И к гадалке не ходи - Барская Мария. Страница 8

Дина почувствовала, как неудержимо краснеет. Таких откровенностей Поля раньше себе не позволяла. Правда, раньше и не о чем было откровенничать.

— Динка, не будь ханжой, — правильно оценила ее состояние подруга. — Я сейчас компенсирую годы вынужденного воздержания. Могу себе позволить.

— Ой, ну да, конечно, — пряча глаза от подруги, прошептала Дина, от смущения залпом выпив огромный бокал белого вина.

— Закуси, — сунула ей в рот креветку Поля. Дина начала покорно жевать.

— Как вино, нравится?

Дина кивнула, хотя на самом деле никакого вкуса не почувствовала. Зато по-прежнему ощущала, как горят уши.

Она уже жалела, что начала расспросы о Полиной личной жизни, и напряженно соображала, как перевести разговор на другое. Но не успела даже подумать, как подруга напрямую спросила:

— Еще, конечно, тебя интересует, каким образом я все это заработала?

И она обвела широким жестом комнату. Дина машинально кивнула.

— Путь мой был тернист. — Аполлинария с улыбкой откинулась на спинку дивана. — Ты же помнишь, какой я была, когда мы расстались.

Дина снова кивнула.

— А потом моя жизнь сделалась еще хуже, — продолжала подруга. — Умерла мама. И почти сразу после нее — папа. Я осталась совсем одна. Ты далеко. А больше у меня вообще никого не было. И я поняла: выхода у меня только два. Либо тоже лечь и помереть, либо попробовать измениться и как бы начать жизнь сначала. И знаешь, что я сделала?

Дина в растерянности помотала головой.

— Продала квартиру. Если бы я в ней осталась, все шло бы по-прежнему. А мне требовалась новая территория. Да и жить, собственно, было не на что. Зарплаты моей в министерстве к тому времени разве что на черный хлеб хватало. Ну я и перебралась в однокомнатную. А на разницу стала жить более-менее по-человечески. Вскоре деньги почти растаяли, и я поняла: надо что-то придумать либо скоро на паперть пойду. А что я умею? Попыталась открыть кабинет психологической реабилитации. Прогорела, естественно клиентов надо годами завоевывать. В кооператив медицинский пошла. Тоже не очень удачно получилось. Вернее, кто-то там, может, и зарабатывал, но не я. У меня в конце каждого месяца оказывался план недовыполненный. В общем, и так плохо, и эдак не лучше. Единственное, в чем я тогда убедилась, услуги мои востребованы. Время тяжелое, сумасшедшее. Людям психологическая поддержка ой как нужна! Просто надо все то же самое, что я и так делала, подать по-другому, в красивой и завлекательной обертке. Ведь люди как: слышат — «психолог», а он у них ассоциируется с психиатром, а к психиатру идти не хочется. Стыдно им. Вроде бы получается, что они больные на голову. Нынче-то все к психологам привыкли, к ним даже модно ходить. А тогда… Ну что тебе объяснять.

Дина слушала, не перебивая. Надо же, как Польку жизнь развернула! Другая бы от отчаяния совсем сломалась. А она, наоборот, поняла, что надеяться может только на себя и начала изо всех сил барахтаться! Вот тебе и закомплексованная тихоня!

— Ну огляделась я как следует вокруг. А тогда, если помнишь, разных сект развелась тьма тьмущая. И почему-то в них народ совсем не боялся и не стеснялся ломиться. А шли все за тем же — за поддержкой, утешением и попыткой разобраться в себе самих. Что ж, думаю, раз так, не поленюсь и схожу в несколько мест. Сходила, посмотрела, чем они завлекают, книжки разные почитала. И пришла к выводу: раз народу нравится, попытаюсь использовать их приемы себе и людям на пользу.

— Но ты же дипломированный психолог! — не смогла сдержаться Дина. — Как же…

— Вот я свои знания и применила, — не дала ей договорить Поля. — Очень помогло. Точный расчет получился. Работаю я в соответствии с современной наукой. Просто антураж у меня слегка средневековый. Что поделать, если пациентов это впечатляет гораздо больше, чем белоснежный халат. Я их не зомбирую, не увожу из реальной жизни, наоборот, привожу каждого в согласие с самим собой.

— Хочешь сказать, ты свой центр на оставшиеся от квартиры деньги построила? — спросила Дина.

Аполлинария рассмеялась.

— Их мне даже на крылечко не хватило бы. Центр — это уже совсем другая история. Мне до него тогда было топать и топать.

V

Время ушло глубоко заполночь, и вид за огромным окном заметно померк: город ложился спать. Японский ужин сделался совсем уж эклектичным, когда на десерт Аполлинария вытащила из холодильника торт «Наполеон».

— Твой любимый! — сказала она Дине.

— Ночью! «Наполеон»! Кошмар! — запаниковала та.

— Раз в жизни можно, — отрезала подруга. — Сколько мы с тобой лет не виделись! А потом, с твоей фигурой чего волноваться? По-прежнему стройная. Прямо девочка.

— Боюсь, девочка через несколько лет бабушкой станет, — усмехнулась Дина. — Мишка Юльку засек, уже с кем-то целуется…

— Можно подумать, ты в пятнадцать лет не целовалась.

— Но не с мужчинами же в «Мерседесах».

— В твои пятнадцать «Мерседес» в Москве был редкостью. А то, что Юлька целуется с кем-то на «Мерседесе», говорит только о ее практичности. Не такая, как ты, зря не разменивается.

— Ой, прекрати!

— Сама она как объясняет?

— Я только сегодня узнала и собиралась с ней поговорить.

— Когда поговорите, тогда и делай из этого проблему.

— Это что, профессиональный совет?

— Здравый смысл, моя дорогая.

— Тебе легко говорить, а я волнуюсь.

— Да пока не о чем. Ты лучше за себя волнуйся. А сейчас забудь и ешь тортик.

И под «Наполеон», действительно очень вкусный, Аполлинария продолжала рассказывать историю своего восхождения.

— Я когда из кооператива уходить собралась у меня клиент один до слез расстроился. Что мол, теперь без вас делать буду? А мужик-то крутой, уже тогда чуть ли не миллионами ворочал, и эти миллионы его едва не доконали. Сама понимаешь, какие стрессы. Только на визитах ко мне и держался. Сперва один ко мне приходил. Потом притащил всю семью. У всех оказались свои проблемы. Я им помогала. В результате мужик прочно вбил себе в голову, что без меня у него успеха в делах больше не будет. Я говорю ему: «Это уже зависимость». А он мне: «Пусть лучше такая зависимость, чем я в петлю полезу или, к примеру, пить начну». И предлагает: «Не согласитесь ли к нам теперь частным образом ездить? Я вам в доме комнату специальную выделю под кабинет. Будете у меня зарплату получать». А я думаю: «Ну нет. Тогда уже у меня от него полная зависимость выйдет».

А времена-то лихие. Не дай бог, с ним что-нибудь произойдет. С чем я тогда останусь? И клиентов остальных растеряю. И я ему объяснила: мол, дома проводить сеансы непрофессионально, обстановка на клиента чересчур расслабляюще действует. А он вдруг и ляпни: «Может, вам дело собственное открыть? Например, небольшой центр психологический. Готов вложиться». Я ему свою идею и толкнула. Сперва он не воодушевился, а потом поразмыслил и сказал, что, пожалуй, я права, пойдет. Только дело в таком случае надо ставить на широкую ногу. И добавил, что ему даже интересно. Оригинальная диверсификация получается. Давайте, говорит, бизнес-план мне составьте. Представляешь? Я в этом, естественно, ни в зуб ногой. А шанс упускать не хочется. К счастью, он меня понял. Девушку-экономистку подкинул. Мыс ней расписали расходы по максимуму. Он подкорректировал, и понеслось.

Аполлинария немного помолчала и добавила: — Знаешь, Динка, сейчас я тебе рассказываю, и кажется, что все было просто до невозможности. Так легко! Все совпало в один момент. А на самом деле и трудно, и страшно. Внешне-то я старалась не показывать, держала себя в ежовых рукавицах. А домой приду — и трясусь. Ночи напролет рыдала. Ты же помнишь, раньше мне с незнакомым человеком тяжело было даже пару слов связать. А тут пришлось и персонал самой подбирать, и ремонтом руководить — мы часть здания арендовали; и за каждой копейкой следить, чтобы не украли. Ни на кого положиться нельзя, все сама была вынуждена контролировать. Чуть глаза отведешь, мигом свистнут что плохо лежит. Никакая магия не поможет. Но ничего, привыкла. И расчет мой оказался верен. Клиентура увеличивалась день ото дня. Рассчитывать-то я рассчитывала, но даже не представляла, сколько народу на самом деле нуждается в психологической помощи. А главное, сколько за это готовы платить. До сих пор самой не верится. Кто ко мне только не ходит. Любую газету возьми или глянцевый журнал. В кого ни ткни, почти все у меня побывали. И актеры, и поп-звезды, и бизнесмены, и… — Аполлинария выдержала выразительную паузу, — чиновники. Хорошего, скажу тебе, ранга. Нуда ладно. — Она махнула рукой. — Что я все о себе да о себе. Ты-то как?