Объяснение в любви - Уайз Айра. Страница 7
— Если Клайв до сих пор злится из-за невинного замечания, так стыд ему и позор, самовлюбленному эгоисту! А что мне прикажете делать? Броситься ему на шею и в слезах вопрошать, когда настанет и мой черед быть осчастливленной?
— Ты пробыла с ним куда дольше прочих, — мягко напомнила Эстрелья. О, сколько раз Анхеле уже приходилось слышать эту ненавистную фразу! Фразу, недвусмысленно намекающую: конец уже близок! — Ведь это кое-что значит, правда?
— Это значит, что я со своей «работой» отлично справляюсь, — цинично сощурившись, обронила Анхела. — Как думаешь, длинная ли выстроится очередь, как только узнают, что я снова «выставляюсь на продажу»?
Эстрелья в ужасе прикрыла рот ладошкой. А в другом конце зала, у бара с напитками, Клайв, внимательно наблюдавший за этой сценой, тревожно задумался: и что же такого сказала подруге Анхела?
Небось, ничего хорошего. Эстрелья обвела взглядом зал, встретилась глазами с Клайвом — и смущенно потупилась. И Клайва это насторожило еще сильнее.
Нет, ему это все не по душе. Очень, очень не по душе. Неудачный выдался день; причем события развиваются от плохого к худшему, а он ничего не в силах сделать! А теперь вот еще что-то непонятное происходит. Ну, ладно, Анхела на него злится. Избегает его, точно зачумленного. Сам виноват: незачем было вымещать на ней свое дурное настроение. Но Эстрелье она сказала что-то куда более важное, чем просто пожаловалась на его скверный характер. Жена его лучшего друга явно потрясена и шокирована.
Эстрелья что-то взволнованно втолковывала собеседнице: видимо, предостерегала, что Клайв за ними наблюдает. Анхела обернулась, вызывающе сощурилась. Глаза их встретились. Если бы взгляды и впрямь обладали силой убивать на расстоянии, Клайв, верно, рухнул бы бездыханным. Он коротко кивнул и поднес к губам бокал, давая понять, что ему все равно, ненавидит она его или нет.
Но это не было правдой. В этом-то и состоит главная проблема! Даже сейчас, обмениваясь с ней враждебными взглядами через весь зал, Клайв чувствовал: Анхела воспламеняет его так сильно, что он все отдал бы за возможность увести ее куда-нибудь в укромный уголок и доказать ей там всю искренность своих чувств!
Вот, собственно, почему он ведет сам с собою непрестанную войну! Его неодолимо влечет к Анхеле. Причем всегда и везде, все двадцать четыре часа в сутки. Неважно, злится он или нет.
Так какого же черта добровольно отказываться от того, что ему жизненно-необходимо?
Но едва Клайв додумался до этой ключевой мысли, судьба, словно подгадав момент, нанесла ему удар ниже пояса, давая понять, что во взаимоотношениях с Анхелой решать дано не только ему одному.
У дверей возникла небольшая суматоха. Анхела обернулась, Клайв проследил ее взгляд… и похолодел. Там стоял Ренан Бенавенте — собственной персоной!
При виде него прекрасное лицо Анхелы озарилось светом, восхитительные губы изогнулись в улыбке. И она устремилась навстречу Бенавенте, точно голубка — к гнезду.
3
Намеренно держась в тени, Клайв видел, как эти двое встретились, заулыбались, возбужденно заговорили, перебивая друг друга. Анхела положила ладони ему на плечи, Ренан Бенавенте обнял ее за талию — и губы их соприкоснулись в нежном поцелуе.
«Это только приветствие! — яростно убеждал себя Клайв. — Дружеское, ничего не значащее приветствие!» Но он сам себе не верил. Что уж говорить об остальных! Разговоры разом смолкли, все головы обернулись в нужном направлении: все почтенное собрание любовалось на то, как «пассия» Клайва Риджмонта с бесстыдной непринужденностью обнимает своего бывшего дружка.
Темноволосый, импозантный, Ренан Бенавенте, возможно, и был десятью годами старше Клайва, однако в женщинах он, подобно Клайву, недостатка не испытывал. И, — Dios mio! — с тех пор, как Анхела ушла от него, Ренан, по слухам, переменил их не одну!
Но эта женщина ныне принадлежит ему, Клайву! Она живет в его доме, спит в его постели, одевается на его деньги. Так что чувственные, карминно-красные губки, которые в данный момент нахально целует Бенавенте — тоже его, Клайва, эксклюзивная собственность!
Первобытная ярость, подсказанная собственническим инстинктом, всколыхнулась в его груди. Больше всего на свете Клайву хотелось ринуться к дверям и силой растащить этих двоих, но он призвал на помощь всю свою силу воли — и остался на месте. Ведь на них все смотрят — и ждут, ждут с присущей людям жестокостью, чтобы он, Клайв, выкинул что-то подобное, устроил отменную сцену, которую можно будет со вкусом обсуждать не один месяц…
А юбка у нее, как назло, слишком короткая, ноги слишком длинные, и стройные лодыжки так сексапильно смотрятся благодаря высоким каблукам блестящих лаковых туфель! Не спланирована ли вся сцена заранее? Что, если Анхела нарочно выбрала это платье, зная, что Бенавенте тоже приглашен на вечер, и мечтая ему понравиться? Лифчика на ней тоже нет, вспомнил Клайв, видя, как два упругих соска четко обозначились под невесомым шелком в каком-нибудь сантиметре от широкой груди Бенавенте. Кто-кто, а Клайв отлично знал, что происходит с ненавистным соперником в данный момент! И каково это — сжимать Анхелу в объятиях! Ведь для подонка это не впервой!
Зная Анхелу, Клайв предположил, что и приличных трусиков она не надела. Он невольно опустил глаза, высматривая предательскую линию резинки — и не находя. Стало быть, на ней — сексапильнейшая набедренная повязка из тех, к которым молодая женщина так неравнодушна!
И в которых Анхела щеголяла исключительно ради него, Клайва! Видя, как длинные, чуткие пальцы Бенавенте легли на плавный изгиб ее бедра, Клайв воспринял это как личное оскорбление: как она смеет принимать ласки столь интимные от этого человека! А мерзавец ведет себя так, словно имеет право давать своим лапам полную волю!
В мысли его ворвался тихий серебристый смех. Точеные черты лица словно осветились изнутри мягким колдовским светом. Сдвинув головы совсем близко, эти двое увлеченно заговорили о чем-то, как если бы вести себя так на публике было вполне приемлемо и похвально!
Но это же вопиющее нарушение всех приличий! Кому, как не Анхеле, это знать! Держась настолько запросто с мужчиной, которые, как известно всем и каждому, был ее любовником до того, как на сцене появился Клайв, Анхела выставляет себя дешевой потаскушкой, а его, Клайва — полным идиотом!
Или она нарочно? Хочет дать ему понять, что он, Клайв — не один на свете?
Порою он ненавидел Анхелу. Ненавидел так сильно, что сам удивлялся: с какой стати его по-прежнему к ней адски влечет? Ведь эта женщина — вообще не в его вкусе! Слишком молода, необразованна, вульгарна… и так чертовски ветрена! Ишь, вырядилась в полупрозрачные алые шелка, — ни дать ни взять экзотический цветок! — в то время как все респектабельные дамы одеты в строгие вечерние платья!
— Ну что ж, не могу отрицать, что оказать должный прием мужчине эта особа умеет! — раздался язвительный женский голос у него за спиной.
Скрипнув зубами, Клайв изобразил полнейшее равнодушие и демонстративно проигнорировал насмешливое замечание Дайаны Вильерс. Дайана, обожающая модные курорты Коста-Дорада, проводила в Испании по полгода и больше и не испытывая ни малейшего желания возвращаться в туманный, пронизанный ветрами Лондон.
Все так же молча Клайв наблюдал за тем, как Ренан Бенавенте увлек Анхелу к месту, отведенному под танцы. И, между прочим, так и не убрал руки с ее талии. Томно покачиваясь в такт музыке, они продолжали разговор, настолько поглощенные друг другом, что не приходилось сомневаться: Анхела напрочь позабыла о мужчине, с которым, собственно, сюда пришла!
— Что за открытая, бесхитростная натура! — ядовито обронила Дайана. — Большинство женщин со стыда бы умерли, столкнувшись с бывшим любовником в зале, где полным-полно друзей ее нынешнего кавалера! А ей вроде бы все равно!
— Ты стоишь рядом со мной, милая, — отпарировал Клайв. — И от смущения, вроде бы, умирать пока не собираешься.