Двойной контакт - Уайт Джеймс. Страница 33
– Не совсем, – ответил эмпат. – Мне нужно справиться о самочувствии других пациентов, которым не нужна такая срочная помощь. Но это будет связано с дополнительной работой для вас.
К тому времени, как Приликла с капитаном, к их общей радости, завершили обсуждение, цинрусскиец очень утомился. Прежде чем отправиться спать, он связался с Мэрчисон.
Патофизиолог сообщила ему о том, что видела двух высоко летающих птиц. Еще она сказала о том, что во время непродолжительного купания в компании Данальты убедилась в том, что море совершенно безопасно, и можно было бы устраивать для землян морские ванны под надзором Данальты, который по большому счету был не очень-то и нужен. Затем, по мнению Мэрчисон, можно было оставлять пациентов на свежем воздухе и солнце на более продолжительное время. Зная по долгому опыту работы с землянами о том, как сильно эмоциональное влечение между мужскими и женскими особями этого вида, Приликла понимал, как приятно будет пациентам-мужчинам, если с ними рядом во время морских купаний будет особа противоположного пола, и как это приятно будет его ассистентке. Он согласился.
Ему снились солнце, теплый песок и тихий плеск волн на родном Цинруссе, когда эту идиллическую картину нарушили настойчивый звук сигнала коммуникатора и голос капитана.
– Доктор Приликла, – сказал Флетчер, – просыпайтесь.
Шоу начинается.
Глава 17
На этот раз Приликла отправился в путь один. С помощью дистанционного управления Хэслэм, оставшийся на «Ргабваре», подвел катер к тому месту, откуда можно было проникнуть внутрь чужого корабля. Если робот или его хозяин через посредство видеодатчиков заметили, что в шлеме у Приликлы появилось новшество в виде миниатюрного монитора, эта подробность была оставлена без внимания: никаких препятствий по пути к отсеку управления у Приликлы не возникло. В принципе большой необходимости непосредственно наблюдать за тем, что будет происходить за пределами корабля, у эмпата не было: Флетчер вполне мог рассказывать ему об этом по переговорному устройству, но во все времена и при любых обстоятельствах лучше было один раз увидеть, чем десять раз услышать.
Пробравшись в недра отсека управления, Приликла постарался разместиться как можно ближе к той двери, за которой находился менее сильно пострадавший из двоих членов экипажа. Находясь здесь, эмпат мог с оптимальной точностью отслеживать эмоции неведомого существа. Робот вел себя пассивно и расположился рядом с цинрусскийцем, в полуметре от двери. Приликла понимал, что ловкие металлические пальцы могут разодрать его скафандр за считанные секунды, но еще он понимал – вернее, был в этом почти уверен, – что робот будет сохранять пассивность до тех пор, пока он не будет предпринимать попыток открыть дверь.
– Буду готов по вашей команде, друг Флетчер, – проговорил Приликла.
Через несколько секунд резкая перемена в эмоциональном излучении существа за дверью наряду с изображением, возникшим на экранчике вмонтированного в шлем монитора, оповестили Приликлу о том, что в пространстве между «Ргабваром» и чужим звездолетом началось то самое шоу, о котором говорил капитан.
– Существо видит изображение, которое вы показываете, – взволнованно проговорил Приликла. – Оно излучает понимание, любопытство и обескураженность.
Капитан ничего не сказал, но кто-то из офицеров негромко засмеялся и сказал тихо, не рассчитывая на то, что его услышат:
– Я бы, пожалуй, тоже был бы еще как обескуражен, если бы кто-то взял да и спроецировал одно звездное поле на другое.
Спроецированная картина звездного поля продержалась несколько секунд, затем медленно свернулась и уплотнилась до такой степени, что приняла весьма узнаваемые очертания галактической спирали.
Существо за дверью излучило бесповоротную сосредоточенность.
Мелкие детали изображения постепенно растаяли, клочья межзвездного газа исчезли, число звезд уменьшилось до нескольких сотен, и они стали настолько крупными, что их можно было пересчитать. Одну из них окольцевал ярко-зеленый кружок. Затем на несколько секунд весь «экран» заняло стилизованное изображение звезды и ее планетарной системы, а потом изображение снова сменилось.
Теперь главным объектом показа стала населенная планета звездной системы. Планета была окружена облаками, между которыми проглядывали очертания материков. Затем последовали панорамные виды поверхности – море, ледяные пустыни, горы, тропическая зелень, огромные города, соединяющие их дороги.
Затем изображение резко уменьшилось и сдвинулось в одну сторону.
На второй половине «экрана» начался рассказ о доминирующей разумной форме жизни планеты.
Эта форма жизни представляла собой крупное, невероятно хрупкое летающее насекомое с трубчатым, покрытым панцирем телом, к которому присоединялись шесть тоненьких лапок, заканчивающихся присосками, и еще четыре более тонкие конечности, служащие для хватания, а также две пары широких радужных, почти прозрачных крыльев. Голова насекомого представляла собой витую раковину – настолько тонкую и изящную с виду, что казалось, будто сенсорные органы – особенно два больших блестящих глаза – того и гляди, отвалятся при первом резком движении. И голова, и лапки, хватательные конечности, в ряде которых были зажаты какие-то инструменты, сжимались, разжимались или вращались, дабы можно было продемонстрировать пределы их двигательных способностей. Крылья медленно вздымались и опускались, отбрасывая разноцветные блики, отчего были похожи на подвижные радуги. Это было изображение цинрусскийца, существа, считавшегося одним из самых прекрасных в исследованной галактике.
Затем движения конечностей утихли, крылья сложились, а, тело цинрусскийца оделось в скафандр – точно такой же, как тот, что был на Приликле.
– Помимо фонового волнения я ощущаю чувства удивления и нарастающего любопытства, – доложил Приликла. – Переходите к следующему этапу.
Представитель рода Приликлы был продемонстрирован в первую очередь, потому что его обитатель чужого корабля уже видел и вроде бы проникся к нему доверием. Но теперь его познания и (на что все очень надеялись) степень доверия следовало увеличить.
Затем была показана солнечная система, планета, метеоусловия, городские и сельские районы Кельгии, после чего был продемонстрирован представитель доминирующего вида, обитающий на этой планете. Во время показа удлиненной многоножки, поросшей серебристой шерстью, постоянно находящейся в движении, у существа за дверью не возникло никаких проявлений антипатии. Столь же благосклонно оно просмотрело материалы, посвященные крабоподобным мельфианам и даже шестиногим слоноподобным тралтанам. Но вот во время показа планеты Худлар и ее обитателей стали заметны небольшие перемены в эмоциональном излучении.
Худлар был планетой, сила притяжения на которой равнялась четырем земным
На Худларе постоянно происходили бури, поэтому обитатели этой планеты были вынуждены производить строительство под землей. Приликла подумал о том, что такая жизнь была по душе только самим худларианам, да и то не очень.
– Отмечаются, – сообщил он, – чувства испуга и узнавания. Такое впечатление, будто бы пострадавший узнал привычного врага. Для большинства существ мельфиане и тралтаны внешне выглядят более пугающими, чем худлариане, имеющие обтекаемую форму тела, поэтому я склонен сделать вывод о том, что напугали существо не они сами, а планета, на которой они обитают.
– Это догадка, доктор, – осведомился капитан, – или ощущение?
– Ощущение, и притом очень сильное, – ответил эмпат.
– Ясно, – проговорил капитан, кашлянул и добавил:
– Если Худлар напомнил нашему зрителю о родине, я склонен ему посочувствовать, невзирая на то, что он вытворил с «Террагаром». Продолжим?