Джинн третьего класса - Лисон Роберт. Страница 9
— Увы, увы, бедное дитя! Но я, о Алек, знаю куда более занимательные истории.
— Какие?
— Про то, как прекрасная Шираз провела богатого старика, который хотел на ней жениться.
Алек улыбнулся:
— Рассказывай, Абу! Только говори помедленнее, чтобы я все успел записать.
История оказалась страшно длинной. На то, чтобы записать ее, да притом закусывая кебабом, ушел весь вечер. Когда Алек смахнул со стола крошки и открыл окно, чтобы выветрился запах кебаба (а то еще мама пронюхает!), на дворе было совсем темно.
Мама постучала — Алеку пора было спать.
— Ну, Абу, пора, — сказал он, когда все в доме затихло и внизу выключили свет.
— Твоя воля для меня закон!
Алек рассказал Абу печальную историю про Тома, Элен и малышку, про чулан и про свое мрачное будущее. Абу только охал:
— Ты желаешь, чтобы я построил для твоего брата и его семейства дворец? На это, боюсь, уйдет уйма времени.
— Да что ты, Абу! Я просто хочу, чтобы наш дом стал больше!
— Как это?
— Ах, Абу, неужели при дворе Гаруна аль Рашида никогда не творили таких чудес?
— Зачем чудеса, о Алек, когда есть рабы, которым нужно только приказать?..
— Да, действительно…
Алек попробовал объяснить, чего он хочет, рисуя в воздухе чертежи и то и дело показывая пальцем во двор. Наконец Абу сказал:
— Это доброе дело. Надо тебе помочь. Я на минутку отлучусь. Маасалаама.
— Маасалаама, Абу.
Несколько минут все было тихо. В окне виднелся на фоне ночного неба знакомый силуэт виадука.
Внезапно стены задрожали. Потом они засияли загадочным зеленоватым светом и постепенно растаяли. Осталась одна кромешная тьма.
— Эй, ты что там вытворяешь, Абу?
— Минуточку, о Алек… — пропыхтел джинн.
Потом в темноте вновь возникли очертания пола и стен, стремительно расходящихся в стороны. Снова показалось странное сияние, которое постепенно перешло в обычный электрический свет.
Перед Алеком простиралась комната. Она уходила далеко-далеко, и стены ее были покрыты роскошными голубыми коврами. По обе стороны стояли диваны и кресла, а под шелковым балдахином возвышалась мягкая кровать. В глубине комнаты Алек увидел огромное окно. Да, Абу было чем гордиться: чудо, настоящее чудо, без глупостей, без обмана!
Алек соскочил с кровати и босиком пробежался по новой комнате. Ноги утопали в мягких коврах. Он плюхнулся на пол, перекувырнулся, вскочил, прыгнул на роскошную кровать под балдахином и начал скакать на ней, как на батуте. Алека так и тянуло перепробовать все кресла и диваны! Потом он подбежал к окну и высунулся, чтобы полюбоваться на дом снаружи.
Тут Алек услышал странный шум. Кто-то кричал:
— На помощь! На помощь!
Алек посмотрел вниз и в ужасе воскликнул:
— Абу, сделай все, как было! Салам алейкум… Скорее же!
— На помощь! На помощь!
На дворе было темно, и Алек с большим трудом разобрал, в чем дело. Чудесная комната, сотворенная Абу, заполнила весь задний двор и не оставила места для фургончика. Он опрокинулся набок. Одно колесо бешено вращалось. Из окна высовывалась голова деда. Ночной ветерок разметал его седые волосы. Дед звал на помощь.
— Абу-у! — взмолился Алек.
— Что угодно тебе, о повелитель? — пыхтя, осведомился джинн.
— Ну и наделали мы бед! Скорей верни все, как было, и поставь фургон на колеса.
— Но я ведь с таким трудом растянул твою комнату!
— Постарайся! Пожалуйста! Чтобы все было, как раньше! Дед там с ума сойдет от страха.
— Твоя воля — закон, — обиженно ответил Абу.
Раздался грохот, треск, скрип, и роскошная мебель, канделябры, широкое окно и сама комната исчезли так быстро, что Алеку показалось, будто он парит в воздухе. Потом он упал с таким грохотом, что вовсе потерял всякое соображение.
Он огляделся. В одной пижаме он стоял у фургончика. Фургончик покоился на колесах. Открылась дверь, и на крыльцо вышел дед — в ночной рубашке, с зажженным фонариком.
— Это ты, Алек? Ты что тут делаешь? Простудишься! Ну-ка, иди сюда!
Дедушка протянул Алеку руку, и они вошли в фургон. Потом дед долго возился, пытаясь зажечь лампочку над койкой.
— Похоже, парень, у нас с тобой сон тяжелый. Ты бродишь по двору в пижаме, а мне вот привиделось, будто фургон перевернулся и я зову на помощь.
— Да ты и вправду звал на помощь! Поэтому я… — Алек прикусил язык.
Ну как объяснить деду, что произошло?!
— Хорошо еще, соседей не перебудили! — сказал дед и выглянул в окошко. — Ну, мама с папой ничего не слышали. Оно и понятно: они ведь спят в большой комнате. — Он потрепал Алека по голове. — Вот уж не думал, Алек, что ты по ночам гуляешь, — вздохнул дед и помолчал. — Оставайся-ка пока здесь. Если ты сейчас вернешься, всех перебудишь, разговоры начнутся… Ложись, парень, на мою койку, а я — здесь, в кресле, подремлю. Не волнуйся, мне и тут хорошо. Ложись.
Алек лег. Простыни еще были теплыми, и его быстро сморило. Дед укрыл Алека одеялом и, выключив ночник, сел в кресло. Когда глаза Алека привыкли к темноте, он посмотрел на старика.
— Дед!
— Что тебе?
— Спой что-нибудь.
Дед ухмыльнулся, поерзал в кресле и откашлялся:
Голос деда становился все тише и тише:
Алек заснул.
Глава 7. БОЛЬШАЯ ПЕРЕМЕНА В БАГЛТАУНСКОИ СРЕДНЕЙ ШКОЛЕ
На следующее утро Алек опоздал в школу. Пока он объяснял маме, как это он ночью попал в фургончик, пробило девять. На перекличку Алек не поспел, но зато перехватил в коридоре мисс Уэлч и отдал ей домашнее задание, а потом поговорил с мистером Фостером, классным руководителем.
— Ладно, ладно, Алек. Но пора тебе браться за ум. Про тебя поговаривают, что ты оторвался от ребят. А учителя английского и истории говорят, что ты стал каким-то странным на старости лет.
Смех, да и только! Мистер Фостер, преподаватель закона божия, сам старый-престарый да еще славится своей рассеянностью. Про него рассказывали, что один узелок на платке он завязывает, чтобы не забыть прийти в школу, а другой узелок — чтобы вспомнить, что значит первый.
Мистер Фостер дружелюбно кивнул Алеку и разрешил ему отправиться на урок математики. У Алека были свои резоны для хорошего настроения. Во-первых, опоздав, он избежал встречи с мистером Рыжим Уоллесом и компанией, а во-вторых, одеваясь, он вовремя вспомнил про банку и сунул ее в карман куртки. Все к лучшему, Боуден. Правда, несчастья пока ведут игру со счетом 1 : 0, но до свистка судьи у удач еще есть шансы сравнять счет.
Эти шансы появились на английском, перед большой переменой. Мисс Уэлч раздавала проверенные тетради. Возвращая тетрадь Алеку, она остановилась у его парты.
— Ну что ж, Алек, твой рассказ мне понравился. Правда, к тому, что я задала, он не имеет никакого отношения, но получилось интересно.
Алек задрал нос.
— Очень удачно то место, когда прекрасная Шираз оставила глупого старика в одной ночной рубашке под пальмой. Ты все это сам выдумал?
К этому вопросу Алек был готов:
— Что вы, мисс! Это история из «Тысячи и одной ночи».
— Странно. Сегодня утром я просмотрела «Тысячу и одну ночь» и не нашла там ничего похожего. Наверно, это все-таки на тебя нашло вдохновение.
И мисс Уэлч двинулась дальше по проходу.
Вдохновение… Она и не подозревает, как близка к истине, думал Алек, подводя итоги: несчастья — удачи по-прежнему 1 : 0. В этот момент загремел звонок на большую перемену. Он спрятал книжки и беззаботно выпорхнул во двор.