Гостья замка Лорримор - Уилкинсон Ли. Страница 17

Саманта не могла больше слушать. Она попыталась высвободиться, но Кэл крепко держал ее.

– Мне больно! – воскликнула Саманта и добавила в отчаянии: – Знал бы Ричи, как вы обходитесь со мной!..

– А вы собираетесь рассказать ему?

После секундного колебания она помотала головой.

– Боитесь?

– Нет.

– Наверное, думаете, что он вам не поверит?

– Не сомневаюсь, что поверит.

– Тогда почему не пожаловаться ему? – настаивал Кэл. – Любая невеста пожаловалась бы жениху.

Загнанная в угол, Саманта произнесла:

– Я не хочу становиться причиной ссоры между вами.

– Так могла бы сказать лучшая из невесток. – Вдруг он спросил: – Скажите, Саманта, вы действительно хотите, чтобы я был вашим деверем?

– Нет.

– Но, чтобы не потерять Ричи, вы готовы стерпеть? Не беспокойтесь, я ни при каких обстоятельствах не соглашусь, чтобы вы стали моей невесткой... Сказать почему?

– Я и так знаю, – проговорила она дрожащим голосом. – Вы и не пытались скрыть, что считаете меня лживой потаскухой.

Кэл придвинулся к ней вплотную и одной рукой приподнял ей подбородок. Выразительно глядя ей в лицо, он тихо произнес:

– Видите ли, есть одно обстоятельство, которое делает подобный поворот событий решительно невозможным.

– Какое обстоятельство? – прошептала Саманта.

– «Не пожелай жены брата твоего», – процитировал он не совсем точно. – Если вы выйдете за Ричи, то будете для меня постоянным соблазном. Я ни одному из мужчин не желаю участи рогоносца, тем более родному брату, но не уверен, что сумею удержаться на расстоянии от вас.

Он улыбнулся, увидев, как она расширила глаза и с трудом перевела дыхание. В следующий момент он привлек ее к себе, и его губы, теплые и волнующие, впились в ее рот.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Безумное, звенящее счастье переполнило Саманту. Она находилась в объятиях человека, для которого была предназначена. Она обхватила его за шею, и его поцелуй сделался нежнее, но и требовательнее. И она с радостью откликнулась на его призыв.

Пока они целовались, его рука скользнула по ее бедру, потом уверенными и вместе с тем мягкими движениями принялась ласкать ее грудь. В тот же миг Саманта забыла все на свете и погрузилась в бешеный водоворот чувств. Когда он наконец выпустил ее, оглушенную, потрясенную, Саманта пошатнулась, словно пьяная, и ему пришлось поддержать ее. Она открыла глаза и попыталась собраться с мыслями. Он еще раз нежно поцеловал ее и помог надеть халат, потом натянул свой и, обняв ее за плечи, повел вверх по каменным ступеням.

Растерянная, сбитая с толку, Саманта, только поднявшись по ним, поняла, что это та самая лестница, которая выходит на площадку перед ее комнатой в башне. Когда Кэл сделал попытку увлечь ее в галерею, она обрела дар речи и хрипло выговорила:

– Куда мы идем?

– Ко мне.

Какая-то доля здравого смысла вернулась к ней, она попятилась назад и слабо помотала головой.

– Ну хорошо, – уступил он. – Тогда идем к тебе.

– Нет, – прошептала Саманта. Ее охватила внезапная паника при воспоминании о том, как быстро и безоглядно она потеряла голову. Она проговорила: – Я не хочу ложиться с вами в постель.

Он прищурился и снова взял ее за плечи.

– Но несколько минут назад ты была не прочь.

Правду не было сил отрицать. Испугавшись, что он опять поцелует ее, и тогда она погибла, она сбивчиво пробормотала наобум:

– Это не с вами я хотела быть. Я думала о Ричи...

Лицо Кэла окаменело, руки повисли, и он резко отвернулся от нее. Глядя на его быстро удалявшуюся фигуру, она со странной ясностью поняла: все кончено. Кэл был человеком с железным самообладанием. Если он поверил, что не мил ей, то больше не сделает попытки к ней прикоснуться.

Разве не этого она хотела?

Нет! – кричало ее сердце. Кэл обладал всем, что она надеялась когда-нибудь найти в мужчине. Если сейчас она даст ему уйти, то лишит себя бесценного сокровища. Она жаждала его близости, его объятий, и пусть даже это продлится только одну ночь.

Поняв, что ничто другое на свете не имеет значения: ни помолвка с Ричи, ни причина, которая привела ее сюда, – она бросилась за ним.

Он уже подошел к своей двери.

– Кэл...

Это было сказано шепотом, но он обернулся. Она подошла и, положив руки ему на грудь, покаянно посмотрела ему в глаза. Его лицо было мрачным, как штормовое море.

– Кэл, я виновата...

– В чем? В том, что хотела быть не со мной, а с Ричи?

– Нет. В том, что солгала. Я совсем не думала о Ричи. Мне просто стало страшно. – Отрывистые фразы свидетельствовали о ее нервном напряжении. Его лицо смягчилось. Несколько осмелев, она сказала: – Я хочу быть с тобой.

Он обхватил ее лицо ладонями и пристально всмотрелся в него.

– А ты уверена, что утром не пожалеешь?

– Уверена.

Он привлек ее к себе и ввел в свою комнату.

Быстро запечатлев на ее запрокинутом личике поцелуй, хрипло спросил:

– Хочешь принять душ?

Она кивнула и вошла в роскошную ванную, ожидая, что он последует за ней, но спустя несколько мгновений поняла, что, проявив чуткость, Кэл предоставил ей возможность остаться одной. Сняв купальник, Саманта ополоснулась под душем, быстро вытерлась и высушила длинные волосы. Приободренная и немного успокоенная, она замешкалась у двери. Ей почему-то не хотелось выходить из ванной обнаженной.

Тут раздался стук, дверь на несколько дюймов приоткрылась, и в щель просунулась рука, державшая ее атласную ночную рубашку и пеньюар.

– Надеюсь, я успел вовремя? – спросил голос Кэла.

– В самый раз, – с облегчением ответила она. Он подумал о ее чувствах, позаботился о том, чтобы принести ей необходимые вещи. Не доказывает ли это, что его мнение о ней переменилось?

Когда через несколько секунд Саманта появилась из ванной, он снова быстро поцеловал ее и, пообещав вернуться через минуту, вошел в ванную.

Прислушиваясь к шуму хлынувшей воды, она огляделась. Спальня Кэла была самой обыкновенной мужской спальней с белыми стенами и простой мебелью. Два светильника, двуспальная кровать с пологом.

Саманта сняла пеньюар и повесила его на стул, но мысль о том, чтобы лечь в кровать без него, смутила ее. Набитый книгами шкаф говорил о том, что Кэл любит почитать на ночь. Интересно, каковы его вкусы? Она разглядывала корешки, когда появился Кэл. Кроме полотенца, переброшенного через плечо, на нем ничего не было... Его поджарое тело с чистой здоровой кожей покрывал ровный загар. Он был босиком и даже не причесался – словно очень торопился.

Саманта увидела, как перекатываются мускулы под его кожей. У нее пересохло во рту, и она с трудом проглотила слюну.

Он отбросил в сторону полотенце и, в упор взглянув на нее, произнес:

– Я думал, ты уже в постели. – Но, заметив и неправильно истолковав охватившую ее легкую дрожь волнения, он отрывисто добавил: – Должно быть, Ричи обладает скрытыми достоинствами. Наверное, в его постель ты ложилась с большим нетерпением.

Его слова прозвучали как пощечина. На глазах Саманты выступили слезы, и она шагнула к двери. Но он опередил ее и преградил ей дорогу.

– Выпусти меня, – проговорила она сдавленно. – Я, наверное, сошла с ума, решив, что ты переменил обо мне мнение.

Горячие слезы потекли по ее щекам. Кэл привлек ее к себе и движением, которое можно было даже назвать нежным, прижал ее голову к своей груди. Мучительно подавляя желание разрыдаться, она напряженно застыла, слушая, как он шептал, касаясь губами ее волос:

– Не плачь. Я не хотел обижать тебя.

Неужели он сказал это? Саманта вскинула голову.

– Не верю ни единому слову! Тебе нравится быть жестоким со мной.

– Отнеси это на счет ревности.

– Ревности? – Ее зеленые глаза изумленно раскрылись.

– Удивительно, не так ли? Я никогда не был монахом и всегда признавал за моими партнершами право иметь в прошлом близких друзей. – Он большим пальцем смахнул слезу с ее щеки. – Но ты странно действуешь на меня. Мне почему-то невыносимо думать, что к тебе прикасались другие мужчины. А особенно мой брат.