Галактический шеф-повар - Уайт Джеймс. Страница 21

— Я чрезвычайно признателен вам обоим, — поспешно протараторил он. — Вы снабдили меня крайне интересными сведениями, и возможно, они помогут мне в решении вашей проблемы, хотя пока я не представляю себе, каким путем ее можно было бы решить. Однако я не имею права долее злоупотреблять гостеприимством и должен немедленно покинуть вас.

Пожалуйста, не надо меня провожать, — запротестовал он, когда медик-худларианин зашагал следом за ним к выходу. — Я хорошо запомнил дорогу.

После краткого замешательства интерн проговорил:

— Спасибо вам большое.

— Вы очень тактичны, — добавила его подружка. Процедура открывания крышек любых люков в Галактической Федерации давно уже стала стандартной и ни для кого не представляла сложности, так же как и проверка защитного обмундирования перед переходом из одной среды в другую. Когда открылась внешняя крышка переходного шлюза, индикаторы на шлеме Гурронсеваса показали, что у него остался ограниченный запас воздуха — не более чем на полчаса. Кончалось и топливо, необходимое для портативного реактивного двигателя. Но особо переживать по этому поводу не приходилось, так как приземлиться на пол грузового дока Гурронсевас мог и без включения двигателя: на палубе царила невесомость. А потом двигатель ему бы понадобился только для минимальных изменений направления полета.

За то время, что тралтан путешествовал по недрам худларианского корабля, его грузовой отсек основательно вычистили, но, когда Гурронсевас включил свой коммуникатор, он услышал все те же команды грузчикам и операторам гравилучевых установок. Теперь по грузовому отсеку двигали двухслойные упаковки с баллонами, содержащими худларианский питательный раствор — по двести баллонов в каждой, вперемежку с желто-зелеными цистернами, в которых хранилось ядовитое, сжатое под большим давлением, содержащее хлор месиво, из которого в дальнейшем предполагалось готовить синтетическую пищу для хлородышащих илленсиан. Как только за ним закрылась крышка люка, Гурронсевас осторожно закрепился всеми шестью ногами за стену, выждал, пока в непрерывном потоке грузов образуется «окошко», и прыгнул к грузовому люку.

И тут же понял, что совершил две серьезные ошибки.

За последние два часа Гурронсевас адаптировался к гравитации на худларианском корабле, которая в три раза превышала таковую в доке, и поэтому прыгнул чересчур энергично. Он полетел не в том направлении, завертелся, его понесло...

— Что вы тут делаете, раздери вас... — послышался чей-то разгневанный голос в наушниках у Гурронсеваса. — Возвращайтесь на палубу!

А еще он забыл сказать операторам гравилучевых установок, что намерен вернуться в госпиталь, а операторам бы нипочем самим об этом не догадаться, так как со своих рабочих мест они Гурронсеваса просто не видели. Гурронсевас включил двигатель, но снова не рассчитал направление полета и ударился об илленсианскую цистерну.

— Оператор номер три, — снова зазвучал сердитый голос, — уберите оттуда этого треклятого тралтана!

Гурронсевас незамедлительно почувствовал невидимое давление гравилуча, однако оператор навел на него луч не совсем верно. Гурронсеваса потянуло за верхнюю часть туловища, и в итоге он снова завертелся на месте.

— Не могу, — отозвался чей-то голос. — У него двигатель включен! Остановитесь, вы, чтобы я как следует нацелился!

Но Гурронсевас не желал останавливаться. Сзади на него мчалась илленсианская цистерна, которую случайно задел лучом оператор. Тралтан врубил двигатель на полную мощность, и ему все равно было, в какую сторону лететь, лишь бы подальше от цистерны — настоящей хлористой бомбы. А через мгновение Гурронсевас врезался в упаковку с двумястами худларианскими баллонами.

Несмотря на то что в грузовом отсеке корабля поддерживалась невесомость, масса и инерция вертевшегося волчком тралтана все же оставались значительными. Велика была и масса баллонов с питательным спреем. Некоторые из них тихо-тихо взорвались, выбросили в воздух белесый спрей, из-за чего другие баллоны покинули упаковку и покатились прямо под илленсианскую цистерну. Видимо, при взрыве один из баллонов получил настолько значительное повреждение, что его зазубренный край врезался в цистерну, из-за чего последовал новый взрыв, посильнее, и тут содержимое баллонов и цистерны перемешалось и вступило в химическую реакцию: к открытому грузовому люку понеслось облако коричневато-желтого шипящего и булькающего газа.

— Отключите все установки! — взволнованно скомандовал голос главного оператора. — Мы ничего не можем разглядеть!

Грузы продолжали двигаться к люку мимо Гурронсеваса. Они подплывали к непрозрачному облаку и двигались дальше, сквозь него — равномерно, неотвратимо. Но далеко не все грузы вели себя подобным образом: некоторые, разбушевавшись, налетали на двигающиеся впереди с такой силой, что те могли запросто утратить первоначальное направление движения. То и дело звучали всевозможные стуки и взрывы. Ядовитое облако быстро разрасталось, уплотнялось, в нем стали метаться жирные, маслянистые желто-коричневые волокна. Еще несколько минут — и облаком затянет весь грузовой отсек худларианского корабля!

О да, худлариане многое могли перенести — даже открытый космос, но контакт с хлором грозил им мгновенной смертью.

Где-то вдруг завыла сирена. На фоне ее взбудораженного воя зазвучал новый голос.

— Тревога! Химическая тревога! Угроза загрязнения! Сильнейший выброс хлора на двенадцатой грузовой палубе. Дегазационные бригады со второй по пятую — срочно на двенадцатую грузовую палубу!

— Срочное распоряжение худларианским грузчикам! — сменил этот голос — голос главного оператора разгрузки. — Немедленно эвакуируйтесь из грузового отсека и укройтесь в...

— Дежурный офицер, «Тривеннлет», — ответил ему еще какой-то голос. — Нам не успеть забрать всех внутрь корабля вовремя. Успеют войти только четверть грузчиков. Предлагаю взлет с открытым входным люком и разворотом под девяносто градусов с включением боковых дюз, дабы мы не причинили госпиталю еще более серьезных повреждений...

— Вперед, «Тривеннлет»! — оборвал вахтенного офицера голос главного оператора. — Все находящиеся на грузовой палубе, проверьте герметичность скафандров и как следует закрепитесь, да держитесь покрепче. Приготовьтесь к тяжелой декомпрессии...

Сирена продолжала истерически завывать, но Гурронсевас все же расслышал, как потрескивает и стонет металл. Это включились боковые дюзы корабля. Затем послышался резкий свист — это уходящий с палубы воздух мгновенно унес с собой ядовитое облако, и сразу стал виден темный, расширяющийся полумесяц в том месте, где отошла в сторону крышка входного люка корабля. А потом Гурронсеваса понесло в противоположную сторону с уцелевшими грузами.

Какое-то мгновение ему казалось, что все цистерны и баллоны стремятся непременно угодить по нему и обрызгать его спреем, а потом он совершенно неожиданно оказался снаружи, и все грузы от него отлетели.

Гурронсевас осознавал: будь на нем тяжелый космический скафандр — ему бы ни за что не выжить. Но легкое защитное обмундирование было достаточно пластичным для того, чтобы не порваться, чего, увы, нельзя было сказать о том, на ком это обмундирование было надето. Тралтану казалось, что его левый бок, срединная и задняя ноги с этой стороны — один огромный сплошной синяк, и он предчувствовал, что, прежде чем ему полегчает, для начала станет еще хуже.

Чтобы отвлечься от боли, Гурронсевас вгляделся в крошечные окошечки на лицевой пластине шлема, оставшиеся не забрызганными худларианским спреем. В ожидании спасения тралтан решил посмотреть, что делается вокруг него.

Особых повреждений шлюз грузовой палубы при старте «Тривеннлета» не потерпел, но наружный люк был до сих пор открыт, и от него тянулся туманный конус ускользающего за обшивку госпиталя воздуха вместе с отдельными грузами, продолжавшими налетать друг на дружку. «Тривеннлет» развернулся на девяносто градусов и теперь расположился параллельно госпиталю. По сравнению с палубой грузовой отсек худларианского корабля был гораздо меньше по объему, и внутри него, видимо, образовался настоящий вакуум, так как от заднего люка не тянулся шлейф ядовитого тумана или ускользающие грузы.