Новый старт - Уилсон Жаклин. Страница 28
Мама тоже осматривалась по сторонам. Вдруг она застыла с неподвижным взглядом и с полуоткрытым ртом.
Я затрясла ее руку:
— Мам? Мама, что с тобой? Ты увидела папу?
Я никого похожего на него не видела. Мама не сводила глаз с семьи возле палатки для самых маленьких. Отец семейства был мощный дядя в черной жилетке, его пивной живот переваливался через пояс просторных джинсов. Длинные жесткие светлые волосы свисали ниже плеч, лицо было цвета консервированной ветчины. Он усаживал своего толстенького сынишку на трехколесный велосипед, согнувшись над ним кверху жутким дряблым задом. Рядом стояла его тощая темноволосая жена. На руках у нее сидел жирный карапуз и жадно пил сок из бутылочки.
Толстый дядька тоже уставился на нашу маму. Вдруг он замахал здоровенной ручищей и двинулся к нам прямо через газон.
— Кто это, мама? Ты его знаешь? — спросила я.
Мама прочистила горло.
— Ох, Эм. Это твой папа.
Я посмотрела на маму, как на сумасшедшую. Как она могла спутать папу с этим откормленным буйволом?
И тут до меня дошло. Это был мой настоящий папа.
Я сказала:
— Мама, бежим, скорей!
Когда мы с ней бегали от него, я была еще совсем маленькая и потому не запомнила, как он выглядел. Мама потом порвала все фотографии. Но я не могла забыть его страшный, грубый голос, звук его ударов, мамины крики.
Я тянула маму за руку. Она не двигалась с места, как будто ее серебряные босоножки пустили корни и она навсегда вросла в мягкую землю газона.
— Джули! Черт возьми, это и правда ты! — орал он, шагая к нам.
— Кто этот дядя? — спросил Максик, закусив губу.
— Откуда он тебя знает, мам? — спросила Вита.
— Скорее бежим отсюда, — сказала я, но было уже поздно.
Он подошел так близко, что мы все почувствовали его запах. Он ухмылялся, уперев руки в бока, и качал головой, так что волосы задевали его по плечам.
— Глазам не верю! Ну что, Джули, сколько лет, сколько зим!
Но смотрел он не на нее, он смотрел на Виту с нарисованными цветочками на щеках, с пушистыми волосиками и в розовом с сиреневым наряде маленькой девочки.
— Эта маленькая фея — моя Эмили? — спросил он.
— Я не Эм! — возмутилась Вита. — Вот Эм! Она ткнула в меня пальцем.
Мой папа внимательно посмотрел на меня и громко заржал:
— Ну конечно, ты и есть Эмили! Как это я ошибся? Не зря говорят: яблочко от яблоньки…
Я пришла в ужас. Я ведь на самом деле не похожа на этого громадного, жирного урода? О господи, похожа, похожа, похожа! Я вся сжалась, когда его жирная отечная рука протянулась и взяла меня за плечо.
— Ну и выросла же ты, детка. Прямо не верится! Кто ж такие вот эти — фея с гномиком, а, Джули?
— Мои дети, Барри, — ответила мама дрожащим голосом.
— Я не гномик! Я тигр! Берегись, а то укушу! — пригрозил Максик.
Я схватилась за него, но толстяк только засмеялся.
— Помогите! Караул! Не ешь меня, страшный тигр! — пропищал он дурашливым голосом. Потом посмотрел на Виту. — А ты что со мной сделаешь, фея? Махнешь волшебной палочкой и исполнишь заветное желание?
— Вот еще! — Вита скрестила руки на груди. — Все заветные желания я приберегаю для себя.
Мой папа снова засмеялся и посмотрел на маму.
— Хорошие детки у тебя, Джули, все трое. Есть чем гордиться.
Он стал глупо шутить с Витой и Максиком, делал вид, что откручивает им носы, а потом выставлял из-за ладони большой палец, будто это и есть нос. Они посмеивались над ним свысока и ничуточки не боялись. Он попробовал пошутить так и со мной, но я увернулась.
— Извини, извини! — Он поднял руки. — Все понял, ты уже большая для таких шуточек. Когда это ты успела вырасти, Эмили? Боже ты мой, сколько времени мы с тобой упустили! Надо бы нам почаще встречаться, хоть познакомишься поближе со старым папочкой.
Я сказала:
— У меня уже есть папа.
Мама напряглась.
— А, ну я рад это слышать. — Папа говорил вполне дружелюбно. — Стало быть, у тебя все хорошо, Джули?
Мама кивнула, не выпуская мою руку.
— Вот и славно. У нас-то с тобой… не сложилось тогда, верно? Я тебе, может быть, попортил кровушки…
— Может быть, — сказала мама.
— Ну, теперь я в завязке. Настоящим семьянином заделался. Вон там моя новая хозяюшка и мальчишки наши, сохрани их Господь, безобразников. Подойдешь, познакомишься?
— Лучше не стоит, — сказала мама.
— Да-а, неловко как-то. Ну ладно. Приятно было повидаться. Я к тебе еще как-нибудь загляну, расскажешь про мою Эмили. Ты где живешь-то?
Мама замялась.
— У бабушки, — ляпнул Максик.
Мой папа скорчил дурацкую гримасу:
— Ой-ой! Лучше мне туда не соваться! Мы с ней никогда особо не ладили.
Он помахал нам жирными пальцами и вперевалочку направился к своей новой семье.
— Слава богу, ушел! — прошептала мама.
— Этот дядька правда папа Эм? — спросила Вита. — А я думала, он был страшный.
— Так и есть, — сказала мама. — То есть так было. Не знаю, может быть, он переменился.
— Он мне не понравился, — сказал Максик. — Он меня за нос хватал.
— Мне он тоже не понравился, — сказала я. — Давайте отойдем отсюда подальше.
— Наш папа в сто раз лучше, чем папа Эм, — заявила Вита.
— Прекрати, Вита! — строго сказала мама и обняла меня. — Не волнуйся, солнышко, — сказала она. — Он уже ушел. Больше мы его не увидим. Пошли, вон там стоит ларек с мороженым. Настоящее сливочное мороженое! Всех угощаю!
Мне достался большой рожок с клубникой, разноцветной сахарной крошкой и двумя шоколадными палочками. Я не спеша лизнула его и вдруг увидела свое отражение в окне ларька. Я увидела широкое розовое лицо, толстые пальцы-сардельки. Я перестала лизать. Когда мороженое начало таять и потекло по руке, я бросила его на землю и еще сверху притопнула.
10
— Ну что, не встретили его, конечно? — сказала бабушка, когда мы вернулись домой.
— Моего папу не встретили, зато видели папу Эм! — ответила Вита.
Бабушка сперва решила, что она выдумывает, а потом страшно рассердилась на маму.
— И ты его не прижала по поводу алиментов на содержание Эм? Господи ты боже мой, Джули, ну что ты за человек? Упустить такой случай! Почему ты позволяешь всякой дряни вытирать об тебя ноги? С паршивой овцы хоть шерсти клок! Я знаю, этой свинье плевать на родную дочь, но он ее отец, вот пусть и выкладывает денежки!
— Бабушка, не ругай маму, — попросила я. — Папе не плевать на меня, он даже хотел меня навещать, приглашал в гости! Только мне не хочется. Я ведь не обязана к нему ходить, правда, мам?
— Конечно, солнышко, — сказала мама.
— Ну конечно, правильно, все вокруг делают только то, что хочется. А я? Когда я наконец смогу жить так, как мне хочется? — сказала бабушка. — Я всю жизнь надрываюсь на работе. Сама зарабатываю на себя, и тебя вырастила одна, Джули. Думала, хоть под старость поживу по-человечески, отдохну, съезжу куда-нибудь, может быть. Так нет же, тут на меня свалились трое твоих детей и ты сама в придачу, а я, как дура, оплачиваю ваши счета.
— Мама, ты же знаешь, я стараюсь зарабатывать. Как только выплачу все кредиты, смогу больше тратить на хозяйство. — Мамино лицо сморщилось.
— Смотри, что ты наделала, бабушка, мама плачет! — рассердилась я.
— Легче всего — чуть что, опустить руки и удариться в слезы! Кто-нибудь видел, чтобы я плакала, когда этот прохиндей Фрэнки украл все мои сбережения?
— Он не украл, мама, он их просто одолжил! — всхлипнула мама.
— Да-да, а вернуть он их когда-нибудь собирается? И заплатить твои долги, между прочим? — Бабушка грозно сверкнула глазами на меня, Виту и Максика. — Вы, дети, воображаете, что ваш папа невесть какой замечательный, раз он возит вас на дурацкие прогулки и дарит подарочки — швыряется изумрудными кольцами, как же! Он за все это ни пенни не заплатил. В конечном счете на все это заработали мы с мамой!