Новые надежды для мертвецов - Уилфорд Чарлз. Страница 45

— Думаю, что тот нервный парень тоже знал об этом. Поэтому он и поверил в мою ахинею. Решил, наверное, что раз в ответ на три гудка теплохода разводят мосты, но и на три гудка самолета должны делать то же самое.

— А ты свозишь нас на Бимини? — спросила Эйлина.

— Конечно. Но там, честно говоря, нет ничего интересного. Слетаем туда как-нибудь на выходные. До Бимини всего шестьдесят миль — это двадцать минут на амфибии. Только не пытайтесь уговаривать меня слетать туда в ближайшее время. Сейчас у меня туго с деньгами. Вы, наверное, уже и сами об этом догадались... Все, о чем мы будем сейчас говорить, должно остаться между нами. Я обещаю ничего не говорить о нашей беседе Эллите, но и вы должны пообещать мне, что ничего не расскажете ей.

— А что с ней такое, пап? — спросила Сью Эллен. — Почему она плакала?

— У нее кое-какие проблемы. Но я не имею права обсуждать с вами личные проблемы Эллиты. Если она посчитает нужным, то сама вам обо всем расскажет. Вкратце я могу лишь сказать, что Эллите пришлось покинуть отчий дом, и теперь ей придется подыскивать себе новое жилье. Она никогда еще не жила одна и к тому же, по-моему, скучает по матери. — Хок улыбнулся и неловко потрепал Сью Эллен по колену. — Наверное, вы тоже скучаете по маме, да?

Девочки переглянулись.

— Лично я нисколько не соскучилась, — сказала Сью Эллен, зажигая сигарету.

— Я тоже, — сказала Эйлина. — Я сначала думала, что буду скучать, но пока по маме совершенно не соскучилась.

— Может быть, просто прошло слишком мало времени с тех пор, как вы расстались с мамой, — предположил Хок. — К тому же, у кубинцев совсем иной темперамент, нежели у белых... Что это ты куришь, Сью Эллен?

— Непатентованные сигареты. Другие автомат в вестибюле не продает. Они совершенно безвкусные, а стоят полтора доллара.

— Извини, забыл предупредить тебя, чтобы ты не пользовалась этим автоматом. Он принадлежит лично мистеру Беннету. Беннет начиняет его всякой дрянью, которую продает дороже патентованных сигарет. Он делает на этом сумасшедшие деньги. Отныне покупай сигареты в супермаркете — во-первых, сэкономишь пятьдесят центов во-вторых, будешь уверена в том, что куришь табак, а не какой-то сор.

— Я еще ни разу не видела ни мистера Беннета, ни Эмилио, — сказала Эйлина. — Все только и делают, что ищут Эмилио, но никто не может его найти.

— Мистер Беннет ничего не платит Эмилио, вот кубинец и отплачивает ему той же монетой. Но Эмилио отнюдь не мифическое существо. Следы его присутствия все же можно обнаружить. Это он разравнивает гравий на подъездной дорожке каждое утро. А мистер Беннет, если и приходит в отель, то заявляется поздней ночью, чтобы постояльцы не докучали ему просьбами и жалобами. Впрочем, меня это вполне устраивает. И Эдди Коэна тоже. Любую старушку, которая пристает со своими капризами, мы сразу же отфутболиваем к Беннету... Но я не об этом хотел с вами поговорить. Скажите мне, пожалуйста, что собирается делать ваша мать с домом в Веро-Бич? Она будет его продавать? Или сдаст в аренду?

— Продавать она его точно не станет, — сказала Сью Эллен. — Они с Карли Петерсоном будут жить в нем, когда «Доджерс» приедут на весенние сборы в Веро-Бич в будущем сезоне. Возможно она сдаст наш дом, но лично я в этом глубоко сомневаюсь. Там столько дорогой мебели, что мама вряд ли рискнет пускать в дом временных жильцов.

— Я просто подумал, — осторожно сказал Хок, — что если бы Патси отдала дом мне, то я перевелся бы в полицию Веро-Бич, и...

— Забудь об этом, пап, — Сью Эллен покачала головой. — Мама ни за что не отдаст тебе дом. Ты, может быть, не поверишь мне, но маме ты очень не нравишься. Скажи, Эйлина?

— Она тебя просто ненавидит, папуля, — кивнула Эйлина. — Это факт.

— Значит, я был прав, — философски заметил Хок. — Когда адвокатша вашей матери начинала орать на меня по телефону, мне всегда приходила в голову одна и та же мысль: «За что же меня Патси так ненавидит?» Ладно, проехали. Я все равно не поменял бы Майами на Веро-Бич. Ненавижу этот город... Вам придется помогать мне, девчонки. Сью Эллен, завтра я возьму тебя с собой на работу, и ты обойдешь все заведения, которые расположены рядом с управлением. Кафе, магазины, аптеки, химчистки... Будешь везде спрашивать, не требуются ли им сотрудники. Тогда я утром буду отвозить тебя на работу, а вечером мы будем вместе возвращаться домой.

— Я никогда еще не работала, — растерялась Сью Эллен. — Что я должна говорить, заходя в магазины?

— Во-первых, ты должна прилично выглядеть. Завтра наденешь какое-нибудь платье, колготки и туфли на каблуках. Про эти кроссовки можешь забыть. Сделаешь себе прическу и накрасишь губы. А дальше все предельно просто — ты входишь в кафе, магазин или аптеку и говоришь: «Я ищу работу» Тебе ответят: «У нас нет для вас никакой работы». А ты им говоришь, что они ошибаются. И показываешь на грязные окна, пыльные жалюзи, немытый пол. А потом предлагаешь свои услуги. Мол, готова прибираться у вас за три доллара в час. Практически в каждом третьем заведении — особенно в маленьких лавках — жуткая грязь. Так что работу ты себе раздобудешь очень быстро. Уборщица, согласная работать за три доллара в час — находка для любого владельца магазина. Тебя что-то смущает в моем предложении?

— А всякие щетки, губки, моющие средства — я должна их покупать за свои деньги? — спросила Сью Эллен.

— Нет. Если тебе будут платить три доллара в час, то они обязаны обеспечить тебя всем необходимым инвентарем. Во всех этих заведениях имеются и швабры, и мыло, и веники... Просто они ленятся убирать помещения. Особое внимание обрати на обувные магазины Вам когда-нибудь приходилось пользоваться туалетом в обувном магазине?

— Я как-то раз попросилась в туалет в обувном магазине, — вспомнила Эйлина, — но мне сказали в ответ, что туалетом могут пользоваться только сотрудники магазина.

— А знаешь, почему они тебе так ответили? Потому что туалеты в обувных магазинах — самые грязные среди всех сортиров США. Видите ли, продавцы в обувных магазинах все время при костюмах и при галстуках, поэтому считают уборку туалета недостойным занятием. Поэтому у них в сортирах — чудовищная грязь. На каждом таком туалете можно заработать шесть баксов — быстрее, чем за два часа, там не приберешься.

— А как же я, папуля? — спросила Эйлина.

— Детям до шестнадцати лет запрещено работать по найму, дочка, поэтому тебе придется заняться частным предпринимательством. Можно, например, мыть собак. Это очень выгодный бизнес. Когда я был совсем мальчишкой, то подрабатывал мытьем собак каждое лето. Мне платили по два доллара за собаку. С учетом инфляции, ты можешь смело просить за каждого вымытого пса по пять баксов. Владельцы собак даже не пикнут, потому что они ненавидят мыть своих собак. Мы возьмем из гостиничного чулана пластмассовое ведерко, несколько кусков хозяйственного мыла, дюжину полотенец, — и ты можешь потихоньку начать обходить близлежащие дома. В отелях собак держать запрещено, но в многоквартирных жилых домах у очень многих старушек есть собаки. Ты приходишь, моешь пса, вытираешь его полотенцем и кладешь в карман пять долларов. Если ты сумеешь вымыть четырех псов до обеда, а еще четырех — к вечеру, то заработаешь за день сорок долларов.

— Если тут так легко заработать сорок долларов в день, то что же Эмилио этим не займется? — спросила Эйлина. — Ты же сам сказал, что он работает в отеле только за комнату, а продукты покупает на чаевые. Я, правда, не понимаю, от кого он получает чаевые, если его никто не может найти.

— Это трудно объяснить, дочка, — Хок глубоко вздохнул — Дело в том, что Эмилио вырос на Кубе в коммунистической стране. А коммунисты не приемлют американский образ жизни. На Кубе запрещено частное предпринимательство, и работой всех обеспечивает государство. Ты обязан работать, хочешь ты того или нет. Если вдруг рабочих мест на всех не хватает, то безработных обеспечивают бесплатной едой и бесплатным жильем... Поэтому у Эмилио коммунистический взгляд на труд. Кроме того, он ежемесячно получает сорок восемь долларов от благотворительной организации, которая поддерживает кубинских беженцев. Если Эмилио вдруг станет зарабатывать деньги сам, то благотворители сразу же перестанут платить ему эти сорок восемь баксов. А Эмилио ни за какие деньги не захочет лишиться дармовых сорока восьми долларов. Это трудно понять, но его приучили так мыслить на Кубе. Если бы Эмилио хотел работать, то отправился бы в Техас на нефтяные вышки и зашибал по двадцать баксов в час. Но вы, в отличие от Эмилио, принадлежите к белой расе, поэтому должны понимать, что сами ответственны за свою жизнь. Поскольку вы девочки, то у вас — в отличие от мужчин — есть выбор: либо вы посвящаете себя карьере, либо выходите замуж за состоятельного мужчину.