Дневник Трейси Бикер - Уилсон Жаклин. Страница 38

Вставать она не собиралась. Мне нравилось на нее смотреть, но вскоре стало скучно. Я прошлась по комнате, вытряхнула содержимое пепельницы в мусорное ведро, унесла стакан и пустую бутылку на кухню, как настоящая маленькая мамина помощница. Заглянула в кухонные шкафы и в холодильник, но пожевать там было нечего — одни пакеты с морожеными полуфабрикатами да продукты для тех, кто сидит на диете. И выпивка.

Я немного поиграла в классики на кафельном полу в кухне, а потом сняла кроссовки и поиграла в фигурное катание. Наигравшись, я шмыгнула в комнату: мне послышалось, что мама вздохнула, но она только повернулась на другой бок и продолжала изображать спящую красавицу. Одна ее черная замшевая туфелька на высоком каблуке свалилась. Я ее померила. Потом аккуратно сняла вторую. Теперь у меня были собственные туфли на высоких каблуках. Немного походила по комнате, чтобы к ним привыкнуть и не падать, а затем, пошатываясь, прошла в спальню, чтобы полюбоваться собой в зеркале.

В гардероб я тоже заглянула. Сама не понимаю, когда я успела нацепить мамин мохеровый свитер и кожаную юбку? Стала очень похожа на маму и притворилась, что я — это она, и пообещала своей маленькой Трейси, что буду всегда ее любить и никогда не брошу. Что бы ни случилось!

Потом мама вошла в спальню, потирая глаза, и закурила.

— Вот ты где! Я на пять минут отключилась. Ах ты хитрюга! Уже влезла в мои вещи! А ну, снимай! И поосторожней с юбкой — она стоит бешеных денег!

— Ну мама, позволь мне еще немножко походить в твоих вещах. Еще одну минуту. Я в них такая красивая, прямо как ты, — взмолилась я.

Потом стала рыться в ее шкафу.

— Мне нравится твое красное платье. Можно мне его примерить? А эту фиолетовую штуку? А это что за черное платье? Выглядит очень даже сексуально.

— Трейси! — захихикала мама. — Ладно, давай наряжаться.

Это было ЧТО-ТО! Мама стала меня наряжать, и мы обе чуть не лопнули со смеху, когда я примерила черное платье. Потому что его вырез был мне прямо до пупка — у меня не только сверху ничего не было, но и снизу тоже. В конце концов я снова оказалась в мамином мохеровом свитере, кожаной юбке и черных замшевых туфлях на высоких каблуках. Я расхаживала по комнате, как модель, а мама стала мне показывать, как нужно правильно двигаться. Я из кожи вон лезла, чтобы научиться ходить, как она. Потом мы поиграли немного в рок-звезд. У мамы все прекрасно получалось. Она чудесно пела и пританцовывала. У нее удивительный голос! Мама сказала, что в пабе она лучше всех поет под караоке, поэтому ее всегда просят спеть.

— Кстати, сегодня — вечер караоке, — сказала она.

— Здорово! А мы туда пойдем? Мне бы очень хотелось посмотреть, как ты будешь петь.

— Тебе нельзя в паб. Ты еще ребенок.

— Однажды я туда ходила с Кэм, Джейн и Лиз. Мы сидели в саду, я выпила коктейль и съела три пакета соленых чипсов с уксусом.

— Ну, в моем пабе нет сада, и там нельзя сидеть на улице. Нет, я думала, не пойти ли мне туда самой?

— А я?

— Я тебе постелю на диване, и ради такого случая ты сможешь немного посмотреть телевизор.

— Ты хочешь меня оставить одну? — спросила я. Сердце у меня сильно забилось.

— Не ной, Трейси! Ты ведь не маленькая!

— Я не люблю оставаться одна, — сказала я. — Мама, неужели ты не можешь побыть дома и поиграть со мной?

— О чем ты говоришь, Трейси? Разве я мало с тобой сегодня играла? А ты меня и на часок не можешь отпустить с друзьями в паб? Пропущу там пару стаканчиков — вот и все. И приду домой задолго до закрытия, клянусь! Ты все равно будешь уже спать.

— А что, если я не засну?

— Тогда посмотри телевизор, я же сказала.

— Сегодня ничего хорошего не показывают.

— Тогда посмотри видео. Ох уж эти дети! Сразу видно, ты избалована. Делай, что тебе велят, если хочешь, чтобы мы поладили.

— Ты не должна от меня уходить!

— Я буду делать то, что хочу, юная леди! И смени тон! Ты хочешь, чтобы я тебя снова в детский дом отправила?

Я покачала головой и не смогла произнести ни слова.

— Ну ладно. Не упрямься! Вылезай из моих вещей и переодевайся в пижаму.

Она стала разговаривать со мной, как с капризным малышом. Даже сама смыла с меня косметику и стала играть в глупые игры с полотенцем, притворяясь, что это птичка, которая клюет меня в нос. Я громко смеялась и подыгрывала ей, делая вид, что мне это очень нравится. Надеялась, что, если буду по-настоящему милой и забавной, мама передумает и никуда не пойдет.

Но она ушла. Оставила меня одну.

Поцеловала, поправила одеяло, помахала мне рукой на прощание и ушла в своих черных замшевых туфлях на высоких каблуках.

Я позвала ее и сказала, что она не обязана играть со мной. Я буду лежать тихо, как мышка. Я сделаю все, что она захочет, если только она останется со мной. Не знаю, слышала ли она меня. Она все равно ушла, а я осталась. Совсем одна.

Сначала я рассердилась. Она не должна была от меня уходить. Если я позвоню Илень и наябедничаю, у нее будут серьезные неприятности. Я знала, кому мне хочется позвонить, но не могла. Я не могла признаться Кэм, что все пошло не так, как я ожидала, да еще с самого начала.

Потом я рассердилась на саму себя. Неужели все действительно пошло не так? Не понимаю, что это я себя так накручиваю? Подумаешь! Мама побежала, чтобы пропустить пару стаканчиков. В конце концов, многие матери ходят в паб. А моя мама прекрасно ко мне отнеслась, купила мне новые брюки, поиграла со мной… Она была самой лучшей мамой на свете! Почему бы мне не лечь на ее замечательно удобный диван, посмотреть телевизор и чудесно провести время, пока она не вернется?

Я знала ответ. Мне было страшно. Мамин поступок напомнил о тех временах, когда я была совсем маленькой и она вот так же оставляла меня одну. Я почти все забыла, но помню, как плакала в темноте, но никто не приходил. Казалось, темнота тянется куда-то далеко-далеко, а я совсем одна в этом мире, и мама никогда не вернется.

Сейчас я чувствовала то же самое, хотя понимала, как это глупо. Я свернулась калачиком и стала думать о ней. Как мне хотелось вернуться! Я совсем запуталась. Мне было так одиноко, что я даже заснула, но, когда проснулась, мамы по-прежнему не было дома, хотя все пабы к тому времени уже закрылись. Я включила телевизор, но звук показался слишком громким в пустой квартире, и я сразу его выключила. Я все прислушивалась и прислушивалась, думая, что же я буду делать, если мама не вернется. И вот, когда я уже почти смирилась с этой мыслью, послышались шаги, смех и скрежет ключа в замке.

В гостиной зажегся свет. Я продолжала лежать, свернувшись калачиком и крепко зажмурившись.

— Ой, совсем забыла, что постелила ей в гостиной, — прошептала мама. — Смешная, правда? Совсем на меня не похожа. Давай, пошли отсюда. Иди-ка лучше домой, дорогой! Да, понимаю, но ничего не поделаешь.

Послышался противный мужской голос, и чмоканье, и мамин смех:

— ax ты проказник! Нет! Ш-ш-ш, ребенка разбудим!

Я постаралась дышать медленно и ровно, как будто действительно спала. Мужчина снова что-то забормотал.

— Ух! — сказала мама. — Да, мне бы очень хотелось попасть на скачки в воскресенье. Отличная идея! Хотя маленькая Трейси все еще будет здесь. Может, взять ее с собой? Слушай, она не будет мешать!

Снова послышались возня и бормотание:

— Понимаю, что тогда все будет не так. Что? Понимаю. Мы провели бы там выходные? Звучит заманчиво! Ты мне руку чуть не вывихнул! Ладно, я все устрою.

Я лежала с закрытыми глазами, но не смогла остановить слез. Ничего! Они ничего не заметили. Они на меня и не смотрели.

Утром я проснулась гораздо раньше мамы. Я давно все уложила в сумку. Интересно, как она мне об этом сообщит? Все расскажет как есть или придумает какую-нибудь историю?

Мама придумала историю, в которой было много вранья. Она рассказала ее за завтраком. Поразительно! Подобное я в последний раз придумывала, когда мне было лет шесть. Невероятную сказку о том, как она столкнулась с продюсером фильма. Он был ею очарован и заговорил о роли, о которой она давно мечтала. Для этого ей необходимо поехать в гости к его закадычным друзьям. Она знает, что эти выходные особенные — ведь мы собирались провести их вместе. У нас их столько еще будет! А пока она не может упустить свой шанс. Ты же все понимаешь, да, дорогая?