке были видны только две небольшие воронки, вокруг краев которых чернела копоть, а также открытая ремонтная панель, из которой торчало какое-то полуоплавленное оборудование.

– В том, как повреждена обшивка, есть что-то странное, – заявил капитан. – Мне бы хотелось взглянуть на нее поближе, а еще лучше – потрогать руками. Вы понимаете, что я размышляю вслух, но что, если я отправлюсь туда в легком скафандре и не стану прикасаться к кораблю никакими компьютеризированными устройствами? Я даже не стану выпускать антенну, чтобы свести к минимуму возможность контакта металла с обшивкой. Я не намерен брать с собой оружие, хотя именно так я бы и поступил в ситуации возможности первого контакта с неизвестными существами. На таком небольшом расстоянии антенна мне не понадобится, а в качестве дополнительной меры предосторожности я надену токонепроводящие перчатки и изолирующие чехлы поверх ботинок…

– Прошу прощения за то, что прервал вас, друг Флетчер, – негромко вмешался Приликла, – но я чувствую, что вы излучаете сильнейшее любопытство. Я испытываю такие же чувства и тоже хотел бы взглянуть на чужой корабль поближе. Наверняка речь идет о некоем загрязнении неорганической природы, но мне так кажется, что присутствие квалифицированного медика не помешало бы.

Капитан несколько мгновений излучал нерешительность, затем издал несколько негромких лающих звуков, которые земляне именовали смехом, и сказал:

– Ладно. Но у меня такое ощущение, что будь здесь патофизиолог Мэрчисон, она бы с вами по этому поводу поспорила, а также подвергла бы меня массированной словесной атаке за то, что я позволил вам рисковать. Чен?

– Сэр? – откликнулся бортинженер.

– Нужно сократить расстояние до двадцати метров, медленно, – распорядился Флетчер. – Если что, будьте готовы уйти назад на большей скорости.

К тому моменту, когда они с Флетчером облачились в легкие скафандры и вылетели из входного люка «Ргабвара», Приликлу посетило множество задних мыслей, но он все эти мысли отбросил, хотя и понимал, что поступает очень и очень опрометчиво.

Являться носителем мнемограмм, доноры которых еще трусливее тебя, не всегда является большим преимуществом, особенно тогда, когда позволяешь им влиять на свое мышление. До чужого звездолета оставалось метров тридцать. Он медленно поворачивался вдоль горизонтальной оси, но никто и не думал пытаться остановить его вращение, поскольку гравилуч мог стать воротами для электронной инфекции. Когда Флетчер и Приликла уравняли скорость своего передвижения со скоростью вращения чужого корабля, включив реактивные двигатели, они уподобились двум крошечным насекомым, попавшим в промежуток между двумя кусками бутерброда – белой стеной корпуса неотложки и серебристой поверхностью чужого звездолета. Вверху, над их головами, простиралось звездное небо, а внизу – пестрый ковер облаков над планетой.

Отключив двигатели, они остановились в трех метрах от открытой ремонтной панели. После недолгого колебания Флетчер приблизился к панели и осторожно прикоснулся к ней одной рукой, после чего решительно ухватился обеими.

– Никаких отрицательных последствий не отмечено, – сообщил он для записи и продолжал:

– Механизм, торчащий из небольшого углубления за крышкой, представляет собой несложное телескопическое устройство с подвижной наружной частью, которая способна совершать обороты на сто восемьдесят градусов в горизонтальной и вертикальной плоскостях. На конце устройство снабжено хватательным механизмом. По всей видимости, перед нами несложное устройство, предназначенное для размещения объектов на наружной обшивке корабля или для удаления оных с обшивки. Наблюдаются признаки теплового повреждения…

Капитан с занудной мелочностью продолжал описывать все, что видит, и то, на какие мысли его наводят наблюдения.

Приликла молча смотрел и слушал. В конце концов вследствие медленного вращения корабля они с капитаном поравнялись с той областью обшивки, где располагались закопченные воронки. Аккуратно поработав двигателем, Приликла разместился в двух метрах над воронками. Он не был большим специалистом в криминалистике, но зрение у него было отличное, поэтому он без труда увидел, что воронки выглядели по-разному, хотя и возникли скорее всего под действием одного и того же оружия.

Первая воронка представляла собой типичное округлое углубление, глубина которого равнялась примерно половине диаметра. Стенки и края воронки были вдавлены и оплавлены. А вот вторая воронка выглядела совершенно иначе. Она была более мелкой, имела форму кольца, а в самой ее середине имелось вдавление. При этом последствий воздействия тепла здесь почти не отмечалось. Поверхность воронки была испещрена глубокими царапинами, к которым кое-где прилипло небольшое количество серебристого металла. Приликла мог полагаться только на собственное зрение, но не сомневался в том, что металл обшивки и тот, который виден по краям трещин, – это два разных материала. Он подлетел еще ближе, окончательно уверился в своей догадке и только тогда заговорил: